Призрак с горы Мертвецов - Инна Балтийская

— Лора, не молчи! Мне это очень важно знать! — его голос дрожал все сильнее, в нем появились умоляющие нотки. — Скажи, это вопрос жизни и смерти! Ты ведь узнала о ней, правда? Значит, следила, да? Давно?

— Игорь, ты о чем? — я сама не узнала свой голос, настолько сдавленно он звучал. — Я не знаю, о ком ты говоришь.

— Но ты потребовала развода, значит, узнала! — он словно уговаривал сам себя.

— Я поняла, что ты меня не любишь. — как ни странно, я почувствовала не ревность или обиду, а облегчение. Оказывается, я вовсе не ревнивая дура, он на самом деле любил другую!

— Не ври! — теперь он почти визжал. — Ты узнала о Марго, я понял это! Да, я изменял тебе, довольна? Но ты ведь не могла бы сама нас поймать. Ты нанимала частного сыщика, да? Кто за мной следил?

Я постепенно обретала присутствие духа. Отлепилась от кухонной двери и подошла к нему поближе. Он задрожал еще сильнее, но его страх не был связан со мной, я это чувствовала.

— Игорь, послушай меня. — ласково, словно к больному, обратилась я. — Я никого не нанимала. Я не знала до сего момента ни про какую Марго. За тобой никто не следил.

— Ты врешь, врешь. — словно в полусне, бормотал он. — За мной следили, я чувствовал это. Я знаю, это ты… или по твоей просьбе.

— Нет, нет.

— Тогда кто? — его голос взвился вверх и сорвался на полуслове.

— Но какая разница? — машинально спросила я, невольно холодея. Он сначала помотал головой, словно не желая отвечать, но потом, опустив глаза, хрипло выдавил:

— Ночью Марго задушили. Моим полосатым шарфом.

Глава 4

Плохо помню, как я дотащила Игоря до кухни, как заваривала чай и пыталась сунуть в его дрожащие руки горячую фаянсовую чашку. Разумеется, чашку с кипятком он уронил на пол, слегка обварив мне ногу, но боль от ожога наконец привела меня в чувство. Перестав хлопать крыльями над бедным страдальцем, я села в кресло и, стараясь, чтобы голос звучал естественно, спросила:

— А где этой ночью был ты?

— Да там же, ***, на ее квартире! — он снова выругался, долго и смачно. В его голосе еще звучали истерические нотки, но он потихоньку брал себя в руки. — Там еще куча народу тусовалась! Приходили, уходили, я даже знал не всех!

— Но как же… — я осеклась. — Ее задушили на глазах изумленной публики?

— А ты стерва! — в его тоне прозвучало нечто похожее на восхищение. — Можешь шутить в такую минуту?

— Я не шучу. — я лишь пожала плечами. — Я правда не понимаю.

— Да чего там понимать? — он снова сорвался на визг. — Мы в таком состоянии были… на бровях почти. И вот утром я выхожу на кухню… А она там!!! И на шее — мой шарф. Я сам его вечером повесил поверх плаща в прихожей.

Я лишь помотала головой, уяснив наконец полную картину. Мой бывший муж с друзьями всю прошлую ночь тусил на квартире любовницы. Кроме него, там находились несколько его друзей, парочка подруг хозяйки и, вдобавок, постоянно приходили еще какие-то неизвестные Игорю тусовщики. Похоже, входную дверь не закрывали вообще, и Игорю иногда казалось, что некоторых из гостей не знала и сама Марго. Водку мешали с пивом, делали коктейли с томатным соком, и слабая голова Игорька быстро не выдержала адской смеси. Он крепко заснул, свернувшись клубком в небольшом кресле-качалке. Проснулся, когда за окном вовсю сияло солнце, удивился тишине в квартире, вышел на кухню и…

— Погоди, а остальные гости? — удивилась я. — Неужели в квартире больше никого не было?

— Никого. — он чуть не плакал. — Все ушли, все! Как они проснулись раньше меня?

— Так надо всех обзвонить! — я вскочила на ноги. — Кто-то мог видеть само преступление! Или, по крайней мере, раз они встали раньше и наткнулись на труп, они скажут, когда это произошло! И, если повезет, подтвердят, что ты в это время спал.

— Я сбежал оттуда. — теперь он трясся весь, зубы явственно стучали. — Раз все ушли, то я тоже. Не буду никому звонить, пусть гадают, кто ушел последним. И кто нашел труп.

Наверное, у меня изменилось лицо, потому что он вдруг с ненавистью заорал:

— А ты хотела бы, чтобы я пошел на нары, я знаю!

— Игорь, успокойся, — устало произнесла я. — У тебя не было мотива ее душить. В квартире было полно народу, так что под подозрение все.

— А шарф???

— Наверное, многие смогут подтвердить, что он висел на видном месте? — предположила я. — Его тоже мог взять любой.

