Фабио Капелло. Босс - Марк Райан

17 декабря 2007 года, на пресс-конференции, где Капелло представлялся в качестве нового тренера (он должен был приступить к работе 7 января 2008 г.), было заметно, как Барвик наслаждается успехом, которого он достиг, наняв тренера с таким громким именем. Он настаивал, что решение было принято единогласно, а к тому времени все так и было, и отвергал точку зрения, по которой получалось, что решение было продавлено ценой полного пересмотра того, что он изначально обещал.

«Я всегда говорил, что не будет никаких жестких временных рамок, – утверждал он. – Меня и так обвиняют в нерешительности, поэтому здесь я выиграть не мог. Я сказал, что сделаю это в том темпе, который потребуется. На прошлой неделе был один момент, когда я решил, что стоит использовать свои преимущества… Мне удалось собрать правление ФА на телефонную конференцию. Мы провели их две, и должен вам сказать, что голосование, которое прошло у нас по телефону, было единогласным, за Капелло. Вы знаете, что мы в моральном долгу перед болельщиками, и мы верим, что Капелло является тем человеком, который может вернуть нам нашу гордость».

Было странно слышать, что он говорит о возвращении национальной гордости человеком, который не был англичанином, но Барвик был готов и к такому вопросу. «Я думаю, что ФА всегда следует стремиться нанимать английского тренера, находя его здесь, внутри страны, когда это возможно. В нашем же случае мы чувствовали, что для нас важно подыскать подходящего человека вне зависимости от его гражданства».

Итак, матери Капелло придется привыкать видеть своего «маменькиного сынка» еще реже, чем обычно. И его сестра, Бьянка, понимала, насколько неподходящим было теперь это прозвище, поскольку Эвелина сама использовала его только для того, чтобы рассказать, каким был Фабио в далеком детстве.

«Это неправда, что Фабио – маменькин сынок, – настаивает Бьянка, бросаясь на защиту своего брата, – Как его только можно считать маменькиным сынком, когда он приезжает проведать свою мать, женщину, которой скоро будет 88 лет, лишь один-два раза в год? Возможно, это бывает и три раза в год, я не знаю, но я не критикую его за это. Кроме того, я сама вижу мать не чаще, чем Фабио, а я живу лишь в часе-двух езды от нее. У нее есть соседи, мы говорим по телефону, и она знает, что мы будем здесь, когда она захочет увидеть нас. Что я хочу сказать: со стороны может казаться, что мы холодны друг к другу, и правда в том, что мы ведем себя, как северяне, но при этом мы любим друг друга так же, как и все остальные. Мы – семья, но мы также и личности, мы занимаемся собственными делами и не зациклены друг на друге. Я также не зацикливаюсь и на своих собственных детях: они идут своим путем. В нашей семье все мы немного цыгане, в том смысле, что ценим свою свободу».

Фабио тоже ценит свою свободу – свободу работать за границей, в данном случае – в Англии, имея перед собой самую четкую цель из всех, что у него были – взять Кубок мира, вершину своей впечатляющей карьеры.

Глава 21 Никаких дешевых подарков для Бекхэма

Одной из первых вещей, которые сделает Фабио Капелло на посту тренера английской сборной, станет консультация со Свеном-Ёраном Эрикссоном. Этот шаг на самом деле был не таким шокирующим, как представлялся. Чем быстрее бы Капелло узнал своих игроков, тем было бы лучше. Эрикссон лучше, чем кто бы то ни было, знал все их сильные и слабые стороны. Он также был достаточно умен, чтобы понимать, что пошло не так во время последней английской кампании на Чемпионате мира.

Если Эрикссон и совершил одну большую ошибку, так это в том, что создал впечатление, будто полностью ставит успех Англии в зависимость от психологического и физического состояния Уэйна Руни, в то время, когда молодой игрок не был готов к такой ответственности. Капелло услышал все о полученном опыте Эрикссоном, и о том, что следует из него извлечь, из первых уст. Фабио встречался со Свеном в Ливерпуле, а Бальдини говорил с Тордом Грипом, ассистентом Эрикссона, в Манчестере.

Если бы английские средства массовой информации прознали бы об этих секретных встречах, они освещали бы их под негативным уклоном. Было бы очень просто предположить, что ФА платит 6 миллионов фунтов в год второму иностранцу, который бежит за советом к первому. Руководство сборной Капелло могло быть ложно изображено как продолжение прежнего, провального руководства Эрикссона и Грипа. Однако СМИ не уловили намеков, содержащихся в публичных заявлениях обоих тренеров. Эрикссон, к примеру, сказал: «Я знаю Капелло уже много лет. 10 лет мы были соперниками по Серии А. Он очень хороший человек и очень хороший тренер. Капелло – один из лучших тренеров, которых вы можете найти». В то же время Капелло заметил: «Сейчас я работаю над тем, чтобы понять, что нужно сделать в первую очередь, а также собираю информацию, которую могу проанализировать, чтобы не сделать тех же ошибок, что были сделаны до меня».

