Ведьма, околдовавшая его (СИ) - Ячменева Алена

— Мама, мы никуда не едем, — остановил её Никандр, разворачивая обратно к себе за руку.

— Я не останусь в этом склепе!

— Останешься. Будешь помогать Ламии заботиться о Раторе.

Королева встрепенулась и быстро обернулась.

— Ты сына так назвал? — спросила она, а на глазах её снова заблестели слезы.

Никандр радостно кивнул.

— Он чудесный, — заверил мать улыбаясь. Та тоже улыбнулась сквозь слезы и потянулась к нему, чтобы обнять.

— Конечно, чудесный, — заверила она, прижимая сына к себе и прикрывая облегченно глаза. — Поздравляю!.. Хорошо, я сама его заберу и возвращаемся, — повторила она воинственно, отпуская Никандра, стирая с глаз слезы, поворачиваясь к замку и замирая.

Там, на ступенях крыльца, стояла Ламия. Как обычно в окружении огромной свиты красавиц и диких, больших кошек. Как обычно с ухмылкой на губах. И как обычно с глубоким декольте, обнажёнными плечами, юбкой с разрезом, через который было видно её босую ногу.

Мать Никандра потеряла дар речи. Фавий сжал губы, отводя взгляд и пытаясь подавить неуместную улыбку. Вновь прибывшие мужчины раскрыли пораженно глаза, а некоторые и рты, неуважительно пялясь на здешнюю хозяйку. Женщины из свиты королевы Шерана тут же нахмурились, явно оставаясь не в восторге от представшей перед ними картины. А Никандр не удержался и закатил глаза, плохо себе вообще представляя встречу строгой матери и эксцентричной жены, но точно не представляя её таким образом.

Вперёд выскочила личная служанка королевы Рела и поставила перед ней уже знакомые Никандру тапочки, которые Ламия надевала вместо туфель в замке. Королева Салии шагнула в них и начала аккуратно спускаться со ступеней навстречу делегации Шерана.

— Добрый день, — светски, спокойно проговорила она, продолжая усмехаться, глядя в хмурое лицо матери мужа, прекрасно понимая, о чём та думает, а возможно ещё и услышав их разговор с сыном. Никандр смотрел на них со стороны и узнавал собственную первую встречу с Ламией: невозмутимая, прекрасная, насмехающаяся королева Салии и потерявшая дар речи мать. Разве что сам Никандр смотрел на королеву ещё и с вожделением, а мать, несмотря на впечатление от красоты Ламии, явно испытывает неодобрение и раздражение.

На приветствие королева Шерана отвечать не торопилась, поэтому Никандру пришлось взять слово, чтобы сгладить повисшую паузу.

— Ламия, это моя мать. Её величество, королева Шерана Валиния Пран. Мама, это моя жена, — мать недовольно хмыкнула, будто хотела сказать: «Это мы ещё посмотрим», — королева Салии, Ламия Н…

— Много о вас слышала, — перебила Никандра Валиния, обращаясь к Ламии. Издевательская улыбка той стала шире.

— И что же?

— Все те же нелепые слухи, что и я, — встрял в их обмен любезностями Никандр, раздумывая, как бы развести женщин в разные углы замка, и заодно изучая свиту Ламии взглядом. Там была и Рамилия, и Ревен, и служанки, и дамы, но вот того, кто должен был быть теперь с женой постоянно, видно не было.

— Давайте пройдём в замок, — предложила Ламия, обращаясь Валинии. Но прежде чем та успела ответить, Никандр возмущенно воскликнул:

— В замок?

Он попытался встретиться с Ламией взглядами. Однако она смотрела куда угодно, но только не на него.

— Ты мне ничего сказать не хочешь?

— Что именно?

— Здесь мужчины, — кивнул он на охрану, — и моя мать. Тебя это не приводит в бешенство?

— Твои люди — тебе и решать обрекать их на смерть или нет, — заявила Ламия, а затем весело обратилась к охране: — Заходите, заходите. Гостями будете замка Нарин, правда не долго.

Мать рядом с Никандром вздрогнула, воины непонимающе переглянулись между собой.

— Где Ратор? — проскрежетал зубами король, оглядываясь из стороны в сторону, будто ожидал увидеть сына на руках одной из стражниц, которые окружали карету. — Что ты натворила опять?

