Трава на пепелище - Евгений Истомин

Делегации начали расходиться. Снег на улице прекратился, но ветер все так же бессовестно проникал под одежду и заставлял вздрагивать всем телом. На город, которому уже второй раз за историю континента выпала почетная роль миротворца, опустились сумерки.

На пиру остались лишь посланники Скалиона, Бритте, Цемио и шахтеры. Остальные ночь посвятили сборам.

Утро выдалось ясным. Солнце быстро расправилось со вчерашним снегом, и веселые ручейки начали свой долгий путь к дальним озерам.

Чистое, идеально голубое небо поднимало настроение. Суровое выражение на лицах людей сменилось на спокойное и умиротворенное. В этот день хотелось верить, что все в конце концов будет хорошо. Войны позади, войны впереди, но только не сегодня. Сегодня на глупом, слепом, но храбром и упорном континенте воцарится мир. Пусть хрупкий, но все же мир.

Занимая места в самых разных транспортных средствах, посланники то и дело поглядывали друг на друга, словно пытаясь угадать, кого они больше не увидят никогда, а с кем суждено будет снова встретиться лицом к лицу, но уже на поле боя.

К полудню от Торона «отплыли» два дирижабля Ривиодо-Гре, взяв курс на восток. В ту же сторону поспешил и трофейный дирижабль магистра Корийена под управлением капитана Типилиона.

«Истинникам» оставалось лишь завистливо смотреть вслед гордым, вальяжным «небесным кораблям», занимая места в огромном, отчаянно громыхающем транспорте, окутанном густым едким дымом. Им предстоял долгий и не самый комфортный путь.

Отчаянно пыхтя, двинулся прочь из города паровоз, увозя в противоположную сторону Рекса Карна и его людей.

Следом беспорядочной стайкой ринулись посланники пустыни на легких, быстрых транспортах «Тарантул», не так давно изготавливаемых фирмой «Раен» специально для пустыни. В качестве топлива эти шустрые механизмы использовали газ, выделяемый при сгорании специальных опилок в небольшой топке.

Город стремительно пустел.

Переговоры завершились, но толстые жирные линии от угольного карандаша еще не раз заставят людей на континенте с ненавистью поливать друг друга свинцом, и эта горькая правда прочно обосновалась в душах посланников.

Эпилог

Рекс Карн заглушил мотор двига и погасил фару. Зимняя ночь встретила его тишиной, лишь где-то далеко печально завывал койот. Рекс двинулся вдоль тропинки, на всякий случай положив ладонь на рукоять револьвера. Камни и легкий снежок захрустели под тяжелыми ботинками. Похожий хруст послышался и из-за ближайшего валуна. Навстречу «мертвецу» вышли двое, судя по габаритам — велетриец и хот.

— Рекс Карн, если я не ошибаюсь? — произнес знакомый голос.

— Не ошибаешься, Бадвоир. Ты в своем репертуаре — ночь, темень, все такое…

— Извини, дружище. — Бывший информатор запалил масляный фонарь в левой руке, осветивший бородатое лицо Бадвоира и его спутника — молодого хота, одетого в поношенную военную форму.

Хот протянул Карну руку, «мертвец» ответил рукопожатием.

— Воевал, — констатировал «мертвец».

Солдат грустно кивнул.

— Ладно, пойдем в избушку, — махнул фонарем Бадвоир. — Я ее привел в порядок более-менее, а то ж заброшенная совсем была. Эх, жаль, Рекс, что мы не встретились в Скалионе! Увидел бы, какую мы там стройку организовали. Скоро из этого горного поселка вырастет настоящий город, какого еще не видели! Ты даже не представляешь!

Карн улыбнулся:

— Непривычно слышать от тебя такое. И когда это пройдоха Бадвоир превратился в строителя?

— Что же, — насупился тот, — возможно, я сильно изменился, а может быть, ты просто плохо меня знал.

— Может…

— Ничего, как-нибудь ты все увидишь своими глазами. А пока подстраховаться не повредит, все мы знаем, как у галатинян разведка поставлена. А у нас в Стене и подавно, их от полукровок отличить куда сложнее, чем от чистокровных велетрийцев и хотов, так что остается только догадываться, сколько шпионов по Скалиону шастает.

— Да, лишние уши нам пока ни к чему, — согласился Рекс.

Карн и Бадвоир вошли в избу, сопровождающий их хот остался у двери, взяв ружье на изготовку.

— В горах еще несколько снайперов, — сообщил Бадвоир, — так что мы здесь в безопасности.

Рекс окинул взором накрытый стол, освещенный несколькими обычными восковыми свечами. За столом сидели: Леоний Лайарон, владыка Скалиона, его жена Дера Сивия, их сын и правая рука Бор, правитель Велетрии, а также магистр Ордена очищения Корийен Сальмадорский. Бадвоир занял свое место и указал Рексу на свободный стул.

