Сила сильных - Джек Лондон

— Танакиль.

Худая девочка прыгнула прямо к ее ногам, громко закричала, забила в ладоши и засмеялась. Одна из женщин с морщинистым лицом приблизилась и стала смотреть на Лику. Танакиль что-то быстро проговорила ей, указала пальцем, кивнула, затем повернулась и боязливо сказала Лику:

— Танакиль.

Лицо Лику искривилось от усилия.

— Танакиль.

Все трое рассмеялись. Танакиль подошла к мертвому дереву, оглядела его, что-то приговаривая, оторвала кусочек желтого гриба, того же, которым ее кормила Лику. Она сунула этот кусочек себе в рот. Сморщенная женщина завизжала так звонко, что Лику от испугу бросилась на землю. Сморщенная женщина сердито стукнула Танакиль по плечу с визгом и воплями. Танакиль сразу полезла пальцами в рот и достала кусочек гриба. Женщина выбила его у нее из руки таким злобным ударом, что гриб полетел прямо в воду. Она заверещала на Лику, и та испуганно прижалась к дереву. Женщина наклонилась к ней, не подходя все же вплотную, и внезапно издала угрожающий звук.

— А! — завывала она. — А!

Затем она злобно накинулась на Танакиль, постоянно что-то выговаривая, и толкала и выговаривала, заставляя Танакиль отойти на прогалину. Танакиль шла нехотя, порываясь назад. Теперь и она скрылась с глаз. Лику поднялась к пещерке, выхватила малую Оа и снова шмыгнула под дерево, прижимая малую Оа к себе. Морщинистая женщина возвратилась и внимательно смотрела на Лику. Морщины на ее лице немного расправились. Сначала она ничего не говорила. Просто наклонилась, все еще оставаясь от Лику в некотором отдалении.

— Танакиль.

Лику не двинулась. Женщина подняла с земли ветку и осторожно протянула ей. Лику неохотно приняла ветку, понюхала и бросила на землю. Женщина произнесла снова:

— Танакиль?

Ответа не было, только гульканье лесных голубей, и еще солнечные пятна, отраженные водой, прыгали по ее лицу.

— Танакиль!

Лику молчала. Женщина оставила ее и ушла.

Фа отвела ладонь, которой закрывала Локу рот.

— Не говори с ней.

Она смотрела на него мрачно. Шкура его теперь дрожала уже не так сильно, потому что женщина оставила Лику. Лок-внешний напомнил ему, что нужно помнить об опасности.

Посреди прогалины зазвучали громкие голоса. Лок и Фа снова перелезли по веткам на другое место. Оба увидели, что внизу произошли большие перемены. Огромный жаркий костер освещал прогалину, и черный густой дым валил прямо к небу. По бокам прогалины были выстроены пещеры из ветвей, которые новые люди доставили на своих долбленых бревнах. Мешки почти все куда-то пропали, и рядом с костром возникло просторное место. Люди сошлись здесь и что-то говорили. Они обращались к старику, и тот отвечал им. Они тянули к нему руки, все, кроме Туами, который отошел в сторону, словно был не из их числа. Старик тряс волосами и кричал. Люди медленно поворачивались к нему спинами, продолжая что-то тихонько говорить друг другу. Потом они вновь окружили старика и закричали. Он качнул головой, отвернулся от них, нагнулся и пропал в лиственной пещере. Люди окружили Туами, неумолчно вопя. Он поднял руку, и все они сразу смолкли. Он показал на голову оленя, еще лежавшую на земле и смотрящую через бревна, охваченные пламенем костра. Он кивнул головой в направлении леса, а люди снова зашумели. Старик выбрался из пещеры и поднял руку, так же как это делал Туами. Люди на секунду замолчали.

Старик произнес всего одно слово, но громовым голосом. И люди тут же оглушительно загалдели. Даже их обычно замедленные движения ускорились. Полная женщина вытащила из пещеры загадочный с виду мешок. Это была цельная шкура неизвестного зверя, при этом она колыхалась и перекатывалась, словно зверь был жидким, как вода. Люди быстро притащили полые деревяшки и принялись подсовывать их под зверя, а тот мочился прямо в них. Он налил каждую до верха, и Лок видел, как блестела вода, переливаясь в деревяшки. Полная женщина весело играла со зверем, так же как забавлялась с новым человечком; другие люди тоже веселились, даже старик, он усмехался, а временами хохотал. Люди бережно тащили наполненные деревяшки к костру, стараясь не расплескать, хотя рядом, в реке, было много воды. Они становились на колени или же опускались на землю с осторожностью, подносили деревяшки к губам и пили. Туами со сладостной улыбкой тоже встал на колени возле полной женщины, и зверь пустил струю прямо ему в рот. Фа и Лок сжались в комок на дереве, лица их перекосились. Тугой ком то подступал к самому горлу Лока, то низвергался глубоко в брюхо. Еда, которая мелькала среди сучьев дерева, касалась его шкуры, а он морщился, машинально, даже не глядя, бросая этих мелких тварей себе в рот. Он лизал языком губы, кривился и позевывал. Затем взглянул вниз, на Лику.

