Харшини - Дженнифер Фаллон

Она посмеялась и наконец стала серьезной.

— Это только временная мера, Дамиан. Мы не можем без конца просить харшини пригонять рыбу к нам в гавань.

— Я понимаю. Но нам нужно продержаться — с каждым днем помощь все ближе.

— Ты еще веришь, что Р'шейл сможет уговорить моего отца прислать нам помощь?

— Если кто на это способен, то только она. Вопрос только в том, сколько времени ей понадобится. Она понимает, насколько это важно для нас.

— Собственно, я не понимаю, почему она не могла остаться здесь и выпустить в нужный момент несколько огненных шаров, как она делала это в лагере защитников в Медалоне. Это быстро поубавило бы пыл у Кируса.

— Она хочет мира, Адрина, — напомнил он. — Кроме того, хотя шаровые молнии могут запугать Кируса, еще вернее они просто спалят мой город.

— Ты надеешься, что битва на улицах Гринхарбора не причинит городу никакого вреда?

— Нет. Но я могу хоть как-то контролировать ход битвы. Р'шейл же своей магией управлять еще не умеет.

— Как ты думаешь, она когда-нибудь будет готова ко встрече с Хафистой? — спросила принцесса.

— Я надеюсь на это.

— Если она проиграет, — задумчиво сказала Адрина, — остаток наших жизней пройдет среди войн. Я жила среди кариенцев, Дамиан. Я знаю, что они хотят. Хафиста не успокоится, пока весь мир не встанет на колени перед ним.

Харшини призвали рыбу в гавань, и проблема пропитания на ближайшие дни была разрешена, но на ее место стала новая, и не менее острая, чем угроза голода. Хуже всего было то, что Дамиан не знал, как бороться с новым врагом. Это был мусор.

В обычное время целая армия рабов собирала городские отходы и вывозила их в пустой заброшенный карьер в нескольких лигах от города. Но теперь фургоны с мусором стояли переполненными и девать их было некуда. Дамиан отказался от мысли вывалить их в гавань и приказал весь мусор сжигать. Все было бы ничего, будь мусор сухим, но во влажном воздухе Гринхарбора ничего не хотело сохнуть. Хлам горел слишком медленно. Горы мусора начали вырастать на улицах, а на десятый день с начала осады Калан сообщила, что в бедных кварталах города появились первые больные.

Он объявил карантин в зараженных районах, и это слегка замедлило распространение болезни, но не остановило ее. Харшини, которых человеческие хвори не брали, дни и ночи ухаживали за больными, но их было только трое и им было не справиться с напастью. Чародеи из Гильдии работали вместе с ними, падая от изнеможения, и скоро болезнь перекинулась и на них. Он всего два раза видел Калан после начала эпидемии, и выглядела она измученной до предела.

У него была яростная ссора с Адриной, решившей тоже отправиться в госпиталь, мотивируя это тем, что позиция Высочайшего Принца только укрепится, если все увидят, что его жена помогает больным. Становилось уже заметно, что она беременна, и даже если бы его не ужасала сама мысль о том, что она может подхватить какую-нибудь заразу, он не собирался позволить ей подвергать опасности их ребенка. Она очень неохотно отказалась от своего намерения, и то только после того, как он напомнил ей о младенце. С этого дня ее настроение оставляло желать лучшего. Словно пойманный леопард, Адрина слонялась по дворцу, неприкаянная и тяготящаяся своей бесполезностью. Он не удивлялся — у самого на душе кошки скребли.

На пятнадцатый день осады Кирус снарядил посланца с белым флагом. Посланца пропустили через малые ворота — им оказался Серрин Иглспайк, младший брат военлорда Дреджиана. Он прошел во дворец, провожаемый взглядами жителей, уставших от осады и надеющихся, что появление молодого лорда знаменует окончание их испытаний.

— Мой брат обещает вам снисхождение, господа, — сообщил Серрин, стоя перед Дамианом, Нарвеллом, Роханом, Теджи, Адриной и принцессой Марлой в главном зале. Он вручил Дамиану свиток, помеченный гербом Иглспайков, — официальные условия капитуляции, предлагаемые Кирусом. Дамиан не потрудился даже распечатать его.

— В обмен на что? — осведомился Рохан.

— Лорд Вулфблэйд должен сдать город, отречься от трона и удалиться в изгнание в любую страну по его выбору. Вы, господа, — добавил он, обращаясь к остальным военлордам, — можете возвращаться в свои провинции в случае, если немедленно присягнете в верности лорду Иглспайку.

— Кирус, должно быть, думает, что мы тут сильно скучаем, — заявила Теджи. — Верно, он послал Серрина развлечь нас.

— Мы не шутим, госпожа.

— Надеюсь, что это так, — рассмеялась Теджи. — Отошли его обратно к старшему брату, Дамиан. И лучше бы по частям.

— Заманчивая идея, леди Лайнскло, но он явился сюда под белым флагом, — напомнил ей Дамиан. — Если тебе так хочется порушить его на куски, подожди просто, пока он не выйдет за стены города.

Серрин недоверчиво глядел на них.

— Вы это серьезно? Вы осаждены, вы голодаете — и вы еще и шутите! Не можете же вы надеяться продержаться долго.

— Не твоя забота, на что мы тут надеемся, — ответил Дамиан молодому человеку.

— Это ваш ответ на наши условия?

— Вот тебе твой ответ. — Дамиан порвал на куски нераспечатанный документ и швырнул в Серрина обрывки. — Возвращайся и скажи своему братцу и его дружкам, что мы не разговариваем с изменниками. Чем терять время, выдумывая условия моей капитуляции, лучше бы привел в порядок свои дела. Я слышал, это самое разумное, когда знаешь, что твоя смерть уже близка.

— Ты пожалеешь об этом, Вулфблэйд, — предостерег Серрин.

— Жалеть придется Кирусу, — предрек Дамиан.

На следующий день началась бомбардировка города.

Стены Гринхарбора были скорее украшением, чем реальными защитными сооружениями, и до сих пор противника удерживала от нападения только готовность Кируса выждать время. Но теперь, когда военные машины были пущены в ход, рано или поздно стены будут проломлены и армии Гринхарбора и Дреджиана ворвутся в город.

Но Кирус не сразу приступил к стенам. Булыжники и горящая смола разбрасывались по городу, убивая тех, кого угораздило оказаться на их пути. Сначала Дамиан решил, что это просто пристрелка, но через два дня осознал, что речь идет о преднамеренной попытке деморализации и без того отчаявшихся горожан. Бомбардировка продолжалась непрерывно, днем и ночью, и в городе нарастал погребальный звон.

У них были свои катапульты на стенах, но не такие мощные, как у Кируса, и тот удерживал свои войска вне досягаемости городских орудий. К исходу второго дня под непрекращающимся огнем была предпринята атака на городские ворота — но не Кирусом, а толпой взбунтовавшихся жителей, решивших любой ценой выбраться из города, превратившегося в ловушку. Пришлось бросить силы рейдеров против своих же людей. В столкновении погибло не меньше дюжины: кого затоптали, кого убили рейдеры, защищавшие ворота от напора толпы. Дамиан ввел комендантский час и назначил наказание каждому, кто будет появляться на улицах без определенной цели.