Детонация - Василиса Раса

Легко, почти невесомо тонкие пальцы сначала обожгли локоть, послав замещающий реальность импульс, толкающий навстречу, сминающий неожиданно пространство между ними. Его просто совсем не осталось. Уцепиться за невозможную, фантастическую мысль: «Не оттолкнула». Ослепнуть и оглохнуть от этого на мгновение. И почти сойти с ума сразу.

Руки сжимали, сдавливали нетерпеливо, сдирая несговорчивую одежду. Губы уже не ждали, требовали и сразу властно брали. Пылая, проникали сильнее, ожесточённее, дальше.

Жадно обхватить так давно и мучительно желанную, стиснуть до стона, чтобы пальцы точно знали – она. Сейчас. С ним. Снова. И её еле различимый смешок шёпотом в его подбородок:

– Не успеешь раздеть. Кончу раньше.

Задохнуться на миг от невозможности поверить и вдруг увидеть в глазах – правда. И уже больше совсем не соображать, что делал дальше. И её гортанный крик, которого так ждал, от которого теперь всё сжимается и страшно, вдруг сделал ей больно. И вот теперь, когда тонкое тело невыразимо выгнулось пульсирующей волной и пальцы ногтями ворвались в плечи, неизбежно, сокрушительно не сдержаться самому тоже. И вторить ей беззвучно губами в надежде, что не услышит:

– Аааа… Счастье моё… – Если он сейчас умрёт, будет не жалко…

Сердце, оглушая, ухало в виски. Ум ехидно напомнил, что зря он переживал о пропущенной кардиотренировке утром. Тут же мысленно отмахнулся. Не с ней. Не сейчас. Не смей пачкать.

Грэм очень медленно и осторожно опустил её рядом, склонил голову, коснулся губами её лица. Вздрогнул.

– Ты плачешь?

Карри ответила не сразу. Лэррингтон мягко и напряжённо вытянулся с ней рядом. Вот уж действительно – лучшая из всех возможных анестезий. Осторожно укрыл её тонким одеялом.

– Это было круто, – проговорила медленно, непослушным языком, не открывая глаз. Улыбнулась.

– Тогда… почему?

– Потому что – хорошо, – прошептала, уткнувшись, наконец, ему в подмышку, удовлетворённо помычав, потянула его запах носом. – Очень, – потёрлась подбородком о его бок.

Грэм осторожно выдохнул и тихо засмеялся. И сдавленный смех его очень был похож на рыдание.

– Что? – встревожилась теперь его бессонница и его нервотрёпка.

– Ничего, – прижал тесно к себе, довольно улыбнулся. Поцеловал нежно тонкую маленькую переносицу и повторил за ней: – Очень. Хорошо.

Только бы эта ночь не кончалась. Только бы длилась подольше…

Крошечная ладонь осторожно, почти не касаясь, скользнула вверх по небритой щеке, нежно взъерошила волосы. Женщина, потянувшись, легонько прижалась губами к его вздрогнувшей груди. Потом ещё раз. И ещё. Подняла на него полный неотступного огня взгляд. И командор теперь долго, безропотно, почти задыхаясь, уверенно сгорал в нём. Снова. И снова.

Снаружи, за гранью их кокона, кажется, что-то пищало. Сильнее расходился дебоширящий ветер, подрагивали металлические швеллеры открытого балкона. Шторм. Там, в другой действительности. Не здесь.

В этот шторм Грэм был счастлив.

Южик выскочил из школы точно за полчаса до занятий. Мчался вприпрыжку на длинных ногах, размахивая мельницей руками, перескакивал через свежие, с жёлтыми краями лужи и большие обломанные ветки тополей – ураган был шестибалльным. Их и не выпускали из школы поэтому. И все пятнадцать закончивших консультации классов прилипли к окнам, выкрикивая: «Вау…», «Улёт!», «Ложки!» и прочие непотребства, которые Инна Леопольдовна стерпеть не могла, вкатив каждому оратору выговор с перспективой беседы с предками и записью в журнал.