В этих словах не было никакого неуважения к Эрикссону, они лишь подчеркивали, что секретное сотрудничество между двумя управляющими командами было логичным и естественным. В начале нового тысячелетия Капелло и Эрикссон оба работали тренерами в Риме, и, как мы уже видели, Капелло даже уговорил Эрикссона согласиться на работу в Англии, когда тот сомневался. В далеких 1980-х Капелло посещал Эрикссона в «Бенфике», чтобы поучиться у него тренерскому мастерству. Теперь же Капелло вновь интересовало то, чему можно было научиться у Эрикссона. Позже Фабио скажет мне, что многое узнал, проконсультировавшись со Свеном по поводу полученного им опыта в сборной Англии.

В то же время ассистенты двух тренеров знали друг друга даже лучше. В 1986 году Торд Грип был тренером Франко Бальдини в маленьком итальянском клубе под названием «АС Кампобассо». Два хороших парня из футбола, чьи приятельские отношения завязались уже тогда, оставались друзьями на протяжении многих лет. Теперь же Торд Грип снабжал Бальдини детальной информацией о каждом английском игроке в отдельности. Упор при этом делался не на футбольных качествах игроков, которые Капелло и Бальдини были в состоянии оценить самостоятельно, постоянно видя их игру. Нет, штаб Капелло хотел знать все о характере каждого, о том, что заставляет их идти вперед, в чем были их сильные стороны, а что могло оказаться ахиллесовой пятой.

В случае же блестящего и сбивающего с толку Уэйна Руни обнаружились не только горячий темперамент, уязвимость перед травмами и ливерпульский акцент, который иностранцы находили практически не поддающимся пониманию. Эрикссон и Торд пытались сделать из Руни чистопробного форварда, но со временем решили, что это просто невозможно. Чем больше шведы просили Руни сократить площадь газона, которую он покрывает во время каждого международного матча, – в надежде на то, что он сможет расслабиться и сохранить больше энергии для беспощадного рывка в голевой момент, – тем с большим усердием Уэйн отказывался им подчиняться. Эрикссон и Торд, скрепя сердце, решили, что им не остается ничего другого, как оставить игрока играть, как подсказывает ему его природа, углубляясь дальше от линии атаки, активнее включаясь в игру по своему усмотрению. Ценой, которую они заплатили, было прощание с мечтой сделать из Руни потенциально лучшего нападающего в мире. Но в то время казалось, что из Руни просто не может получиться форвард в классическом стиле, поэтому, возможно, их мечта была невыполнима с самого начала. Грип предупредил Бальдини, что Капелло может столкнуться с сопротивлением со стороны игрока, если в свою очередь захочет превратить его в щедрого на голы форварда.

Бальдини и его босс Капелло приняли к сведению этот совет, но это не остановило их от того, чтобы поддаться желанию лично проверить, можно ли сделать что-нибудь еще, чтобы использовать возможности Руни наиболее убийственным для соперника способом – поставив его на острие атаки. Капелло уважал Эрикссона, но в каждом топовом тренере сидит что-то такое, что заставляет его думать, что он может справиться лучше, чем тренер предыдущий, или, в данном случае, предпоследний. Проблема Капелло во время подготовки к первому для него матчу на тренерской скамье заключалась в следующем: если он сдастся и отбросит идею сделать нападающего из Руни, кто еще сможет стать его звездным форвардом? Тренерский штаб Капелло, похоже, не особо верил в потенциальную возможность повторного превращения Майкла Оуэна в сокрушительного игрока, которым он был когда-то. «Оуэн – это источник моих страданий», – признается Капелло в следующем году, когда он уже будет сыт по горло возмущением, доносившимся из угла поклонников маленького ветерана. Фабио считал Руни наиболее очевидным ответом на проблемы Англии в передней линии, какие бы сомнения ни испытывали по этому поводу предыдущие тренеры сборной.

Фабио и Франко даже не позаботились проконсультироваться со Стивом Маклареном, непосредственным их предшественником. Возможно, его опыт в сборной и был слишком коротким и болезненным, но мне говорили, что главной причиной того, что Капелло и Бальдини выбрали сотрудничество со Свеном и Тордом, было их тесное знакомство с обоими. С Маклареном все было не так. Когда в 2008 году они случайно наталкивались на футбольных стадионах на человека с голливудской улыбкой, они просто раскланивались друг с другом с наилучшими друг другу пожеланиями на будущее. Макларен, как и Эрикссон, знал, с насколько феноменальной задачей приходится справляться Капелло. Он великодушно желал Фабио успехов, возможно, только теряясь в догадках, как вообще он собирается преуспеть там, где сам Стив провалился. Уверенность могла бы стать ответом. Тренеру необходимо было вернуть команде уверенность, растерянную при Макларене, поэтому Фабио сам решил держаться уверенно с самого начала.