Амулет Святовита. Вторая часть - Роман Мискин

К слову сказать, раз уж речь здесь зашла о монетах, то берендеи свято и искренне считают их своим собственным изобретением, напоминавшим им в первые времена заселения подземных пустот о свете солнца и луны. Мол, именно в честь небесных светил и были выкованы первые монеты - солнечные из золота, а лунные из серебра - ими и обменивались берендеи между собой как оберегами на удачу. А со временем привычка эта перекочевала ко всем окрестным народам, быстро распространилась и даже была в корне переосмыслена - и вскоре забавные кружки разных мастей, размеров и достоинства стали основным средством платежа во всем подлунном мире. И первенство подземной чуди в создании монет признают даже Дивы - а посему и считаются до сих пор подгорные золотники и серебряники самыми верными и лучшими деньгами. А изготовление их стало надежным и, пожалуй, одним из самых прибыльных занятий для всех девяти родов берендеев - если не считать, конечно, добычу руды и самоцветов.

Про Подгорное Царство, как и про его жителей, можно рассказывать еще очень долго - лишь бы только хватило терпения это всё выслушать. Можно не один вечер скоротать за старинными рассказами и ветхими преданиями, как берендеи осваивали и обживали в древности подземные пещеры, отвоевывая их аршин за аршином у страшных подземных змеев. Или как воевали с кошмарными виевичами - змеелюдьми - могущих оборачиваться человеком или чудью, а потому неузнанными проникавшими в самую гущу народа и внезапно превращавшихся снова в древних гадов. Как бились из века в век со злыднями, мерзкими исчадиями Зла, многочисленные племена которых заселили все самые дремучие чащи Лесогорья - и устраивавшми набеги на подземные города берендеев. Или как заключали против нечисти временные союзы с великанами-асилками, хоть и изредка, но порой еще забредавших в отдаленные отроги Лесистых гор, и которым те же самые злыдни и виевичи приносили своими подлостями немало шкоды. Огромное количество песен и легенд сложено о том, как закованные в броню отряды подгорной чуди не раз приходили на помощь не только жившим по соседству людям, но даже и волшебным Дивам, осевшим в далеких Вилиных горах за тридевять земель отсюда. Много, много чего еще можно было бы рассказать о подземной чуди - но поскольку речь здесь все-таки не о ней, а о барздуках, чуди лесной, то приходится ограничиваться лишь только самыми общими сведениями.

Пожалуй, можно только добавить еще несколько слов об удивительных усах подземных карликов - ибо в отличие от лесной чуди, беззаветно любившей бороды (за что земники и были прозваны в своё время барздуками, то бишь бородачами), берендеи почему-то отдавали предпочтение только усам. Подобно своим далеким собратьям из Земиголья, подгорные карлики отращивали свои усы бережно и любовно, и готовы были ухаживать за ними денно и нощно. Кто заплетал их в косы, закидывая в дальнейшем назад за шею, кто наматывал за ухо, а кто и просто завязывал под подбородком витиеватым узлом, а иной раз и не одним, да так, что вереницей спускались они чуть не до самого пояса, образуя даже какое-то хитрое подобие бороды. И чем была вызвана такая удивительная любовь к усам у берендеев - никто уже объяснить не мог. Хотя вот злые языки поговаривали, что у подземных карликов некоторые окрестные обитатели позаимствовали не только рудознатное дело, добычу самоцветов да чеканку монет - а и эту необъяснимую любовь к усам.

