Утолю ваши печали. Бесплатно, но качественно - Татьяна Туринская

Наталья изумлена, но не делает даже попытки прервать собеседника.

Владимир: Да, ты пыталась покончить с собой. Я понимаю, тебе неприятно об этом вспоминать, но ты сама нарвалась, ты сама захотела правды. Мне очень даже понятны твои попытки списать все на приступ аппендицита — естественно, кому же в голову придет признаваться в суе… суде…

Наталья: Суициде?

Владимир: Да, точно. Я хотел прийти к тебе в больницу, хотел выяснить отношения. Ольга уверила меня, что к тебе никого не пускают. Прошла неделя, я опять попытался к тебе прорваться. Ольга заявила, что ты категорически не желаешь меня видеть, что ты сама дала распоряжение охране не пропускать меня. Что к тебе пускают только мать и саму Ольгу, и никого более. Что с тобой работают психологи, чтобы ты не повторила больше попытку суе… как его?

Наталья: Суицида?

Владимир: Да, правильно. И тогда Ольга мне передала твои слова. Что ты не хочешь больше меня видеть, что я тебе всегда был противен, и замуж за меня ты не вышла бы в любом случае, ведь с твоей стороны это была всего лишь жестокая шутка. Еще Ольга сказала, что мне ни в коем случае нельзя попадаться тебе на глаза, иначе у тебя будет очередной срыв и ты вообще можешь попасть в психушку. Потому что тебя, как порядочного человека, мучают угрызения совести. И если я хочу, чтобы ты полностью выздоровела, я должен уехать из города. Потому что даже если я не буду искать встречи с тобой, в твою нездоровую голову может прийти мысль извиниться передо мной, а наша с тобой встреча — не что иное, как потенциальная угроза твоему психическому здоровью. Вот, собственно, и вся история. Мне было слишком дорого твое здоровье, чтобы я мог остаться в Москве и рисковать им. Времени на размышления у меня практически не было. Я буквально за несколько дней уволился с работы, собрал нехитрые пожитки и умотал к черту на кулички. Только ради того, чтобы тебя не мучили угрызения совести. Мне было очень нелегко, но я нашел в себе силы простить твое коварство. А теперь ты упрекаешь меня в подлости и предательстве. Тебе самой не стыдно? Ты, по крайней мере, осталась в родном городе, в своей квартире, под мамочкиным крылышком. Теперь вот оказывается, даже сделала умопомрачительную карьеру, в то время как я мотаюсь там по съемным квартирам. И еще обвиняешь меня во всех грехах, которых я не совершал!

Наталья (с непримиримой злостью): Значит, Ольга сказала? Врешь, нагло врешь! Не могла Ольга таких глупостей наговорить, не могла, никогда в жизни не поверю! Если даже и так, то почему ты не позвонил моей маме, почему у нее не поинтересовался, где я и что со мной? Почему?

Владимир: Да потому что телефон ваш молчал! Я ведь и приезжал, двери чуть не разнес, соседи даже милицию вызвали — не было никого, не было!

Наталья (задумчиво): Возможно, мама с утра до вечера пропадала в больнице?..

Владимир (устало): Я не знаю, кто где пропадал. Я знаю одно — я в этой истории лицо пострадавшее.

Наталья (недобро усмехается): Я тоже.

В это время диктор по трансляции объявляет посадку на владивостокский рейс.

Наталья: Твой. Тебе пора.

Владимир (с сомнением): Ты уверена?

Наталья: В чем? В том, что рейс владивостокский?

Владимир: Нет, в том, что мне пора. Ты считаешь, мы все выяснили?

Наталья: Лично я выяснила только то, что у каждого из нас своя правда. Вернее, каждый думает, что он прав. Потому что твоя история мне кажется абсолютно бредовой. Я не верю ни единому твоему слову, но теперь это уже не имеет ни малейшего значения. Иди, опоздаешь.

Владимир: Нет, я не могу так уехать. Или прав я, или права ты — третьего не дано. Ты или должна признаться, что моя история верна, или же просто обязана доказать мне обратное. Раз уж мы встретились — верю, что чисто случайно, абсолютно верю. Но уж коли мы встретились…

Владимир испуганно замолкает. Его взгляд прикован к двери. В бар входит миловидная женщина, чуть полноватая. Приглядевшись, можно без труда догадаться о том, что довольно скоро ей предстоит путешествие в роддом. Женщина с порога видит Владимира и направляется к нему. Начинает говорить еще с полдороги, не дойдя до столика и не увидев лица Натальи.

Ольга: Вов, ну чего ты тут застрял? Посадку объявили…

Наталья, услышав знакомый голос, оглядывается. Немая сцена: Наталья поражена встречей и мгновенной догадкой, Ольга удивлена и смущена нежеланной встречей, Владимир стыдливо уставился в сторону.

Наталья: Ах, вот оно что! Ну здравствуй, подружка дорогая! Безумно рада тебя видеть!

Ольга (заносчиво): Взаимно! С удовольствием поболтала бы, но извини — наш рейс объявили, некогда. Вов, пошли, опоздаем. Кстати, стрижка тебе явно к лицу, молодит. Нужно будет взять на вооружение.

