Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри - Галина Романова

— Отлично! — Брехт обернулся. — Льор, Сорка, мы…

Но молодняка на месте не было. Выругавшись, орк бросился назад.

Легче всего оказалось отыскать Льора: юный эльф торчал в том самом шатре, откуда лилась музыка. Тихо стоя с краю, он широко раскрытыми глазами смотрел, как на небольшом помосте под заунывные звуки какого-то невидимого инструмента танцевали три девушки. Из одежды на них были только вуали, скрывающие лица, и полупрозрачные шаровары с многочисленными разрезами. В такт музыке звенели колокольчики на широких поясах и щиколотках танцовщиц; словно змеи, извивались тонкие гибкие руки. Забыв обо всем на свете, юноша буквально впитывал взглядом каждое движение девушек, невольно повторяя их жесты, и вскрикнул от неожиданности, когда орк положил руку ему на плечо.

— Где Сорка?

Льор недоуменно захлопал глазами, как будто только что проснулся.

— Ушла…

— Куда?

— Сказала, кое-что проверит и сразу назад. Я обещал, что буду ждать ее здесь. — Он бросил взгляд на танцовщиц.

— Сопляк! Щенок… — Брехт добавил еще несколько орочьих выражений и дернул Льора за собой: — Бежим!

В ноздри шибанула смесь запахов: люди, лошади, крупный и мелкий рогатый скот, пыль, навоз, пряности, свежая выпечка и еще множество ароматов. Тонкий, как серебряная ниточка, след девушки тянулся, петляя, среди этой какофонии, но шагов через тридцать его безнадежно затоптали и затерли. В волнении Брехт опустился на четвереньки и пробежался туда-сюда, расталкивая людей локтями, — тщетно. Расспросы ничего не дали — да и что путного узнаешь, если не понимаешь чужую речь!

Волоча за собой притихшего Льора, Брехт прочесал базарную площадь из конца в конец несколько раз. Внутри постепенно нарастала тревога. Даже не тревога, а странная смесь страха, отчаяния и раскаяния. «Эх, и зачем я только…»

— Это ты во всем виноват! — сорвался Брехт на Льора. — Зачем ты ее отпустил?

— Я ее не отпускал, — втянул голову в плечи юноша. — Она сама ушла…

— «Сама, сама»! — передразнил эльфа орк. — А ты кто, мужчина или тряпка? Кинулся смотреть на этих… Только танцульки на уме!

— Но это все, что я умею и…

— Именно что все! — рявкнул Брехт. — Больше ты ни на что не годен!

— Неправда. — Голос юноши задрожал. — Я… Я докажу! Я смогу…

— Ты? — зарычал Брехт, приподнимая Льора за грудки. — Да ты даже себя не мог защитить! И если бы не я, тебя до сих пор бы лапали всякие извращенцы, а ты бы это терпел! Вот какого гоблина тебя понесло смотреть на танцовщиц? Хочешь обратно на помост, развлекать толпу? Соскучился по настоящим мужикам? Так я это тебе могу устроить! Рынок рабов рядом! Тебе этого хочется, да?

Он вдруг осекся, заметив, какими полными ужаса глазами смотрит на него Льор. Юноша побледнел, сжался в комок и, когда Брехт выпустил его из рук, сполз на землю, обхватив колени руками и спрятав в них лицо. Плечи его затряслись.

— Ладно. — Сделав несколько вдохов, Брехт пихнул Льора коленом. — Я тоже хорош… Вставай. Сорку надо искать…

— Как? — всхлипнул юноша.

— Не знаю. Но если надо, я этот поганый городишко с землей сровняю.

Лицо девушки встало перед мысленным взором. «Сорка! Ты же умеешь читать мои мысли, — про себя взмолился он. — И ты — шаманка. Пожалуйста, сделай так, чтобы я смог прочесть твои мысли! Хоть знак какой подай! Где ты?»

Не знаю, — мысленный ответ пришел так неожиданно, что Брехт выматерился. — Они запихнули меня в мешок! Я ничего не вижу!

— Ну хоть что-нибудь! Хоть какой-нибудь знак!

Они говорят… — Девушка мысленно произнесла несколько слов.

— Бежим! — наклонившись, Брехт рывком вздернул Льора на ноги, забросил на плечо, как овцу, и со всех ног кинулся обратно к торговцам.

Купец обрадовался ему, как родному:

— Все-таки решил согласиться?

— Нет, — Брехт сбросил эльфа с плеча и на всякий случай крепко стиснул его локоть, чтобы еще и этот не сбежал. — Что означает: «А-Эздра ун грата махрот…»?

— Может быть, «махрот-та»? — переспросил купец. — «В Эздре продадим за хорошую цену…» — вот что это означает.

— Что такое Эздра?

— Эмират на берегу Глиняного Моря. Это в нескольких неделях пути на юго-восток. А что случилось?

— Только что на базаре похитили девушку, и, думаю, ее могут переправить в Эздру, чтобы там продать, — объяснил Брехт. — Если я правильно запомнил слова…

— Э, — купец распустил губы в улыбке, — здесь такое бывает. Поэтому родители никогда не отпускают своих дочерей из дому одних. Бросаться на выручку всем попавшим в беду девушкам…

— Это его сестра, — не моргнув глазом, соврал Брехт, кивая на Льора. — И моя жена.

Ой! — пискнул кто-то мысленно.

— Кто-нибудь из купцов идет в сторону Эздры? — не обращая внимания на хлынувшие в голову эмоции, поинтересовался Брехт.

— Да почтенный Локай, кажется, и идет, — припомнил купец. — Погонит на продажу лошадей и повезет еще кое-какие товары. Он стоит вон там, с краю!

Схватив Льора, Брехт потащил юного эльфа в указанном направлении, но, когда они уже поравнялись с загонами, тот вдруг с криком кинулся вперед, вырываясь из рук орка:

— Брехт, ты только посмотри!

— Стой! Парень, куда? Убьет! — заорали погонщики и слуги на смеси языков, но Льор змейкой протиснулся между выставленных локтей и рук и одним прыжком сиганул в загон, откуда несколько вспотевших, злых и усталых пастухов пытались выгнать жеребца. Тот метался, как ураган, сопротивляясь любым попыткам обуздать себя.

В три этажа, по отцу и матери помянув добрым словом всех эльфов вообще и одно ушастое недоразумение в частности, Брехт с быстрого шага перешел на бег и уже приготовился прыгать в загон, с риском для жизни спасать мальчишку, когда глазам его и всех собравшихся предстало удивительное зрелище. Болтая ногами и вереща так, что в ушах звенело, Льор повис на шее чалого жеребца, прижимаясь к нему, как к старому другу. И вредный коняга, вместо того чтобы откусить мальчишке наглые ручонки, лишь переминался с ноги на ногу и со страдальческой миной закатывал глаза, терпеливо ожидая, пока тот навизжится.

— Вылезай оттуда, недомерок! — гаркнул орк.

— Брехт, — Льор одарил его через плечо счастливой улыбкой, — ты что, не узнаешь? Это же он! Милый, — юноша с восторгом принялся целовать конскую морду, — как ты нас нашел? Брехт, это же наш конь!

Жеребец повернул голову, исподлобья смерив орка оценивающим взглядом, и Брехт впервые в жизни ощутил желание куда-нибудь спрятаться, пока не наваляли. Но это был тот самый чалый жеребец, который, как он думал, навсегда сгинул в горах.