Категории
Самые читаемые
PochitayKnigi » Проза » Современная проза » Остров - Михаил Васильев

Остров - Михаил Васильев

Читать онлайн Остров - Михаил Васильев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 91
Перейти на страницу:

Тюки тонких местных ватников, набитых морской травой, лежали даже здесь, в качестве сидений. Сейчас все мизантропы были одеты в них, будто в единую форму. Исчез и гнилой пиджак Козюльского, вопиющий даже для этих мест.

— Недавно смотрю, — опять заговорил Козюльский, — кто-то у ручья сидит, в сапогах, фуфайке трофейной. Бреется, ножик в воде полощет. Подхожу спокойно, точно- черный. Сидит, смотрит на меня. Ну, я его штыком тюк и все… Мордой в воду. Больше бриться не понадобиться. Разведчик, видать, их был.

— Хорошо, что был, — сказал Пенелоп.

— Гуляют теперь по лесам. Отдыхают, — произнес Кент.

Миноносец черных опять куда-то исчез. Кажется, стоял где-то за пределом видимости, за этим вот горизонтом. Только сейчас Мамонт понял, что черные здесь остались отрезанными, сами по себе.

— Бросили их, — сказал он.

— Надолго не бросят, — отозвался Демьяныч. — Поглядим… — добавил он что-то неопределенное.

— Теперь взялись уговаривать, чтоб уехали, — заговорил Козюльский. — Сильно.

— Куда? В бомжи? — спросил Демьяныч.

— Сулят подъемные, компенсацию любыми деньгами. Хоть тринидатскими долларами. Большую валюту дают.

— Езжай, — произнес Кент. — Теперь увезут куда хочешь, руби избу, живи. Не знаю вот устоят ли, усидят ли здесь корейцы. Без них нам не выжить.

— Говорят, они вовсю эту компенсацию получают, — заговорил Чукигек. — И очень хорошую. Довольны.

— Да, очень необидная. Вон, Тамайа тоже получил, — сказал Кент. — Теперь думает: уехать- нет. Меня с собой зовет. Так что могу не в бомжи, место жительства есть: райские острова. Похоже, и люди там хорошие, канаки или маури что ли.

— Езжай, — перебив его, равнодушно сказал Козюльский. В его голосе не слышалось осуждения. — Будешь как здесь рыбу ловить с Тамаркой да с его родственниками-неграми, купишь табачную лавку, как хотел. Посмотрим, может и мы за тобой в разные стороны.

— Никуда не уедем, — будто распорядился Демьяныч. — Здесь будем жить. Будем жить все равно.

Перед ним появилось поле, вспаханное, с какими-то различимыми вблизи, в упор, ростками. Он постепенно узнавал мир, в котором оказался и понял, что на этот раз не спит. Сознание несколько раз обманывало, когда казалось, что он проснулся окончательно, потом оказывалось, что нет — все-таки опять спал. Странный сон: в нем он долго, недели две, наверное, с кем-то спорил, что-то доказывал. Сейчас ощущалось разочарование и даже обида на кого-то: все оказалось зря, все, о чем так переживал во сне, по эту сторону сразу потеряло значение.

Чувствовалось, что мир вокруг действительно реальный, окончательный, он проникал в сознание прохладой и накопившимся в теле ознобом. Отчетливо пахло сероводородом из гниющего в джунглях болота. Фосфорно мерцали там пятна потустороннего синего света. Светящиеся грибы. Оглянувшись, можно увидеть, подробно разглядеть, их рядом, за спиной.

Освещенные снизу облака на горизонте: будто еще одна недостижимая земля. — "Цвет пьяной девушки", — почему-то вспомнилось что-то из китайской поэзии. Непонятно что говорило о том, что сейчас часа четыре утра.

Давила зевота, постепенно отчетливей становилась боль от вдавившихся в тело штампованных жестяных пуговиц на китайском ватнике, дежурном, выдаваемым в караул, на нем он спал.

"Эх, заржавел, заржавел", — Хруст суставов вызывал нервную чесотку, словно кто-то скреб по стеклу. От постоянного недосыпания часто закладывало уши, будто пропадал звук, и тогда окружающее опять становилось нереальным.

К счастью никого вокруг не было. Пусто. Чтобы убить время, он с неестественным вниманием рассматривал пулемет Дегтярева, еще один дежурный предмет, выдаваемый в караул. Громко щелкнул затвором.

Сейчас, ночью, слышались звуки, которые он раньше не замечал, не обращал на них внимания. В темноте- будто чье-то движение, шорохи, странные шумы и даже будто произнесенные кем-то слова.

"Аферист хороший", — только что далеко, но отчетливо прозвучало что-то странное.

"Кто аферист?" — тут же подумал он.

"Ночь, караул. Ночи бывают темнее от страха…" — попытался он сочинить какой-то стишок.