Ламия, наконец, обратила внимание на него и одарила возмущенным взглядом, что было не удивительно ведь в вопросе выбора имени для сына они так и не пришли к единому мнению.

— Полагаю, захоронен где-то в Шеране, — ответила она, сведя брови.

— Перестань, — попросил Никандр, беспокойство которого продолжало нарастать. — Где сын? Почему он не с тобой?

— Пройдёмте в замок, — вновь обратилась Ламия к королеве Шерана. Однако та с места не сдвинулась, ещё сильнее начиная хмуриться и кажется перенимая беспокойство сына.

— Ламия, где Дарана? — спросил Никандр, у которого перед глазами, наконец, начала складываться картина происходящего: неожиданно покинувшая замок глава охраны, нетипичное гостеприимство жены, её спокойное отношение к тому, что муж роется в её вещах. Все было похоже на то, что она позволила ему это, чтобы отвлечь, чтобы… — Только не говори, что его нет в замке?!

Мать рядом с Никандром снова вздрогнула, а Ламия обернулась и начала подниматься на крыльцо.

— Хотите мерзнуть на улице — ваше дело.

— Ламия, где Ратор?! Куда ты его дела!

— Вы украли принца Шерана? — закричала и мать следом за сыном. — Да как вы посмели!

— Принц Шерана отправился в Шеран, — обернувшись через плечо, ответила Ламия, а затем махнула рукой на ворота. — Предлагаю и вам туда проследовать.

— Ламия!! — заорал Никандр, не веря, что жена решилась отослать сына, которому ещё и недели не исполнилось после рождения. Он сделал шаг к ней, но на его пути тут же выстроились стражницы, не позволяя приблизиться к ней. — Ты дура! Сумасбродства тебе не занимать!

— Уезжай! — закричала и Ламия, оборачиваясь.

— Если с ним что-то случится…

— Вот и езжай за ним, чтобы ничего не случилось!

— Никандр, не время, — не дала сыну ответить мать, дергая того за руку. — Надо нагнать похитителей, — сказала она, на что Ламия осуждающе покачала головой.

Король одарил жену ещё одним злым взглядом, а затем повернулся к одному из охранников, который без всяких просьб передал ему поводья собственного коня.

— Куртку, — прошипел сквозь зубы Никандр, который из замка выскочил в одной лишь рубахе. Воин принялся поспешно раздеваться, пока король запрыгивал в седло. — Мама, стой! — крикнул Никандр, замечая, что королева направляется к карете. — Ты остаешься здесь и ждешь меня.

— Только попробуй вернуться! — прорычала Ламия со ступеней крыльца, а следом за ней оскалились волки и угрожающе зашипели кошки. — На этот раз я отдам приказ стрелять на поражение!

— Никандр! — испуганно вскрикнула Валиния.

— Оставайся в замке, — приказал король, несмотря на угрозу жены. — Королева о тебе позаботиться, — сказал он сквозь зубы, продолжая смотреть на Ламию с ненавистью.

— Ты меня не слышал?! Я не шучу! Посмеешь вернуться, и королем Шерана станет Салий!

— Ратор!

— Салий!

— Фавий, Орит, оставайтесь с королевой и женщинами. Остальные, за мной, — обратился он к своим воинам, принимая у того, у которого отобрал коня, куртку.

— Я поеду с тобой, — вызвался Фавий, запрыгивая в седло. — Я уже был в Салии, когда отвозил золото, знаю, как срезать путь до моста.

Никандр согласно кивнул и распорядился другому воину оставаться в замке.

Королева Валиния ещё причитала, когда Никандр поспешно отъезжал от крыльца, Ламия же обернулась к замку и скрылась за дверями ещё до того, как он выехал за ворота.

Фавий здраво рассудил, что принца повезут, скорее всего, по центральной, ровной, безопасной дороге, чтобы не подвергать опасности. Воины Шерана же направили коней по более извилистой, неудобной, но зато более короткой, тропинке.

Чем больше времени проходило после их отъезда из замка, тем больше нарастало беспокойство Никандра. Он пытался просчитать на сколько они могут отставать от Дараны и придумывал себе все новые и новые опасности для сына в лесу, на дороге, в окружении незнакомых женщин, без достойной охраны… По его прикидкам выходило, что они отстают от отряда Салии максимум на пару часов, потому что примерно столько он не видел Ламию с сыном после их пробуждения и ссоры.