Правила склонения личных местоимений - Катя Райт

– Нет. – я немного отворачиваюсь, чтобы она перестала уже протягивать руки к моему лицу.

– А кто? Твой папа же в милиции работает?

– И что? Он один что ли в милиции работает!

– Ну кто это был? Что сказать трудно?! Это отец, да?

– Нет! Говорю же, нет!

– А кто? – Дашка прет как бульдозер.

– Никто! – обрываю. – Сосед!

– Ну прям!

– Прям!

– Чего он тогда к вам ломился? – недоумевает Конкина.

– Напился, вот и крыша поехала! Да отстань ты от меня!

Отец, конечно, не был пьян, но не думаю, что Дашка это заметила. Главное, чтобы отстала от меня. Вот они, последствия внезапного приступа жалости и порыва человеколюбия. Все это чревато вопросами. С Дашкой, вроде, разобрался. Хорошо, что она не такая приставучая. Хорошо, что ей, по большому счету, наплевать.

Вечером я иду за Ксюшкой в детский сад. И тут тоже не обошлось без последствий родительского визита.

Нина Сергеевна просит меня зайти к ней в кабинет, пока Ксюша одевается. Я тут же напрягаюсь. Я волнуюсь, уж ни ляпнула ли моя напуганная сестренка чего-нибудь про нашего папашу. Ну, думаю, если так, то сейчас придется импровизировать, придется на ходу что-то придумывать и шлифовать «официальную версию». Но напрасно я так плохо думаю о Ксюшке. Она настоящий партизан, только вот память у нее хорошая как и у меня, кстати, и схватывает она все на лету.

– Как у вас дела, Рома? – Нина Сергеевна решает начать издалека.

– Нормально. – говорю.

– Как мама с папой?

– Хорошо. – я отвечаю очень осторожно, потому что каждый раз, когда воспитательница моей сестренки открывает рот, жду подвоха.

– Просто, знаешь, – продолжает Нина Сергеевна, – они никогда не приходят. Я даже не припомню, видела ли я их за последний год.

– Ну, они заняты очень. – я растягиваю слова.

– Я понимаю… – Нина Сергеевна делает паузу, и я перебиваю ее, потому что не могу больше находится в таком напряжении.

– Что-то случилось? – спрашиваю я.

– Да ничего страшного. – как будто успокаивает меня воспитательница. – Просто Ксюша сегодня такое сказала…

Оказывается, моя сестра в каком-то эмоциональном порыве сегодня сказала слово «мудак». И, видимо, сказала его очень громко, потому что Нина Сергеевна выглядит взволнованной и озабоченной. А я вздыхаю с облегчением. Слава Богу! Я-то уж думал что-то серьезное, а Ксюшка просто грязно выругалась на какого-то пацана из группы. Тоже мне проблема!

– Знаете, – говорю, – это я вчера кино смотрел по телеку. Наверное, Ксюша там что-то услышала. Вот и повторяет теперь.

Потом Нина Сергеевна еще минут пять все вздыхает и рассуждает о пагубном влиянии телевидения на неокрепшую детскую психику. Она все сетует на упадок культуры и разнузданность нравов. Потом я решаю прервать ее монолог.

– Можно мы уже пойдем? – спрашиваю я.

Я беру Ксюшку за руку, и мы уходим.

– Зачем ты сказала это слово? – строго спрашиваю я сестру.

– Какое слово? – отвечает она вопросом на вопрос.

Да, она молодец! Даже мне за ней не успеть, так она умеет разыгрывать из себя невинное дитя. Я просто восхищаюсь своей сестренкой. Меня так и подмывает растянуться в улыбке и восхищенно поаплодировать. Но все-таки надо проявить жесткость и немного поругать ее. Хотя, к чему эти понты! Ее еще найдется кому ругать и воспитывать. За всю жизнь найдется еще сотни три человек, которые будут ее воспитывать и учить, как надо себя вести. Я не хочу быть одним из них, потому что сам терпеть не могу, когда меня воспитывают.

– Какое-какое! – смеюсь я. – Которое я сказал тебе не говорить! Зачем ты обозвала мальчика мудаком?

– Потому что он мудак! – отвечает сестра, и я понимаю, что это сильный аргумент.

– Ладно! – я глажу ее по голове и улыбаюсь. – Если так, то правильно. Только аккуратнее с этим словом. Не каждому оно подходит, знаешь ли.

– Ему подходит! – фыркает Ксюшка, и мы вместе смеемся.

6

Я думаю, куда бы пристроить Ксюшку на выходные. Просто мне надо будет тусоваться с Егором всю субботу и воскресенье. Скорее всего, и ночью буду занят. Сестренку нельзя вот так оставлять. Папаша теперь, конечно, не заявится: так часто – это не в его стиле. Теперь ждать его не раньше чем недели через две, а то и позже – у него какое-то свое представление о родительском долге. Хотя, так даже лучше. Если бы он торчал у нас чаще, я вообще не знаю, что бы делал. Но все-таки с Ксюшкой что-то решать надо. И очень кстати, я встречаю в лифте Инну Марковну. Я стараюсь не напрягать ее лишний раз. Мне просто неудобно просить ее все время посидеть с Ксюшой. Ну в самом деле, не нянька же она нам! Но она сама заводит этот разговор, как будто чувствуя мое беспокойство. Но сначала, она, естественно, замечает следы побоев у меня на лице.

