Сомнамбулист - Джонатан Барнс

— Тут недалеко.

Он спрыгнул с платформы на рельсы.

— Вы уверены, что здесь не пустят поезда?

— В такой час? Мистер Мун вздохнул.

— Мы в ваших руках, мистер Клеменс.

Железнодорожник пошел вперед, остальные двинулись следом, покинув относительную безопасность платформы. Они направились в туннели, чей таинственный лабиринт простирался подо всем городом. Люди замечают обитателей этих туннелей лишь в виде однотонных мазков, проносящихся перед взором.

Иллюзионист вдруг ощутил потребность заполнить тишину.

— Мистер Клеменс? Вы суеверны?

— Да не то чтобы. Я человек практичный. Уравновешенный.

— Значит, предсказателям вы не верите? Ясновидцам?

— Да никогда не задумывался. А почему вы спрашиваете?

— Я знаком с одной ясновидящей.

— И что?

— И если она права, то сегодня город должен погибнуть.

— Да наверняка врет. Большинство из них шарлатаны, так что я бы не беспокоился.

— Может, и так.

Как показалось мистеру Муну, они прошагали по путям где-то с полмили, пачкаясь в грязи и копоти, покрывавшей стены подобно налету на гнилых зубах. Сомнамбулиста преследовало сильное ощущение слежки. До его слуха постоянно долетал шорох и царапанье мелких тварей, которым эти туннели служили домом. У развилки Клеменс резко остановился.

— Мы где-то на полпути между станциями. Вот тут шли работы, когда начались неприятности.— Он показал вперед.— Эти пути ведут к следующей платформе. А вот эти,— строитель показал на рельсы, уходящие в узкий туннель налево,— заброшены.

Клеменс двинулся дальше. Фонарь пытался разогнать тьму, с каждым шагом становившуюся все непрогляднее.

Пути оборвались в нескольких минутах ходьбы от главного туннеля. Строитель извинился.

— Работы прекратили в спешке.— Миновав остатки пути в грязи и глине, он кивнул на стену.— И вот почему.

В толще земли виднелась выкрашенная в зеленый цвет деревянная дверь. Если бы кто-то встретил нечто подобное наверху, то наверняка бы принял ее за вход в подвал или в цокольный этаж, где нет ничего страшнее дров, угля или кучи старого хлама. Здесь же, в конце туннеля, глубоко под землей, она выглядела чрезвычайно неуместно и потому наверняка не сулила открывшему ее ничего приятного.

Клеменс выглядел чрезвычайно довольным.

— Вот она.

Мистер Мун ничего не сказал. Несколько мгновений он постоял в нерешительности и потянул дверь на себя. За ней разверзлась тьма, глубокий вертикальный штрек, в глубине которого мерцал слабый свет. Сомнамбулист поднес фонарь поближе, осветив металлическую лестницу, прикрепленную к внутренней стене бездонной шахты.

Клеменс нервно хохотнул.

— Здесь я вас покину.

— Весьма вам признателен. — Эдвард протянул строителю горсть монет.— Вы очень помогли мне.

— Да с нашим удовольствием.— Железнодорожник заковылял в обратном направлении, явно торопясь убраться подальше.— Мистер Мун...

— М-м?

— Будьте осторожны.

Строитель исчез во внешнем туннеле. Эдвард проводил его взглядом.

— Пойдем на свет, — решил он и начал медленно спускаться, крепко держась за перила. Он окликнул друга: — Идешь?

Сомнамбулист отчаянно пытался изобразить, насколько он боится высоты. Однако в темноте его знаков все равно никто бы не разглядел.

— Не беспокойся,— беспечно произнес мистер Мун.— Слишком темно, потому не видно, как высоко мы находимся.— Он стал спускаться дальше, и великан последовал за ним. Будь он способен ругаться себе под нос, наверняка бы ругался.

Роджер Клеменс вынырнул из темноты на платформу и обнаружил там упитанного румяного человека. Он ждал его, держа в руке что-то вроде недоеденной булочки.

— Добрый вечер, мистер Клеменс.

— Мистер Макдональд...

Толстяк откусил изрядный кусок и шумно зачавкал, словно пес, роющийся в куче объедков.— Дело сделано?

— Подписано, запечатано, доставлено.

— Наконец-то. Мы уж начали сомневаться, что он вообще туда полезет.

— Знаете, он уже не тот. Лучшие его дни миновали. Поизносился. Выдохся. Потерял товарный вид.

— Я знаю,— улыбнулся Макдональд.— Именно поэтому он нам и нужен.

После спуска, показавшегося бесконечным, Эдвард Мун и Сомнамбулист вышли на свет. Великан с огромным облегчением вылез из последнего кольца лестницы, спустился на твердую землю и встряхнулся. Они огляделись, впитывая звуки, вид и запах «Любви».

Наконец Мун нарушил молчание.

— Признаться, я немного разочарован.

Сомнамбулист просто мрачно смотрел вокруг. Они находились в помещении вроде кладовой, полной пустых ящиков, старых бутылок и гнилых мешков. Естественно, пахло тут неприятно, будто где-то рядом валялось гнилое мясо. Мун подошел к двери.

— Будем надеяться, дальше дела обернутся поинтереснее.

Они оказались в большой круглой комнате, в тот момент пустой, но явно используемой как обеденный зал или столовая. Перед ними в дальнем углу залы стройными рядами стояли стулья и столы на козлах. Под галереей, предназначенной для публичных выступлений, висело огромное знамя. Символ, изображенный на нем, они видели уже неоднократно — черный цветок с пятью лепестками.

Мун не удержался от довольного восклицания:

— Наконец-то!

У Сомнамбулиста вид был не столь радостный: возможно, он уже почуял истинный смысл того, на что они наткнулись.

— Эдвард! — эхом раздался в комнате голос. Мун обернулся. Над ним стояла знакомая фигура.

— Я так рада, что ты пришел!

Мун рассмеялся от благодарности и облегчения. Может, у него даже слезы навернулись.

— Шарлотта! Слава богу! С тобой ничего не случилось?

Мисс Мун блаженно улыбнулась.

— Все прекрасно. Никогда мне не бывало так хорошо. Хотя я была бы очень признательна, если бы ты не называл меня прежним именем.

Сомнамбулист встревоженно глянул на Муна.

— Прежним именем? — осторожно переспросил Мун, словно, затягивая разговор, мог каким-то образом оттянуть подступающее осознание истины.

— Та женщина мертва,— весело сказала его сестра.— Вместо нее родилась я. Отныне ты должен называть меня Любовью.

Мун был ошеломлен.

— Шарлотта!

— Я тебя хочу кое с кем познакомить.

Мун чуть попятился, словно отступал от опасного зверя, способного броситься в ответ на малейшее движение.

— Неужели? И кто же это?

— Это очень, очень близкий мой друг. Великий вождь. Герой. И мое вдохновение.

Наконец Мун начал понимать, что происходит.

— Значит, это он стоит за всем этим, — внезапно вскипел он. — Вдохновитель убийств Сирила Хонимена и Филипа Данбара. Тот, кто стоит за нападениями на Директорат и заговором против города!