"Ценность мысли в таком карауле в ее длине. Длительности. Чтобы как-то убить время до смены," — То ли приснилось недавно то ли вспомнилась сейчас ночь в сахалинской столовой. Самовар с самогоном…

Он вдруг заметил, что серые листья пальм на берегу стали зеленее. Точно, и небо было светлее. Почему-то показалось удивительным, сверхъестественным, что наступает утро. Темнота стала нестрашной, бесконечная ночь заканчивалась. Появилось предвкушение скорого пива, теплой лепешки из маниока.

"Удовольствия мелкими должны быть, мелкими. Только такими могут быть истинные удовольствия.", — Мучительно-сладкое желание опять заснуть, медленно сдаться сну.

Где-то прозвучал непонятный чужой здесь звук. Внезапное чувство опасности толкнуло изнутри, будто судорога от удара током. Собравшийся закурить, Мамонт замер, осторожно разжав руку, выронил сигару. По земле потянул к себе свою тяжелую длинную винтовку. Какая-то тряпочка, бархатистая на ощупь, почему-то не отрывалась от ствола. Оказалось, что она цепляется за винтовку лапками, это неуместная уснувшая бабочка.

Где-то звучала человеческая речь, фантастическая именно оттого, что была подлинной, настоящей. Еще неразличимая, не разделенная на слова; слов этих не разобрать, но отчетливо знакома интонация: русский мат. Черные! Вот оно- что-то непонятное, белеющее в темноте. Светлое явно сдвинулось, окончательно обозначив себя как реальность. Голоса черных звучали громко, там не таились. Множество — так много! — фигур, темных, без лиц, двигалось прямо сюда, на него, покачиваясь, будто нелепо подпрыгивая, на вспаханной земле. Неуместная мысль: как неуклюже устроен человек на своих двух ногах. Мелькнул огонек то ли сигареты то ли фонаря. Блеснула запрокинутая вверх бутылка. Одна разбухшая мысль будто завязла в голове: "Меня хотят убить".

"Винтовка как прибор для ликвидации страха", — Мамонт пристроил ее на бамбуковой перекладине ограды и уже давно ловил в прицел кого-нибудь в темноте. Ночь вовсе не иссякла, не кончилась. Все! Он крепко прижал к плечу приклад и, еще нажимая курок, понял, что попал. Сейчас тот, напротив, упадет. Хлестко ударил, как всегда внезапный, выстрел. И в этой темноте он увидел, как его пуля вдалеке ударила в согнутую в подъеме ногу. Отчетливо блеснули какие-то светлые осколки. Крик заглушили сразу ударившие в его, Мамонта, сторону выстрелы. В листве сзади наперебой защелкали разрывные пули. И тут же — откуда он взялся? — сбоку от Мамонта возник, заработал чей-то пулемет, — кого-то из мизантропов. Длинные светящиеся пули прошли над черными, сразу попадавшими на землю и слившимися с ней, будто исчезнувшими. Оказывается, ночь не ушла, было еще темно. Мамонт услыхал чей-то крик сбоку от себя, кажется, Кента; выстрелы послышались с другой стороны и еще где-то, даже сзади. Стало заметно, что черные с непонятным упорством ползут вперед, вспышки их выстрелов обозначили где они — уже совсем близко.

Пули летели над головой, брызгами отлетали от искореженного пулемета, с визгом вращались вокруг. Мамонт лежал, символически спрятавшись за столб изгороди и вдавившись лицом в землю. Черные стреляли непонятно долго. Какой-то куст сзади трясся и колыхался от выстрелов, будто вращался на одном месте. Пули все цокали в смятый, как лист бумаги, диск пулемета. Кто-то там, впереди, еще не верил, что убил его, Мамонта.

Ответный огонь мизантропов давно уже прекратился. Оказалось, все черные, не прячась теперь, стоят на краю, огороженного бамбуковыми жердями, леса и непрерывно стреляют в глубь его.

Черные бессмысленно стреляли и стреляли. Рядом с Мамонтом остановился кто-то, автомат грохотал прямо над головой, выталкивая черный дым и разбрасывая гильзы. Наконец, огонь стал утихать. Где-то кричали, кто-то требовал прекратить эту пальбу.

В ушах звенело. Как всегда, в тишине будто сильнее запахло порохом, горелым железом. Рядом уже топталось, как оказалось, несколько человек. Мамонт лежал, то ли притворяясь мертвым то ли надеясь, что его не заметят. Он сам еще этого не понимал. Кто-то молча подошел, встал над ним.

— Ну что, долго еще будешь валяться? — Не хотелось в это верить, но это говорили ему. — Вставай!

Сразу онемев всем телом, Мамонт, будто через силу, стал подниматься.

"Вот бы все это опять померещилось."

Черный, не дав подняться окончательно, схватил его за волосы:

— Смотрите, матерого поймали!

С чудовищной, будто не на человеческий череп рассчитанной силой, обрушился удар ногой. Опрокинутый на землю, Мамонт поднес руку к голове, уже поймав себя на том, что боится не лишнее ли это движение, не слишком ли смелое. По голове текло жидкое, кровь.

— Как в мяч! Как в мяч! — ликовал кто-то рядом. — Ух и дал!

1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 91
Перейти на страницу:
Тут вы можете бесплатно читать книгу Остров - Михаил Васильев.
Комментарии