Помнишь, я тебя любила? Забудь! - Инна Инфинити

Ровно в этот же момент хлопает входная дверь, и Глеб кричит на всю квартиру: «Я пришёл».

Даня подскакивает встречать брата, а я стараюсь быстро убрать из раковины осколки. Одно неуклюжее движение, и осколок проходится по пальцу.

— Ай! — Кровь сачится из раны, и я подставляю ее под струю воды.

— Пироженка, ты порезалась? — Глеб подходит сзади и целует меня в щеку. Но сейчас мое тело не откликается на его поцелуи. Мне едва хватает сил сдерживать слезы.

— Все в порядке.

Он рассматривает рану.

— Не глубоко, давай заклеем.

Глеб уходит и через минуту возвращается с пластырем. Заклеивает мне палец, а потом крепко обнимает и целует несколько раз в губы.

— Соскучился по тебе.

Я автоматически отвечаю на его поцелуи, говорю в ответ «И я по тебе», а сама вижу и делаю все будто через пелену.

— Я быстро поем и снова надо уехать в мамин магазин.

— Хорошо, — я накладываю ему суп.

— Маму выпишут послезавтра.

— Хорошо.

Я ставлю перед ним тарелку и возвращаюсь к раковине собрать осколки и домыть посуду. Глеб что-то говорит, а я не слушаю, в висках пульсирует только одно:

Это девочка, которую любит Глеб.

Вспоминаю ее. Белые волосы до локтя, большие голубые глаза, слегка вздернутый нос, пухлые губы, белоснежная улыбка. Она будто фотомодель.

Я подхожу к окну и облокачиваюсь на него спиной. Пристально смотрю на Глеба.

— К тебе приходила какая-то Соня и просила передать, чтобы ты ей позвонил.

Я ожидаю от него какой угодно реакции на мои слова: удивления, стеснения, чувства вины передо мной. Что угодно, кроме того, что он продолжит есть суп с таким же невозмутимым видом, как и до того, как я рассказала ему о приходе этой девушки. Он не бросил на меня ни удивленный, ни виноватый взгляд. Просто продолжает есть, как и ел.

— Что-нибудь еще говорила? — Спрашивает секунд через десять.

— Нет.

— Ясно. — Встаёт со стула и включает чайник. — Будешь со мной чай? — Сама невозмутимость.

— Да.

Мне до ужаса сложно находиться тут вместе с ним, внутри у меня все просто переворачивается, когда вспоминаю сегодняшнюю гостью. Ком так и подступает к горлу, и мне просто каким-то чудом удаётся его сглотнуть. Но усилием воли я заставляю себя пить с Глебом чай. Просто хочу посмотреть на его реакцию, на его поведение.

Он хотя бы посчитает нужным мне что-то объяснить?

Нет, он не считает нужным это делать. Пьёт со мной чай, как ни в чем не бывало, рассказывает какую-то фигню про антиквариат, а потом целует меня и говорит, что ему пора.

Как только за Глебом захлопывается дверь, я тут же выхожу на балкон на кухне. Он как раз смотрит во двор дома. Через пару минут Глеб появляется из подъезда, достаёт из кармана телефон, нажимает на экран, прикладывает его к уху и идёт в сторону машины.

Он звонит ей?

У меня уже нет сил сдерживать слезы, и они все-таки катятся по щекам. Я стою на балконе, пока насквозь не замерзаю.

И что мне теперь делать? Покупать билет на ближайший рейс в Москву?

Одна половина моего сознания именно это и хочет сделать, но вторая половина призывает к здравому смыслу. Может, она просто его бывшая? Но Даня не сказал, что это бывшая девушка Глеба, он сказал, что «это девочка, которую любит Глеб». В настоящем времени. Конечно, ребёнок может не знать всей правды, но все-таки.

Я направляюсь в комнату Глеба. Не знаю, что я собираюсь там найти, но ищу. Наверное, какие-то следы этой Сони. И в данный момент мне глубоко наплевать на тот факт, что рыться в чужих вещах — это плохо. Я выдвигаю все ящики стола по очереди, но в них пусто. В шкафу на вешалках висит не много одежды. Скорее, та, что он взял с собой из Москвы. Подхожу к книжному шкафу и вытаскиваю каждую книгу по очереди. Ну мало ли, вдруг он прячет в них совместные фотографии?

Ничего, пусто. Он в этой комнате уже давно не живет, и это видно. Мой взгляд падает на кровать. У нее довольно высокие ножки, и между ней и полом приличное расстояние. Опускаюсь на четвереньки и заглядываю под нее. А там две большие картонные коробки. Они тяжелые, поэтому мне с трудом удаётся их достать.

Я не сразу понимаю, что лежит в коробках: слишком много пыли. Я даже несколько раз чихаю из-за нее. Беру какой-то кубок, отряхиваю его и рассматриваю с разных сторон. На лицевой написано: «Глеб Яковлев и Софья Тризонова. 1 место. Чемпионат Пермского края по спортивным танцам». Беру следующий: «Глеб Яковлев и Софья Тризонова. 3 место. Чемпионат России по спортивным танцам».

Обе коробки забиты кубками, медалями, дипломами и грамотами. И все на имя Глеба Яковлева и Софьи Тризоновой. Возвращаю их трофеи обратно и приваливаюсь спиной к кровати. Смотрю прямо перед собой на две пустые полки, прибитые к стене. Эти кубки и дипломы стояли на них, пока Глеб не сгрузил их все в коробки и не засунул пылиться под кровать? Похоже на то.

То есть, эта Соня, которая сегодня приходила, его партнерша по танцам. Вспоминаю, как тогда в ночном клубе на Хэллоуин Глеб мне сказал, что 11 лет профессионально занимался танцами, и все эти 11 лет у него была только одна партнерша. Получается, c 7 до 18 лет он с этой Соней проводил каждый день по несколько часов на тренировках, он с ней вместе вырос. Ну и, конечно же, они друг друга любили.

Возвращаю коробки под кровать и утыкаюсь лицом в покрывало, рыдая навзрыд.

Глава 33. Расскажи о себе

Нарыдавшись вдоволь, я решаю, что пора уже привести себя в порядок. Нужно умыться холодной водой, замаскировать следы слез и, когда Глеб вернётся, сообщить ему, что мне пора домой. Его маму выписывают уже через день, так что я