Секретный пианист - Фёдор Леонов

              ... Оказывается, родителям удалось вывезти с собой семейные документы, власти им в этом не препятствовали, а вот вся уникальная библиотека, которая собиралась столетиями, постепенно сгорела в печке особняка. Соседи, получившие ордер на проживание на первом этаже, экономили на дровах - рвали и жгли в печке старинные книги в кожаных переплетах. Какое варварство! Я знала об этом  и плакала по ночам. Сколько уникальных сочинений, собираемых веками нашими  прадедами, полностью пропало! 

               Лера  снова спрашивает:

              - А как тебе удалось сохранить портрет Августины ? 

              - Очень просто. Забрала его к себе в комнату, завернула в тряпку и спрятала за постель. Новая мама ничего не имела против этого.           

              Братья только слушают и качают головами. Сказать по этому поводу  нечего. Все понятно без лишних слов. Генрих мягко переводит разговор на другую тему. Он  очень удивлен нашей маленькой квартирой. В Германии так живут только эмигранты. В основной массе все имеют свои дома или просторные квартиры.

              - А вот так живут семьи советских офицеров, - говорю я, - вы попали в Россию. У нас так обитают почти все простые граждане страны, не считая членов правительства и бывших обкомовских работников, которым достались квартиры в домах времен сталинской застройки.

               Рейнхольд сразу предлагает оформить вид на жительство в Германии по программе воссоединения семей. Отвечаю:

             - Муж не согласится. Будем здесь доживать. Но в гости к вам и на могилу родителей обязательно приедем.                                                                   

              Генрих продолжает настаивать на переезде. У него своя торговая фирма, просторный дом под Берлином, супруга и двое взрослых детей. Места хватит для всех. Заодно можно посмотреть родовое древо и документы по генеалогии. Эти документы очень заинтересовали дочь.

 Лера  приглашает дядюшек посетить ее квартиру, хочет расспросить о портрете далекой прапрабабушки и познакомить их со своим Александром.                                              

             Войдя в  квартиру, Генрих сразу  впивается взглядом в портрет:

            - Да это же Августина фон Венцель! Как вам удалось сохранить его?

            - Мама всю жизнь прятала его за кроватью.   

 Генрих рассказывает мне  длинную семейную историю об Августине, Эльзе, их предках, о поместьях, которыми раньше владела семья. Рассказ представляется мне сказкой. Разве  могла я подумать, что исторические  обстоятельства обернутся таким, самым неожиданным образом? Теперь становятся более понятными все мои сны и видения. Ну что с этим делать?

             Саша присоединяется к нам вечером. Представляю его своим дядюшкам как любимого мужчину и отца  ребенка. Он вежливо здоровался и садится на диван. Весь вечер Генрих  внимательно рассматривал его...

              Позже он обмолвится:

            - Где я мог видеть лицо этого русского? Странно, не могу вспомнить. Дежавю…

              Вот уже неделю мы живем в Ленинграде. Гуляем по великолепному городу, общается с сестрой.  В ближайшие дни  запланировали  поездку в Калининград. Полетим вместе с Линдой.

             С нетерпением ждем посещения нашего родного  Кенигсберга... Специально не приглашаем с собой в поездку мужа сестры, Леру и Александра - хотим побыть только втроем  и погулять по городу, как в прошлые счастливые времена…

              ... В Калининграде сразу же снимаем номера в центральной гостинице, складываем  вещи и отправляемся бродить по улицам. Перед ними предстал новый, воссозданный после бомбежки город. Все застройки оказываются совершенно современными. Кое-где в центре еще сохранились жалкие остатки отреставрированных немецких зданий. Доходим до высокого холма, что  на берегу реки Прегель...

            - Майн Гот, Рейнхольд, смотри,  русские взорвали остатки  замка Тевтонского ордена! Настоящие варвары... Ведь замок не имел никакого отношения ко второй мировой войне и являлся великолепным историческим образцом средневековой готики со множественными историческими экспонатами! Он простоял на этом месте восемь веков! Помнишь небольшую комнату герцога Альбрехта с ее огромным величественным камином?

              - Конечно, помню. Ее оформил  резьбой по венгерскому ясеню придворный столяр Ганс Вагнер. Еще помню эркерную комнату, в которой был помещен герб, а в его середине орел держал в  когтях серебряную литеру.

              - Между прочим, мебель из покоев королевы Луизы находилась на своем месте вплоть до уничтожения замка.  А картинная галерея, янтарный кабинет?  Интересно, куда все эти экспонаты вывезли  военные?

              - Я знаю, что секретное распоряжение о вывозе давал бывший гауляйтер Восточной Пруссии Кох. Документов не сохранилось. Теперь мы можем только предполагать о месте нахождения всех этих сокровищ, - отвечает  Рейнхольд.

             - А помнишь знаменитый старинный ресторан «Блютгерихт», находившийся в подвале северного крыла?

              - Да. Внутри мы с тобой не были, но я его отлично представляю по памяти.  А какое неотесанное сооружение они построили вместе него! Генрих, мне хочется плакать.

              - Спасибо покойному Канту. Только благодаря его могиле остался нетронутым Кафедральный Собор. Жаль, что не уцелела галерея  философов «Стоя кантиана».

              - Хорошо, что, хотя бы,  уцелела надпись: «здесь увековечен достойно великий учитель. Юноша, думай о том, как обессмертить себя»!

              - Какая, все же, интересная посмертная судьба у нашего философа… Рейнхольд, ты не помнишь, кто из наших прозорливых сограждан предложил похоронить его у стен собора?

              - О-о! Так решили все жители Кенигсберга. Кант хотел, чтобы его скромно погребли на обыкновенном кладбище. Жаль, что ни кто из этих  жителей уже не сможет увидеть и оценить положительные последствия своего решения. Надеюсь, что все эти люди  пребывают в Раю.

              - Брат, этот факт уже вполне оценило сегодняшнее поколение.  Не забывай, что русскими управлял диктатор - Сталин. Именно с одобрения Маленкова, бывшего соратника Сталина, через восемь лет после окончания войны, городские власти начали постепенно взрывать остатки замка.  А мотивировали они этот поступок тем, что замок угрожал обрушением на проезжую часть и трамвайные пути. Главный архитектор очень хотел разобрать средневековые памятники по кирпичикам,  а из этих добротных крепких красных кирпичей мечтал  построить  новые современные дома. Мотивировал он свой поступок экономией государственных средств и, тем самым, хотел обеспечить личный карьерный рост. Вот русские  и получили в подарок   эту уродливую конструкцию на горе Кнайпхофф.