– Что, опять он приходил? – спрашивает она, имея в виду, конечно, моего отца.

– Да нет, – отвечаю. – Это я так, подрался просто.

– Ну конечно! – качает головой Инна Марковна. – Я же слышала шум и крики.

Я пожимаю плечами, как бы не зная, о чем она говорит.

– Ром, – соседка, наконец, переходит к делу, – ко мне дочь с внучкой приезжают в эти выходные. Я подумала, может, я Ксюшу к себе возьму? И ей хорошо, и ты отдохнешь немного.

– Если это вас не очень затруднит. – отвечаю я.

– Ну ты же знаешь, у меня внучка Ксюше ровесница. Поиграют вместе.

– Если только вам это на самом деле не трудно. – повторяю я.

Инна Марковна кивает и склоняет голову на бок.

Ну вот, сестренка пристроена. Это хорошо. Теперь можно нарушать закон без оглядки на дом.

Да, я уже второй год нарушаю закон под шефством Егора. Он крутой парень, ему года двадцать два, наверное, и у него есть автосервис, пара магазинов и еще человек пять таких подростков как я. Собственно, мы и делаем для него всю грязную работу. Снимаем с тачек колеса, скручиваем номера, крадем что-нибудь и самое главное – угоняем машины. Я работаю в паре с одним пацаном. Ему восемнадцать и он просто маньяк по технической части. Мишка – так его зовут – может за пару минут вскрыть любую сигнализацию, даже самую навороченную. Ну а я отлично вожу. Вот и вся наша команда.

Не знаю, что Егор делает со всеми машинами, которые мы ему пригоняем, кому он их сплавляет и так далее. Мне это не интересно. Он неплохо платит. Хотя и рискуем, конечно, мы неслабо, но таких денег за пару ночей точно нигде больше не заработать, особенно если тебе шестнадцать. Егор мной очень доволен. Можно сказать, она даже дорожит мной как сотрудником. Да, еще чуть-чуть и смогу метить в топ-менеджеры. Я правда отлично вожу и ничего не боюсь. Но все дело в том, что у меня просто офигенная мотивация. А ведь мотивация – это главное в любой работе. У меня все предельно ясно – мой отец майор милиции. И если уж я хоть раз попадусь на чем-нибудь, то папаша точно засадит меня по полной программе. Так что мне ни за что нельзя попадаться. Пару раз я сильно впечатлил своих коллег и Егора тем, как технично свалили от ментов, которые сели мне на хвост. В общем, да, я на хорошем счету у начальства. Я даже премии иногда получаю, говоря приличным профессиональным языком.

Конечно, я понимаю, что все это не особенно хорошо, что рискую своей задницей каждый раз, когда соглашаюсь выполнять поручения Егора. По сути, я преступник, обычный вор, который должен сидеть в тюрьме. Да, я все понимаю и не питаю напрасных надежд. Я и заниматься-то всем этим начал, только чтобы досадить отцу, чтобы быть с ним на разных сторонах, чтобы быть совершенно далеким от него – чем дальше, тем лучше.

И как раз тогда ко мне подошел Егор и предложил заработать пару штук. Мы познакомились на ночных гонках. Мне было пятнадцать, но я уже уверенно садился за руль и рвал всех на драг-рейсинге. Правда, мне не очень-то нравились все эти тусовки, но зато безумно нравилось водить.

Сначала Егор поручал мне какие-то мелочи типа передать кому-нибудь какой-нибудь пакет или что-то в этом роде. Сначала я был, вроде как, курьером и гонял на байке, но когда мне исполнилось шестнадцать, я заявил, что хочу заниматься чем-то посерьезнее. Ну, Егор и поставил меня в пару к Мишке. С тех пор мы угоняем тачки. Иногда по две-три за ночь. Иногда мы угоняем очень дорогие тачки, сигнализация на которых как сейф в швейцарском банке. Но Мишка гений, он все может.

Обычно мы просто выслеживаем нужную машину, дожидаемся, пока хозяин уйдет надолго. Лучше, если он идет в ресторан с девушкой или возвращается домой и паркует машину на ночь под окнами. Потом Мишка врубает свою аппаратуру и отключает всю защиту. Ну а дальше я завожу двигатель и гоню в назначенное место.

Сегодня мы должны пригнать Егору серебристую «Камри» и синюю «Калину». Ну с отечественными машинам все совсем просто. «Камри» мы тоже уже нашли, так что дальше только дело техники. Вот водитель паркуется у большого торгового центра. Дурак, он припарковался далеко от входа. Он припарковался именно там, где нет камер. Он слишком самоуверен. Мужчина в кожаном пиджаке выходит из «Тайоты», следом выходит молодая девушка – наверняка, любовница. Она высокая, стройная, очень сексуальная блондинка на огромных каблуках с маленькой блестящей сумочкой на золотой цепочке, а это значит, что они долго пробудут в торговом центре. Мужчина в кожаном пиджаке нажимает кнопку, и сигнализация издает негромкий писк. После того как парочка скрывается за автоматическими дверями центра, мы начинаем. Мишка все делает очень быстро и сваливает. Я гоню машину в гараж.