Значит, я умерла - Хилари Дэвидсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он избивал твою мать? – Я никогда раньше даже не слышала об этом.
– Да. И меня, и моего брата.
– И что, ты дал ему сдачи?
– Ага, в семнадцать, – сказал отец. – Он начал меня бить, а я – его. Но он был сильнее и чуть дух из меня не вышиб, а потом вышвырнул меня из дому.
Можете считать меня извращенкой, но, услышав об этом, я так хохотала, что слезы потекли. Все-таки мы с отцом так похожи, что даже я не могла отрицать этого сходства, как бы ни хотела.
– Я знал, что тебе понравится рассказ о том, как твоему отцу надрали задницу, – заметил он.
– Прости, я не хотела…
– Но что меня по-настоящему изменило, так это день, когда ты напала на меня с ножом. Спорю, ты сейчас думаешь, что это потому, что у меня была задета печень и начался сепсис. Так вот, ты ошибаешься. Ты заставила меня понять, что я стал таким же, как мой отец. И это была такая правда о себе самом, проглотить которую оказалось особенно трудно.
И он промокнул глаза тыльной стороной ладони.
Мы уже съехали с шоссе, дорога вела нас через живописную сельскую местность, мимо домов девятнадцатого века с их треугольными фронтонами и башенками, точно вылепленными из имбирного теста. Было уже темно, так что различать номера домов и знаки становилось все труднее.
– Надо притормозить, – сказал отец. – Я помню, что дом совсем не видно с дороги. Участок большой, и в дальнем его конце протекает ручей. Сам дом типа бунгало, только с большой двухуровневой пристройкой. С обратной стороны – крыльцо-терраса.
– Отлично, только как нам его найти, если он не виден с дороги? Знаки какие-нибудь помнишь?
– Рядом была вывеска какого-то ресторана, – сказал он. – Большая такая белая доска. А напротив был другой дом, вроде как на холме. Вокруг него была изгородь под напряжением и лаяли собаки.
– Ладно, буду держать глаза открытыми.
Мы продолжали ехать, Тео за нами. Мы миновали дом, который находился гораздо выше уровня дороги.
– Стоп, – сказала я. – Въезд, правда, не видно, но это может быть то, что надо.
И мы свернули на боковую дорогу, которая вела направо. Тео не отставал. Там мы вышли из машины. В доме на холме свет горел во всех окнах. Из широкого окна на нас смотрели две хаски. Одна вскинула морду и завыла, вторая поддержала товарку.
– Вот этот дом, – сказал отец и ткнул пальцем на другую сторону дороги.
Присмотревшись, я увидела полукруглую подъездную дорожку, спрятанную за густо посаженными деревьями.
– Из нас вы один бывали в этом доме, – сказал Тео отцу. – Как туда войти?
– С заднего крыльца, я думаю, проще всего, – ответил отец.
– Я пойду туда, – сказал Тео. – Если мне понадобится, чтобы вы привлекли внимание к главному входу, я дам знать.
– В доме чудная планировка, – предупредил отец. – Лестница наверх замаскирована. Дверь в подвал там, где ее не ожидаешь найти. Лучше я сам туда пойду.
– Тогда идемте вдвоем, а Дейрдре подъедет к главному входу, если понадобится кого-то отвлечь, – сказал Тео.
– Сейчас не самое удачное время признаваться, что я не умею водить, но это так, – сказала я.
План пришлось пересматривать.
– Давай мы с отцом зайдем сзади, со стороны крыльца, – предложила я, – а если нам понадобится помощь с переднего входа, я пошлю тебе эсэмэску, о’кей?
Тео кивнул.
– Дай нам время, – сказал отец. – Надо сначала обойти участок сзади, а уж потом приближаться к крыльцу.
Мы перешли дорогу и пошли, прижимаясь к краю участка. Кругом было тихо, только трещали сверчки. Я слегка прихрамывала в шлепках, которые мне выдали в больнице.
Мы не имели понятия, есть у Бена охрана или нет. А вдруг он расставил на территории какие-нибудь ловушки?
– Как думаешь, Урсула с ними? – прошептала я.
– Надеюсь, – ответил отец. – Она хоть и пьяница, но Тедди любит.
За домом оказался обширный двор, полого спускавшийся к ручью. Сразу за водой начиналось поле для гольфа, пустое по случаю темноты.
Когда мы подкрадывались к дому, я заметила какое-то движение внутри и тут же услышала топот шагов бегущего Тедди.
– Мороженое! – радостно завопил он.
Ответил ему мужчина, но слов я не разобрала.
Отец двинулся к террасе, чтобы заглянуть оттуда в гостиную. Я выбрала окно кухни. Там за столом сидел довольный Тедди и уплетал мороженое – перед ним стояла целая пинта.
– Мое любимое, – сказал он.
Я жестом показала отцу, что мы нашли, кого искали, и подергала кухонную дверь, но она была закрыта на пару солидных замков изнутри. Отец молча помотал головой, вернулся к крыльцу, вынул из кармана пару кусачек в считаные секунды прорезал в дверной сетке дыру, потом сунул туда руку и открыл замок изнутри.
– Где мама? – спрашивал Тедди у Бена.
– Больше всего на свете она хочет сейчас быть с тобой, – отвечал Бен. Странно, у него даже голос стал совсем другой: более добрый, мягкий. – Но зато мы с тобой вместе, и это хорошо, да?
– Конечно, – ответил Тедди. – Куда пошла Амми?
– Она осталась в Нью-Йорке, – сказал Бен. – Но она послала тебя со мной потому, что любит тебя.
Странно было видеть Бена в роли заботливого родителя. Похоже, он нисколько не притворялся. Странно, но этот человек, который всего несколько часов назад пытался отправить меня на тот свет, оказывается, может быть добрым и мягким.
Мы с отцом даже глаза выпучили от неожиданности.
– Пойдем, пора укладывать тебя баиньки, – сказал Бен.
– А я зубную щетку забыл, – ответил Тедди.
– Не страшно. У меня есть запасная. Она там, наверху.
И они вышли из кухни, а Бен погасил свет.
Я отправила Вильяверде сообщение о том, что мы нашли Тедди у Бена. Точного адреса у меня не было, только примерные координаты. Набирать текст с раненой рукой было неудобно, но лучше так, чем доверять отцу современную технику.
– Что это за звук? – вдруг спросил он.
– Где?
Я продолжала печатать. В следующую секунду отец толкнул меня на пол, и над нашими головами просвистела пуля.
– Я вас слышу, – услышала я голос Бена, который уже не показался мне таким милым, как только что. – Выходите, где бы вы ни были.
«ДАВАЙ», – написала я Тео. Еще секунда, и на подъездной дорожке за домом взревело его авто.
– Это еще что за черт? – пробурчал Бен. Мы услышали его удаляющиеся шаги.
– Жди здесь, – прошептал мне отец.
– Куда ты?