Ко времени похода Лиго с друзьями на юг слава Подгорного Царства давно уж отгремела своё - усохла, ужалась в размерах держава берендеев после падения Русколани, надежными союзником которой были долгие века подгорные жители. Зачахла торговля, оборвались кровные узы, связывавшие некогда могучие знатные роды. Да и то сказать, количество их сильно поредело - из девяти осталось всего четыре, да и те были разбросаны далеко друг от друга на огромных просторах подземелья Лесистых гор. До Неманского края было далеко, а до волшебного Дивьего Царства еще дальше - кругом, по сути, остались только враги. Зло чуть ли не ежегодно опаляло южные склоны Лесистых гор, вторгаясь сюда из Дикого Поля, пока окончательно не слизало своим огненным языком всё живое. Затворились в самих себе древние берендейские роды, отрезанные друг от друга мрачными пустошами Подгорья, не видясь иной раз не то что месяцами, а то и годами. Редкие вести доходили от одного колена до другого - да и то, затхлый воздух подземелий доносил чаще лихие да горестные новости: что кто-то погиб в схватке с врагом или вообще безвестно сгинул незнамо где. Закрылось в самом себе Подгорное Царство, завалив входы глыбами и щебнем, спасаясь от набегов нечисти. Чудь в камень ушла, живьем в горах закопалась, как говаривали немногие выжившие обитатели окрестных земель. А когда в последнее время у южного края скалистых отрогов Лесогорья стали вновь появляться жидкие поселения хуторян, жалких наследников некогда великой Русколани, то со временем они стали рассказывать про загадочных берендеев немало различных преданий, полных вымысла и удивительных волшебных подробностей.

Мол, жил-был некогда в Лесистых горах невысокий народец ростом не то с вершок, не то с аршин - чудесные умельцы и ремесленники, делавшие деньги из ничего и сидевшие на грудах добытых сокровищ и самоцветов. И народец этот был знаком с тайной силой, воевал со змеями и гадами подземными, отнимал у них яйца - а меж обычных людей ходил и помощь творил, кто какую может. А когда пришла година Лихолетья, не захотела чудь жить под нечистью - ушла в горы, в них и хоронится, скрываясь от любопытного ока. Так и живет там в красивых чертогах, ходит подземными лазами, заваливая проходы каменьями или, как говаривали некоторые знающие люди, закрывая за собой гору. И если хорошенько прислушаться, то по вечерам среди скалистых утесов иной раз слышно, как разговаривает внутри чудь - а в полночь окрестные вершины оглашает тихий звон.

Правда, отдельные недоброхоты рассказывали небылицы, что, мол, чудь подземная людей чересчур любопытных да охочих до их сокровищ поедом поедает, заманивая в свои ловушки и западни. И даже добыть малую толику богатств из чудских могил, оставшихся от былых времен на горных склонах, невозможно вовсе - ибо закляты те все клады на кровь, да на жизнь, да на семь голов. Многие, конечно, не верили вовсе этим вракам и отмахивались от всяческих небылиц - но все равно, где-то в глубине души по-прежнему верили, что рано или поздно придет счастливое время из дивных земель, а вместе с ним вернется и подгорная чудь со всеми добытыми сокровищами.

И лишь одни нахальные запороги, дикопольские самосбройцы, осевшие недавно чуть ли не под самым носом у обители Черноголова и бросившие ему дерзкий вызов, не ожидали сложа руки прихода счастливых времен - а всеми своими силами приближали их, насколько могли. Отважно уходили они в Лесистые горы, пробираясь подземными лазами на ту сторону, в Великолесье и Неманский край - и приводили оттуда в свою крепость на Непре-реке всех охочих людей. Выведали те камышники и степные гультяи все потайные тропы над и под горами, и, как говорили знающие люди, завели дружбу с самой подземной чудью, не дав ей окончательно зачахнуть и уснуть в самых глубинах Лесистых гор. Запороги много чего позаимствовали у берендеев, и не только, как уже догадался пытливый читатель, необъяснимую тягу к длинным-предлинным усам - научились степные воины у подгорных жителей их хитрой науке, знаниям и уловкам, и, в свою очередь, щедро поделившись своим накопленным опытом. Радостно и гостеприимно, как родных братьев, встречали берендеи витязей Дикого Поля в своих подземных чертогах. А потому и ломал себе голову Мамай над тем, что же такого могло случиться, что к нему отнеслись не как к давнему другу - а словно к заклятому врагу.