Секрет, который нам не разгадать - Барбара Фритти

Лорен покрутила головой, разминая затекшую шею. Уже поздно. Пора спать. Собрав оставшиеся фотографии, она засунула их в конверт, затем перевела взгляд на свою половину комнаты. Гора простыней и одеял, брошенная несколько дней назад, напомнила, что ей осталось преодолеть последнее препятствие и привести в порядок собственную постель.

При этой мысли Лорен поежилась. Впрочем, просто в комнате было зябко. Было слышно, как за окном завывает ветер, как ветви дерева царапают по оконному стеклу.

Эбби терпеть не могла эти ветки. В лунные ночи ей казалось, что дерево за их окном похоже на монстра с сотней рук.

Это просто дерево, напомнила себе Лорен. А Эбби лишил жизни не какой-то там воображаемый монстр, а конкретный человек, возможно, тот, кому она доверяла.

Почувствовав, что изрядно продрогла, Лорен подошла к допотопному обогревателю и, повернув ручку, дождалась, когда тот заработает. Впрочем, полагаться на этот чертов прибор бесполезно. Они с Эбби это знали и были готовы в любой момент схватить по второму одеялу.

Присев перед ним на корточки, она запустила руку между полосками передней панели – хотела проверить, поступает ли теплый воздух.

Тепла Лорен не почувствовала, зато заметила внутри что-то красное. Она прищурилась. Сердце бешено забилось в груди. Она потянула переднюю панель обогревателя, но та сидела прочно. Тогда Лорен потянула сильнее, и наконец панель отошла от стены. Отбросив ее в сторону, Лорен не поверила собственным глазам. Перед ней была красная обложка дневника Эбби.

По ее жилам тут же пронесся адреналин. Она нашла то, что хотела! Наверное, в тот последний вечер Эбби спрятала дневник в старом обогревателе.

Лорен было страшно открыть его. Неужели она наконец узнает правду?

Дрожащей рукой она вытащила дневник и, сев на пол рядом с кроватью, открыла первую страницу. Эбби никогда не впускала ее в свои тайные мысли. Имеет ли она право читать их сейчас?

Но если их не прочесть, сможет ли она помочь найти убийцу сестры? Не отдавать же полиции дневник, не зная, что в нем. Она обязана защитить свою сестру.

Записи в дневнике начинались примерно за семь месяцев до убийства. Лорен затаила дыхание. На ее счастье, первые записи оказались совсем не страшные – просто отрывочные мысли, приходившие в голову Эбби по тому или иному поводу. Сестра писала о своем желании стать океанологом, о рыбалке с отцом, о выскочившем на лбу прыщике.

Напряжение постепенно оставило Лорен. Читая дневник, она мысленным взором видела Эбби, слышала ее голос. Она уже было начала рисовать себе жизнь сестры как нечто темное и ужасное, но, к счастью, это оказалось не так. Это была самая обыкновенная жизнь. Немного скучная, но порой очень даже милая и приятная. Наткнувшись на строчки о себе, Лорен даже всплакнула: Эбби писала, что очень надеется, что Шейн ее не обижает. Ей и в голову не приходило, что младшая сестра переживает за нее. Задавшись целью забыть свою боль, она сама не заметила, как забыла буквально все, и вот теперь забытое вновь возвращалось к ней.

По мере приближения рокового дня тон дневника заметно изменился. Мысли Эбби стали сумбурными, исполненными тоски и метаний. Она постоянно писала о мальчике, которого звала просто Дж. Хотя многие люди в дневнике были обозначены инициалами, Лорен вскоре поняла, что этот «Дж» не кто иной, как Джейсон Марлоу.

Эбби писала о том, как он ей нравится, но он все свое внимание обращает только на Кару. В другом месте она писала о вечеринке, на которой они с Лизой застукали его: вместе с другими мальчишками он выпивал в рощице за зданием школы. Он угостил ее пивом. Она же не отказалась, потому что хотела вписаться с их компанию.

Эбби признавалась, что была счастлива, когда он обнял ее за плечи. Когда же он ее поцеловал, сердце в груди забилось так быстро, что она испугалась, что с ней вот-вот случится сердечный приступ. Они сели в его машину, и он стал трогать ее за грудь. Она подумала, что это, наверно, нехорошо, но, с другой стороны, кому какое дело, если он ей нравится. Правда, на следующий день он с ней даже не заговорил, и Эбби задалась вопросом, помнит ли он вообще, что был с ней. Шли недели, и до нее дошло, что для него это ровным счетом ничего не значило, хотя он ей по-прежнему нравился. Кто знает, вдруг в один прекрасный день он вновь пригласит ее на свидание?

Прочтя эти строки, Лорен страшно рассердилась на Джейсона. Какое он имел право воспользоваться доверием и наивностью ее младшей сестры? Между ними было явно нечто большее, чем просто дружба.

Следующую пару страниц Лорен быстро пробежала глазами – здесь Эбби рассуждала об обитателях моря. Затем в фокусе ее внимания оказалась Лиза.

«Я сильно беспокоюсь за Л., – писала Эбби. – Она слишком много пьет и обжимается со всеми подряд. Знаю, ей хочется, чтобы ее все любили. Ей почему-то кажется, что ее никто не любит, особенно отец, который от них ушел. Но я за нее боюсь. Она делает глупые, опасные вещи. Я постоянно твержу, что ей нужно остановиться. Что она поступает во вред себе, но она меня не слушает. Она слушает других людей, тех, кто не любит ее так, как я».

Лорен нахмурилась и перевернула страницу.

«Мне кажется, я не слишком хорошая подруга. Я должна найти способ остановить Л. прежде, чем она попадет в беду. Ей кажется, что она любит тренера, но он точно ее не любит. Ведь он женат и не собирается бросать жену ради пятнадцатилетней девчонки. Пусть она возненавидит меня, но я должна положить этому конец. Остановить ее. Остановить его. Он просто пользуется ею. Я уверена, из-за него ее ждут неприятности».

Лорен шумно втянула в себя воздух! О боже! Так это Лиза, а не Эбби. Лиза была влюблена в Тима Соренсена. От этой мысли ей стало нехорошо. Не иначе как Эбби угрожала рассказать правду об этом романе, и Тим Соренсен ее убил.

Но почему Лиза промолчала? Почему ничего не сказала полиции?

Неужели тренер угрожал и ей тоже? И она не стала на него доносить, испугавшись, что станет следующей жертвой?

Но если это так, почему Лиза никуда не уехала? Почему все эти годы прожила в их городе? Почему не стала держаться как можно дальше от убийцы своей подруги?

Лорен вспомнила выражение лица Лизы, когда та, несколько дней назад войдя в эту комнату, увидела, что здесь все так же, как и тринадцать лет назад. Помнится, она спросила про дневник, очевидно зная, что Эбби писала о ней. Неужели она до сих пор боится, что об их с Соренсеном романе узнают?

На глаза Лорен навернулись слезы. Она сделала глубокий вдох и закашлялась. Дверь в спальню была закрыта, однако в воздухе явственно пахло гарью. Лорен посмотрела на обогреватель – вдруг его закоротило. Но нет, тот как был, так и остался холодным. Неужели отец встал и вновь взялся сам себе готовить?