Тощая девочка уже возвратилась. Теперь она пахла совсем по-иному, пахла кислятиной, но выглядела оживленной. Она заговорила с Лику тоненьким щебечущим голоском, и Лику чуть отодвинулась от дерева. Танакиль скосила глаза в сторону, где люди сгрудились возле костра, потом осторожно подобралась к Лику. Она взялась за кожаную полосу там, где полоса обвивала ствол, и принялась разматывать. Полоса упала со ствола. Танакиль намотала конец себе на кисть, при этом она все время клонилась и покачивалась, моталась из стороны в сторону, и ее движения напоминали полет ласточки в середине лета. Она обогнула дерево, и кожаная полоса тянулась за нею. Затем она что-то сказала Лику, слегка дернула кожаную полосу, и обе девочки куда-то направились.

При этом Танакиль щебетала без умолку. А Лику все прижималась к ней и слушала очень внимательно. Лок и Фа четко видели, как она насторожила уши. Лок вынужден был провертеть новую дырку, чтобы посмотреть, куда они идут. Танакиль вела Лику, чтобы та посмотрела на мешок.

Лок замедленно, как во сне перелез на тот сук, откуда мог наблюдать происходящее. Старик тревожно обследовал прогалину, держась одной рукой за седые волосы у себя подо ртом. Все люди, кроме тех, которые стояли в охране или кормили огонь в костре, лежали на земле, распластавшись, точно мертвые. Сытая женщина снова скрылась в пещере из веток.

Старик принял какое-то решение. Лок видел, как он отнял руку от лица. Потом сильно ударил в ладони и заговорил. Мужчины, свалившиеся ничком у огня, нехотя поднялись на ноги. Старик показывал на реку, что-то приказывая. Мужчины сначала молчали, потом затрясли головами и вдруг загалдели все разом. Голос старика зазвучал строго. Он подошел к воде, встал, что-то отрывисто бросил через плечо и показал на долбленые бревна. Заторможенно, как спящие, мужчины двинулись, ломая кустарник, по земле, покрытой облетевшими листьями. Они что-то недовольно бормотали и одновременно украдкой переговаривались. Старик завопил так же звонко, как женщина орала на Танакиль. Сонные мужчины добрели до берега, остановились и смотрели на долбленые бревна молча и неподвижно. Запах кислятины от колыхающегося зверя проникал в Лока, как промозглая осенняя слякоть. Туами миновал прогалину и стал за спиной у людей.

Старик много говорил. Туами, кивая, ушел, и скоро Лок услышал стук рубящего камня. Двое мужчин достали из кустов кожаные ленты, соскочили в воду, отвели задний конец первого бревна в глубину реки, а передний подтащили к берегу. Они стали с двух сторон у конца и начали подымать. Затем оба, задыхаясь, склонились над бревном. Старик снова закричал, воздев обе руки. Он показывал пальцем. Мужчины снова взялись за бревно. Подбежал Туами с обломком ветки, гладко затесанном на конце. Мужчины принялись копать мягкую землю на берегу. Лок повернулся в своей воздушной пещере и взглядом нашел Лику. Он увидел, как Танакиль показывает ей различные замечательные и чудесные вещи, связку морских ракушек, надетых на гибкий стебель, и фигурку Оа, совсем как живую, так что Лок подумал, что она или спит, или же мертва. Танакиль продолжала держать в руке кожаную полосу, но полоса эта обвисла, потому что Лику сама тянулась к старшей девочке, глядя на нее с обожанием, как смотрела на Лока, когда он раскачивал ее на ветке или баловался, чтобы ее развеселить. Наклонные лучи солнца опускались на прогалину через долину. Старик снова закричал, и женщины, заслышав его голос, принялись, громко зевая, выбираться из лиственных пещер. Он закричал снова, и они с трудом дотащились до дерева, перешептываясь друг с другом, как раньше переговаривались мужчины. Скоро все они пропали из виду, все, кроме мужчины, несшего караул, да детей.

Между деревом и рекой зазвучали какие-то совсем новые крики. Лок обернулся посмотреть, что творится там.

— Э-эх! Э-эх! Э-эх!

Новые люди, мужчины и женщины, все вместе отклонились назад. Долбленое бревно смотрело прямо на них, и нос его находился на другом бревне, которое притащил Туами. Лок понял, что этот конец был носом, потому что по бокам бревна были глаза. Он не увидел их прежде, потому что тогда они были спрятаны под какой-то белой пленкой, которая сейчас потемнела и стала какой-то расплывчатой. Люди были соединены с бревном кожаными полосами. Старик понуждал их, и они, тяжело дыша, отклонялись назад, ноги их вскапывали мягкую землю и комья разлетались во все стороны. Они двигались рывками, и бревно тащилось за ними. Все время пристально их разглядывая. Лок видел гримасы и пот на их лицах, когда они проходили под деревом, а потом, упираясь, пропали из виду. Старик шел вслед за людьми, и кричал, не умолкая.