Владимир хватает ее за руку, силой усаживает за стол.

Владимир: Без нас не улетит. Присаживайся, поговори с лучшей подругой. Тут вот у нас спор небольшой вышел, так ты развей сомнения. Скажи-ка, Оленька, что за таинственная болезнь приключилась с Натальей четыре года назад? А то она мне все про какой-то аппендицит толкует и категорически отказывается признаваться в суе… суде…

Наталья: В суициде.

Владимир: Да, правильно. Все никак не научусь выговаривать. Меня это слово пугает. Так что, Оленька? Разреши наш спор, а то мы никак не можем прийти к общему знаменателю.

Наталья: Вообще-то я уже кое-что начинаю понимать…

Ольга (взвинчено): А что тут понимать?! Ты перерезала себе вены, видеть его не желала — что выяснять-то? Тебе не подошел — я подобрала. В чем криминал, я не понимаю?! К чему такие грязные намеки, какие-то инсинуации?! Тебе доктора еще четыре года назад диагноз психический поставили, так что нечего теперь с больной головы на здоровую валить. Или, скажешь, это я себе руки резала? Это моей кровью твоя ванна была заляпана? Да как тебе не стыдно! Грех ведь на душу берешь, беременную женщину обвиняешь! Пойдем, Вовчик, еще не хватало из-за этой ненормальной опоздать на самолет!

Наталья с полуулыбкой медленно закатывает рукава и протягивает обе руки над столом. Ее запястья девственно чисты — ни единого шрама, ни единой царапины. Владимир переводит гневный взгляд от рук Натальи к Ольге.

Ольга: Ну подумаешь, перепутала. Ты ж тогда таблеток наглоталась, я слегка подзабыла. Да, теперь точно вспомнила — таблетки.

Наталья: А может, я вешалась на собственной люстре?

Ольга: Нет, не вешалась. Я теперь точно вспомнила — ты таблеток наглоталась. Вов, помнишь, я ведь тебе тогда сразу про таблетки говорила…

Владимир: Вообще-то ты мне в красках живописала, как ужасно смотрелись на белом кафеле потеки засохшей крови. От таблеток?

Ольга: Ну… Это, наверное, были не кровавые потеки. Просто ее начало рвать прямо на стену…

Владимир (крайне разочарованно): Дрянь, какая же ты дрянь! Как же ты могла?!

Ольга (возмущенно): А что мне оставалось делать? Ты ж знаешь, как я тебя люблю! А из-за нее ты на меня ни малейшего внимания не обращал. Каждый борется за счастье, как умеет. А ведь ты поверил! Любил бы — ни за что бы не поверил, не уехал бы. А ты бросил, тебе для этого хватило одного моего рассказа, даже доказательств никаких не потребовал! Вот она, любовь твоя хваленая! Любил бы — разве б ты на мне женился? Так что нечего тут изображать из себя благородного рыцаря! Давай собирайся, Ковальские тебя уже тоже, между прочим, заждались. А он тут сидит, с бывшей любовницей уси-пуси разводит! И это при беременной-то жене! Сволочь!

Владимир: Дрянь! Дрянь!!! Ненавижу тебя, ненавижу! Ты мне всю жизнь искалечила! Натали, прости меня! Как я мог ей поверить?

Владимир хватает Наталью за руки, просительно заглядывает в глаза.

Владимир: Натали, родная моя! Еще не поздно, теперь все выяснилось! Теперь все будет иначе. Я разведусь с ней, и все будет по-старому…

Наталья (с горькой усмешкой): Нет, милый, по-старому уже ничего и никогда не будет. Поезд ушел… Вернее, самолет почти улетел. Лети, мой голубь, лети.

Владимир: Нет, я никуда не лечу. Я остаюсь. Здесь мой дом, здесь ты…

Наталья: О да, я здесь! Только уже не твоя. А тебе нужно о семье заботиться. Мало того, что у тебя жена имеется, ты скоро еще и отцом станешь. Ты слишком поздно все понял, Володенька…

Владимир: Нет, нет! Она женила меня на себе обманом, я ничего ей не должен. Я…

Наталья перебивает: Ты — прежде всего муж. И без пяти минут отец. Теперь уже поздно выяснять, кто кого обманул.

Владимир: Но я ведь ни на день не переставал тебя любить! Я же люблю тебя, как ты не понимаешь?!..

Ольга: Не смей! При живой-то жене! Мерзавец!.. Ты мой, ты только мой!

Наталья (не обращая ни малейшего внимания на Ольгу): Не далее чем несколько минут назад я тебе уже говорила: женатые мужчины для меня — табу. И исключений из этого правила нет. Да и не одна я, Володенька, не одна. Такие женщины, как я, на дороге не валяются. Да и староват ты нынче для меня, у меня теперь молодежный период. От молодых больше пользы. Видишь, какая я стала беспринципная? Рада была тебя повидать, честно рада. И знаешь, я искренне желаю тебе счастья. А теперь, дабы ты не опоздал на самолет со своей драгоценной супругой, я, пожалуй, уйду первая — так для всех будет лучше.