Шторм поднялся ещё ночью. Но утром вдруг утих, пролившись стремительным ливнем. И вот, почти к обеду, вернулся злой, ударил по городу яростным ураганом.

Юж замедлился и аккуратно обошёл большущее дерево, придавившее маленький автомобиль – укрыло его молодой пышной зеленью. Разбитые стекла рассыпались вокруг, а сверху, почти касаясь земли, опасно свисал оборванный провод. Мальчишка чуть подался вперёд, утоляя любопытство, и заглянул внутрь. Отпрянул, бросился наутёк, резко затормозил и побежал обратно.

На улице, как назло, никого не было. Юджин вытащил телефон, цокнул языком, затолкал бесполезный аппаратик в сумку обратно – никакой связи в городе не было уже почти час.

Парень осторожно подошёл к машине ближе, приподнял скрывающую то, что было внутри, ветку. Сердце замедлилось и побежало испуганно снова. Крыша автомобиля была пробита точно вдоль по самому центру, и к окну водительской двери припала светловолосая голова. Из разбитого виска девушки тонкой струйкой сочилась кровь, губа была рассечена, на лбу наливался багровым синяк. Лобовое стекло почти всё осыпалось внутрь салона, и сюда же натекла и вода.

Южик медленно, осторожно потянул на себя дверь. Та не поддавалась. Попробовал сильнее – ничего. Ещё раз и ещё. Наконец, осмелев и слегка разозлившись, дёрнул рывком: дверца кракнула и распахнулась, а девушка почти вывалилась наружу – повисла на ремне безопасности. Мальчик поторопился, успел подхватить. Больше всего он боялся, что она мертва. Но нет, словно специально отметая его нелепое предположение, девушка застонала. А потом снова. И снова.

«Наверное, ей очень больно, – сочувственно подумал Южик, пытаясь сообразить, что же он может сделать и чем именно ей помочь. – А вдруг она умирает? Прямо сейчас? И это, – Юж на миг задохнулся и похлопал, отвлекаясь от мыслей, глазами, – произойдёт прямо сейчас?»

Быстрее! Бегом!

Поднял незнакомку на руки и понёс. Он понятия не имел куда. Просто нёс. Пока не найдёт помощь. Пожалуй, именно сейчас он оценил ту самую ОФП, по которой их так гоняли в Федерации. Думал, она в драке ему пригодится, а нет – вон она для чего нужна оказалась.

Он нёс её, как нёс бы Оксанку. Она такая же высокая. И красивая. Почти. Просто таких, как Оксанка, нет. Не бывает. Где она сейчас? Что там в их районе? Может быть, там ветер был слабее или их тоже заперли в школе? Или она и вовсе давно дома? Теперь не узнать. Да и не решился бы он позвонить. Наверное. Или всё-таки рискнул бы? А она удивится и на радостях его пошлёт. Даже невзирая на Лёнькины сказки. Вот зачем он тогда ей ляпнул, что рука у неё тяжелая? Но кто ж мог знать, что она так обидится страшно? И, главное, на что? На правду? Каждый раз, как об этом думал, в голове аж звенело.

Хмыкнул в голос, подбросил чуть-чуть незнакомку, поправляя в дрожащих уже от напряжения руках, и ускорил как мог неровный свой шаг.

А теперь вот как ей позвонить? Теперь вот вышки базовые поотрывало, удручённо рассуждал Южик, и на сердце его было не очень спокойно. Связи в городе не было совсем. Вся надежда на старые подземные коммуникации. Может быть, хотя бы у бабушки телефон дома работает. Там есть шанс вызвать «Скорую» для этой несчастной, что опять из рук сползает. Только шанс. Что ж. Бороться надо, пока есть силы. Это Южик знал наверняка. И он боролся. Нёс так быстро, как только мог. Держал крепко, хоть те самые силы давно иссякли и дыхание окончательно сбилось.