— Все так. — он опустил голову, темная челка упала на высокий бледный лоб, прикрывая темные глаза. Он показался мне похожим на загнанную борзую собаку, и почему-то в этот момент я залюбовалась им. Но он резко мотнул головой, поднял на меня обезумевшие от страха глаза, и наваждение прошло. — Но ты не знаешь…

— Чего? — мне снова стало не по себе, и я не смогла сдержать нервный смешок. — На ней была твоя визитка?

— Сука! — взвизгнул он, вскакивая на ноги. Невольно я вскочила тоже, хватаясь за горячий чайник как единственное доступное оружие. Но он взял себя в руки и снова сел. Потом криво усмехнулся, глядя в пол, и прошептал:

— Ты помнишь нашу первую встречу? В библиотеке?

— Да. — тоже полушепотом ответила я. На глаза навернулись запоздалые слезы. Тогда я подумала, что он пережил несчастную любовь, и я, никому не нужная, даже собственно матери, смогу его утешить и стать необходимой. Как глупо это было с моей стороны!

— Помнишь, в каком я был состоянии? — теперь он явственно ухмылялся, глядя мне в глаза. — Как ты думаешь, почему?

— Тебя бросила девушка? — робко предположила я, но где-то глубоко в подсознании уже поняла, предугадала его ответ.

— Да, бросила. — он снова выругался. — Убралась прямиком на тот свет. С петлей на шее.

— Она… сама? — но я уже не верила в это.

— Нет. — он бросил эту фразу резко, словно отрубая мою надежду. — Ее убили. Задушили во время этого… самого. Словом, во время. А на шее был затянут пояс от ее собственного платья.

Он снова выругался, но как-то вяло, без огонька, затем торопливо продолжил:

— Мне было слишком страшно это даже вспоминать. Но тогда все было иначе. Ее убили в лесопарке, она собиралась на свидание со мной, ждала меня в условленном месте, но я тогда не пришел. Не смотри на меня так, я правда там не был! Я смог это доказать, иначе давно бы сидел!

— А что с тобой случилось? Ты же не отменил свидание?

— Да мне так плохо было, что я о нем просто забыл. — он помотал головой, отгоняя воспоминания… — Я чем-то здорово траванулся, блевал так, что родаки с перепугу «Скорую» вызывали. Так что мое алиби подтвердили врач и фельдшер «Скорой». Они как раз мне желудок промывали, когда Машку… того. Поясом. Если б не родаки, сидел бы как миленький. Меня и так полгода по допросам таскали.

— Я поняла. — я несколько раз энергично кивнула. — То есть уже вторую твою девушку… задушили?

— Ты тоже думаешь, что это я? — он посмотрел на меня так, что я снова схватилась за чайник. — Что я псих? Но как ты… ***! ***! Я ж с тобой жил столько лет! Ты же жива!

Я снова отпустила чайник и задумалась. Да, целых две девушки погибли, две его подруги, это подозрительно…. но как же я сама? Ведь две мои подруги точно так же пали от руки маньяка-душителя. Но ведь я в этом не виновата!

Внезапно мне показалось, что с грудь упал огромный, давящий камень. Я не виновата в их гибели! Я смогла допустить в сознание эту мысль, а ведь еще вчера допустить такое казалось совершенно невозможным, кощунственным. Я не виновата, что какой-то урод решил их убить. Я не виновата в том, что осталась жива!

Я резко выдохнула и решила уточнить:

— Но кто-то из твоих знакомых знал, когда и где вы встречаетесь с той девушкой?

— Все знали, — Игорь в недоумении пожал плечами. — Мы иногда компанией ходили. Чего мне было скрывать? А это кафе было нашим любимым местом встречи. То самое, на причале, вдающемся в озеро, куда ты меня звала, помнишь? Ну не дура ли?

— Все знали… это много народу? — Я грустно покачала головой. — Игорь, ты ее сильно любил?

— Да брось, какая любовь! — грубо бросил он. — Ты прямо как маленькая. Да мне уже тридцатник стукнул, пора было остепениться. И мамаша все давила, мол, внуков надо, а то помру от тоски, сынок! Вот, жениться решил. Даже предложение успел сделать, при всех. Идиот! — он снова зло выругался.

Внезапно что-то у меня в груди сжалось. Я вспомнила, что мне казалось таким странным в нашей не слишком долгой семейной жизни. Предложение той девушке он сделала при своих друзьях. А меня скрывал от них!

— Игорь, я никогда не спрашивала, но теперь ответь мне — почему ты не знакомил меня с друзьями? Почему… никому не показывал?

— Да, ты правильно поняла. — он даже не удивился. — Я какое-то время думал… вдруг это кто-то… из своих? Я псих, верно? Точно же, псих. — он ненадолго замолк, потом судорожно вздохнул и продолжал: — Я сначала был в таком шоке, что решил вообще с ними со всеми порвать. Я тебе не сказал… Меня же заперли в обезьяннике на трое суток. Эти хари… и запах… это хуже смерти. Я перепугался до сумасшествия. Честно, я думал, еще немного, и в дурку навсегда отправляюсь.