Ашер Блэк - Паркер С. Хантингтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ашер сохранил его для меня.
ГЛАВА 27
Усилий и мужества
недостаточно без
цели и направления.
Джон Ф. Кеннеди
— Я до сих пор не могу поверить, что нравлюсь тебе, — говорю я, смущаясь, как только слова слетают с моих губ.
Ашер изучает меня, и на его лице появляется намек на ухмылку.
— Почему, по-твоему, я попросил тебя стать моей невестой?
— У тебя не было другого выбора!
— У меня всегда есть выбор.
— Ну, ты также решил попросить Николь.
— Она попросила меня.
— О.
— О, — передразнивает он, но это игриво.
Я пинаю его под столом, но он зажимает мою ногу между своими и тянется вниз, чтобы затащить ее к себе на колени. Я рада, что мы дома, а не в общественном ресторане, хотя не думаю, что это остановит Ашера от подобных прикосновений.
— Потанцуй со мной, — мягко приказывает Ашер, отпуская мою ногу.
— Здесь нет музыки.
— Музыка! — Ашер обращается к комнате, и начинает играть тихая мелодия.
Я позволяю ему притянуть меня в свои объятия, в нескольких футах от столовой, где мы только что ужинали. Я все еще могу легко двигаться, хотя и наелась его ломо сальтадо, которое было очень вкусным и прекрасно приготовленным. После нескольких минут раскачивания в его объятиях Ашер опасно притягивает меня ближе. Я наклоняю голову, чтобы не удариться лицом о его ключицу.
Он молчит, но я слышу, как он говорит:
— Ты чистая.
Я в замешательстве.
— В сексуальном плане? — пролепетала я, уязвленная отсутствием такта.
Он смеется, и я чувствую, как вибрирует его грудь. И какая же это грудь. Я прижимаюсь к нему поближе, чтобы посчитать, сколько у него на животе мышц. Я уже делала это раньше, но мне этого никогда не будет достаточно.
— Твое прошлое, Люси. У тебя чистая биография. Ты меня заинтриговала, и у тебя чистая биография, поэтому я выбрал тебя. Я не буду врать и говорить, что хотел быть с тобой тогда, но мне понравилось то, что я увидел.
— О. — Я резко выдыхаю и слегка отступаю назад.
Я балансирую на грани неуверенности, не зная, стоит ли мне чувствовать себя виноватой за свое прошлое. Он думает, что у меня чистое прошлое, но он не знает о Стиве. Не то чтобы я сделала что-то плохое, но это большой багаж. Багаж, о котором я ни разу не упомянула.
Что будет, если он попросит меня поехать в Лос-Анджелес на торжественное открытие отеля, а я откажусь? Потому что я ни за что не смогу находиться в одном штате со Стивом. Не получится. От этой мысли у меня дрожат ноги, и Ашер это улавливает.
— Ты думаешь о том, чтобы убежать прямо сейчас? Я не слишком быстро двигаюсь? — спрашивает он.
Я знаю, что обманывать его неправильно, но все равно киваю. Я не могу сейчас рассказать ему о Стиве. Прошло слишком много времени, и я оказалась в ловушке своего решения.
Он смотрит мне прямо в глаза и говорит:
— Я помедлю. Но всякий раз, когда ты думаешь о побеге, пожалуйста, помни, что ты не убегала от меня, когда я был большим плохим волком. Ты храбрее, чем думаешь.
Мое лицо краснеет, и я бормочу:
— Ты все еще большой, плохой волк.
— О, Люси. — Он вздыхает. — Никогда для тебя. Никогда для тебя.
Верный своему слову, Ашер замедлил шаг. Я почти пожалела, что не кивнула, когда он спросил, не слишком ли быстро он едет. Лучше бы я сказала ему правду. Но я этого не сделала, и теперь страдаю от последствий.
Прошло два дня, и самое большее, что я получила от него, — это несколько поцелуев в закрытые губы. Я схожу с ума, пытаясь превратить каждый поцелуй в поцелуй, который, как я надеюсь, перерастет в секс. Но то, чего мне не хватает в силе воли, у него в избытке. И сейчас я отчаянно нуждаюсь в разрядке, как бы я ее ни получила.
Я смотрю на часы на тумбочке, отмечая, что Ашер скоро должен быть дома. Я опускаю руку между ног и провожу пальцем по своей щели. Мне все равно. Я почти надеюсь, что он меня поймает. Я погружаю палец в себя и медленно двигаю им, пока моя влага не растекается по стенкам. Я вытаскиваю влажный палец обратно и обвожу им свой клитор, прежде чем снова погрузиться в себя.
Этого недостаточно. Я хватаю случайную подушку и укладываю ее между бедер, вжимаясь в нее. Я раскачиваюсь на подушке, пока не почувствую восхитительное трение о свой клитор. Один из моих пальцев щиплет сосок, а другая рука массирует грудь. Я чувствую, как моя влага вытекает из меня на подушку, но меня это не волнует.
Я задыхаюсь, так близка к экстазу, когда слышу, как за дверью появляется Ашер. Он приветствует моего ночного охранника, и я знаю, что это лишь вопрос времени, когда он войдет в комнату. Я быстро хватаю подушку между ног и бросаю ее на верхнюю часть кровати, прежде чем залезть под одеяло.
Когда он входит в комнату, я небрежно бросаю птичек в свиней на своем iPhone.
— Ты что, не стучишь? — спрашиваю я, благодарная за то, что мне удается сохранять ровное дыхание.
— Это моя комната.
— О. Точно.
Он подмигивает мне.
— Знаешь, кто должен стучать?
— Моника.
Он смеется, входя в ванную, чтобы принять душ. Я расслабляю свое тело, похлопывая себя по спине за то, что мне удалось сохранить спокойствие. Но когда он заканчивает принимать душ и ложится в кровать, его голова соприкасается с подушкой, на которой я уже почти кончила, и он делает глубокий вдох.
Его глаза встречаются с моими, в них явственно читается вожделение, но затем он закрывает их, прежде чем что-то произойдет.
Прежде чем он прикоснется ко мне.
И все, о чем я могу думать, — это то, что я больше не хочу медлить.
ГЛАВА 28
Только через труд
и мучительные усилия, с помощью мрачной
энергии и решительного мужества
мы продвигаемся к лучшим
вещам.
Теодор Рузвельт
Когда я просыпаюсь на следующее утро, Ашера уже нет, но на прикроватной тумбочке лежит единственная черная роза, к которой прилагается записка. Мои пальцы слегка касаются черной розы, поражаясь ее глубокому цвету. До этого я никогда не видела черных роз, и они прекрасны.
Она стоит в прозрачной вазе, наполненной