— Приветствую всех, — проговорил Карн, присаживаясь. — Здравствуй, Корийен.

— Здравствуй, Рекс.

— Кушайте, правитель Карн, кушайте, — заговорил Лайарон. — А я поведаю, почему решился побеспокоить вас. Возможно, вы думаете, что на нашей последней общей встрече я добился того, чего хотел. Наши договоренности с галатинянами и другими пусть будут, но это не мешает нам кое о чем договориться безо всяких бумаг и подписей. Нам троим. Думаю, теперь вы понимаете, что договариваться, а главное, слышать друг друга необходимо. Так вот, пусть эта встреча станет началом прочного союза, заключенного между правителями в общих интересах, между товарищами… между друзьями. Не сразу, но мы научимся доверять друг другу, и, кто знает, может быть, когда-нибудь мы соберемся вот так не ради того, чтобы обсуждать общие планы, выступления и что-то еще, а просто потому, что нам приятно общество. Что скажете? — Леоний поднял бокал с вином.

Карн и Сальмадорский помедлили, но также вскинули бокалы, чокаясь с присутствующими.

— Ну, вот и ладненько, — улыбнулась Дера, — а теперь давайте покончим с политикой и займемся блюдами. Ешьте, не обижайте меня. Все приготовлено своими руками.

И гости последовали совету красавицы. Вскоре хмель начал брать свое, беседа стала раскованнее. Леоний оказался великолепным рассказчиком, он очень увлекательно и смешно поведал историю знакомства с Дерой, когда юным и наивным полез в бандитский анклав, вооруженный лишь пером и чернилами. Дочь бандитского вожака вставляла забавные замечания по ходу рассказа, и гости не могли удержаться от хохота. У Бадвоира в запасе также нашлось несколько веселых контрабандистских историй. Затем начал вспоминать интересные случаи из своей лихой жизни Рекс Карн, также умеющий зацепить слушателей. Корийен долго не решался взять слово, но и он наконец присоединился к воспоминаниям, четко и подробно воспроизводя отрывки из своей не менее бурной жизни. К утру спецы так увлек лись, что почти не давали другим и слова вставить. Они вспоминали общих знакомых, свои встречи на поле боя, первые операции, последние сражения с галатинянами, перебивая друг друга, дополняя, перемигиваясь и громко хохоча. Впрочем, остальные старались им не мешать.

Однако ни от кого не укрылось, какие взгляды между делом бросает Корийен в сторону прислуживающей гостям юной хотки. Той самой, что ухаживала за раненым «чистильщиком» в первую встречу спецов и семьи Леония Лайарона. Впрочем, и девушка поглядывала на сурового велетрийского мужчину с таким блеском в глазах, что и Леоний и Дера лишь снисходительно улыбались. Двадцатипятилетняя дочь была уже достаточно взрослой и могла сама решать такие вопросы.

Собираться по домам начали уже ближе к полудню. Леоний был настолько пьян, что спал лицом на столе. Благо его семья прибыла на самоходке, так что Бор просто погрузил отца на сиденье. Бадвоир выглядел так, словно и не пил вовсе… хотя с этим пройдохой ни в чем нельзя быть уверенным. Рекс и Корийен остановились у своих двигов, обоих слегка покачивало.

— Ты как? Доберешься? — поинтересовался правитель Велетрии.

— Меня паровоз в предгорьях ждет, — ответил царь Хоты. — А ты?

— А мне бы до дирижабля добраться, там уж и отосплюсь.

Рекс кивнул, посмотрел на «чистильщика» сверху вниз и протянул свою могучую ручищу:

— Ну, бывай, старина. Будь осторожен там у себя.

Корийен улыбнулся и пожал руку хота своей сухой крепкой ладонью:

— Бывай, здоровяк. И… спасибо. Сам знаешь за что.

Карн улыбнулся, кивнул и направился к своему двигу.

— Ах да, Корийен, — позвал он уже с седла, — на свадьбу позвать не забудь!

Сальмадорский подмигнул «мертвецу» и побежал в сторону готовившейся к отправлению семьи Леония.

Последнее, что услышал Рекс Карн, прежде чем завести мотор двига и ринуться на запад, был возглас Корийена Сальмадорского, правителя Велетрии:

— Дера, Дера, ты не против, если я к вам загляну как-нибудь в Скалион?! К Леонию, тебе и… вашей дочери…

Правитель Малой Хоты и страж клана «Царская смерть» несся знакомыми перевалами горной гряды на старом верном двиге. Всю дорогу до пыхающего дымом паровоза его мужественное лицо озаряла веселая улыбка. Время войн ушло, надолго или нет, сейчас не так уж важно, пришло время любви. А ведь велетрийские женщины тоже очень даже ничего…