Летнее убежище - Сьюзен Виггс

Прибыли жена Тревора с остальными детьми. Луис и его жена жаловались на задержку их рейса, твердили, как они соскучились по настоящему кофе. У дважды разведенного Герарда оказалась куча детей от обоих браков. Люди вели себя по-разному: кто-то излучал оптимизм, принужденный или натуральный, а кто-то был явно расстроен и напуган, что было понятно. Сознание неизбежной и скорой смерти родного человека не может не причинять горя близким, и чем больше он любим, тем тяжелее все это воспринимается. Когда прибыли последние гости, все собрались у входа в ресторан, на торжественный обед.

— Даже не пытайтесь разобраться в наших семейных отношениях, — посоветовал Клэр Росс, оглядывая заполненный людьми вестибюль. — Со временем вы сами разберетесь кто есть кто.

— Какое счастье иметь такую обширную семью!

— Ну, я бы назвал это сомнительным счастьем, — усмехнулся он.

— Признаться, я вас не понимаю.

— Ничего, скоро поймете.

Он протянул руки навстречу красивой блондинке, которая приближалась к ним, цокая высокими каблуками по выложенному плиткой полу. Клэр дала ей около пятидесяти лет, хотя видно было, что она молодится. На ее красивом лице с натянутой кожей и пухлыми губами, какая бывает у женщин, близко знакомых с косметической хирургией, застыла принужденная, заученная улыбка.

— Клэр, рад познакомить вас с моей матерью Уинифред.

Так вот откуда этот холод, подумала Клэр и вежливо наклонила голову.

— Рада с вами познакомиться.

— А также мою тетушку Элис, — продолжал Росс, представляя ей женщину, которая была моложе и чуть полнее, чем Уинифред, но такая же холодная и высокомерная. — Айви — ее дочь.

— Это мы с Элис просили полицию остановить вас, — сообщила Уинифред.

Что ж, во всяком случае, она откровенна.

— Джорджу очень повезло, что у него такие любящие и заботливые родственники.

— Разумеется. — Уинифред испытующе смотрела на Клэр. — Объясните мне, пожалуйста, зачем молодой девушке возиться с таким стариком?

— Я ценю вашу откровенность, — сказала Клэр, действительно не любившая притворства. — Дело в том, что я опытная медсестра, обладаю лицензией на право оказывать пациентам частные услуги по уходу, и откликнулась на приглашение Джорджа, который нанял меня после личной беседы.

Уинифред и Элис обменялись взглядами, в которых сквозило явное подозрение.

— Если бы вы на самом деле хотели ему помочь, вы убедили бы его вернуться в город. Он нуждается в людях, которые желают ему добра! — отрезала Элис, и обе дамы круто повернулись, собираясь войти в ресторан.

— Кстати, — вмешался Росс, — кажется, официант ждет, когда кто-то возьмет два последних бокала с коктейлем. — Он указал им на молодого человека с подносом, а сам отвел Клэр в другую сторону. — Вот это я имел в виду, когда говорил о сомнительном счастье иметь такую большую семью.

— Надо сказать, я не обижаюсь на их подозрительность. Просто они беспокоятся о вашем деде.

— Не о нем, а о его деньгах.

— Ну, думаю, не столько о деньгах, сколько о сохранении того, что имеют.

— А вы очень добрый человек, я вижу.

— Благодарю, но я вовсе не добрая, просто констатирую факт.

— Господи, неужели вы не можете принять даже самый маленький комплимент?! Клэр, я вас просто не понимаю.

— Извините, — покраснев, сказала она. — Мне нужно взглянуть на Джорджа. Кажется, в ресторане уже все готово. Окажите мне услугу, привезите его, когда я дам знак.

Клэр очень волновалась, понравится ли праздник Джорджу. Подготавливая этот вечер и остальные затеи Джорджа из его списка, она поняла, как удобно жить в таком маленьком городке, и с грустью сознавала, что для нее он мог быть лишь временным пристанищем. Ее поразило, что достаточно было всего нескольких звонков по телефону, чтобы им доставили любимые блюда Джорджа, включая десерт из кондитерской «Скай-Ривер», еще один микрофон для звуковой системы и установки караоке.

Но, увидев просиявшее восхищенной улыбкой лицо Джорджа, когда он вошел, она успокоилась. Украшенный цветами зал и большое собрание нарядно одетых родственников вызывали растроганные улыбки отдыхающих. Среди них присутствовала и Миллисент Дэрроу, но, как и Клэр, скромно держалась в стороне, не желая мешать семейной встрече.

— Благодарю всех вас за то, что вы приехали, — сказал Джордж, заняв место во главе длинного стола. — Вы оказали мне большую честь и уважение. Вы дали мне возможность вспомнить все самое доброе и прекрасное в жизни. Я привез с собой список намеченных дел, но даже если мне и не удастся что-то выполнить, моя жизнь все равно будет полной и завершенной. Благодаря вам я всегда буду здесь. Всегда! Потому что у меня есть вы — моя любимая и дружная семья.

Он высоко поднял бокал с коктейлем из дынного ликера «Мидори», лайма и водки.

— Особая благодарность тем, кто изобрел этот коктейль «Молот Беллами». Мне всегда хотелось, чтобы в честь меня назвали какой-нибудь коктейль.

Все подняли бокалы.

— А сейчас я должен просить вас проявить ко мне снисхождение и немного потерпеть меня, — продолжил Джордж. — Раз в жизни и только сегодня вечером я прошу вас об этой маленькой услуге. Я всегда мечтал исполнить песню для моих родных.

— Дед, ты шутишь? — послышался мальчишеский голос.

— Боюсь, что нет, мой мальчик. А ну-ка, помогите мне подняться на сцену.

Оркестр играл тихую мелодию, пока два молодых человека помогли ему подняться по трем ступенькам на возвышающуюся в углу сцену и вручили ему микрофон.

Он уселся на высокий стул, и на фоне падавшего сзади света возник силуэт его фигуры.

Прозвучало глиссандо, исполняемое на пианино, и мелкая дробь на ударных, за которыми последовали знакомые всем аккорды гитары. Затем вступил Джордж и запел «Любовь» Нэта Кинга Коула. Первые ноты он пропел весьма неуверенно, голос его дрожал и срывался, и, исполнив первую строку, он замолчал.

— Простите меня. — Плечи его поникли. — Я… я хотел доставить вам удовольствие.

— Дед, да у тебя отлично выходит! — Айви быстро поднялась на сцену. — Просто отлично!

Она сделала знак пианисту, и тот снова заиграл вступление. На этот раз вместе с дедом пела и Айви и повернула экран караоке к публике, призывая всех присоединиться к хору. Почувствовав поддержку, Джордж запел ровным, удивительно приятным баритоном. Последние строки первого куплета пели уже все дружным хором в сопровождении волнующих звуков саксофона, звучавшего с записи караоке. Кто-то воодушевился от вина, другие от нахлынувших чувств. Подчиняясь порыву, все пропели песню еще раз, и теперь Джордж выглядел уверенным и довольным.