Алькатрас и Кости нотариуса - Брэндон Сандерсон

- Чудесно, - сказал я. - Значит, я могу решать, куда мы отправимся, так?

Мать Бастилии замолчала. - Ну, - сказала она, наконец, - технически это верно, мой лорд. Тем не менее, мне было поручено доставить вас в Налхаллу. И просить меня доставить вас в такое опасное место, было бы безрассудно, и...

- Ага, прекрасно. Австралия, поворачивай. Я хочу оказаться в Египте как можно скорее.

Мать Бастилии закрыла свой рот, при этом её лицо покраснело ещё больше. Австралия просто пожала плечами и положила руку на другой стеклянный квадрат. - Эм, доставь нас в Александрийскую Библиотеку, - сказала она.

Гигантский стеклянный дракон пошёл волнами и двинулся в другом направлении, хлопая шестью крыльями.

- И всё? - спросил я.

Австралия кивнула. - Нам всё ещё понадобятся несколько часов, чтобы попасть туда. Мы взлетим над полюсом и двинемся в сторону Ближнего Востока, вместо того чтобы лететь оттуда в Налхаллу.

- Ну, хорошо тогда, - сказал я немного встревоженно, осознав, что я только что сделал. Ещё минуту назад я стремился оказаться в безопасности. А теперь решил отправиться в место, которое все остальные считали безумно, нелепо опасным?

Что я творил? Зачем я принял командование и отдавал приказы? Смутившись, я снова вышел из кабины. Бастилия вышла следом. - Не знаю, зачем я это сделал, - признался я, пока мы шли.

- Твой дедушка может быть в опасности.

- Да, но что мы будем делать?

- Мы помогли ему во время прошлого проникновения в Библиотеку, - ответила она. - Спасли его от Блэкберна.

Я замолчал, идя по стеклянному коридору. Да, мы спасли Дедулю Смедри... но... что-то подсказывало мне, что он сбежал бы от Блэкберна, в конце концов. Старый Смедри живёт уже более ста лет, и, как я понял, ему удавалось выкрутиться из множества куда более затруднительных ситуаций, чем эта.

Он один противостоял Блэкберну с помощью Линз, - я оказался бесполезен. Правда, мне удалось сломать Линзу Поджигателя и обмануть Блэкберна, в конце концов. Но тогда я действительно не знал, что делаю. Мои победы больше походили на случайное стечение обстоятельств, чем на что-то ещё. А сейчас я отправлялся в опасность снова?

Как бы то ни было, уже ничего не изменишь. Драгонавт изменил курс, и мы уже были на пути к своей цели. «Мы осмотримся вокруг, не долетая до места назначения», - размышлял я. - «Если всё будет выглядеть слишком опасным, то нам не придётся ввязываться».

Я собирался объяснить своё решение Бастилии, когда неожиданно за нами раздался чей-то голос. - Бастилия! Мы изменили курс. Что случилось?

Я повернулся, шокированный. Невысокий человек, возможно, четырех футов ростом, шёл по коридору прямиком к нам. Его наверняка не было там раньше, и я не мог понять, откуда он взялся.

На мужчине была крепкая добротная одежда: кожаная куртка, китель, заправленный в прочные брюки, пара ботинок. У него было широкое лицо с массивным подбородком, и темные вьющиеся волосы.

- Фейри![3] - сказал я немедленно.

Человечек остановился, выглядя озадаченным. - Этот новый, - отметил он.

- Кто же ты? - спросил я. - Лепрекон? Эльф?

Невысокий человек поднял бровь и посмотрел на Бастилию. - Лесные орехи, Бастилия, - ругнулся он. - Кто этот клоун?

- Каз, это твой племянник Алькатрас.

Коротышка оглянулся на меня. - Аа… понятно. Он, кажется, ещё тупее, чем я представлял.

Я покраснел. - Тогда... ты не фейри?

Он покачал головой.

- Ты гном? Как во Властелине колец?

Он покачал головой.

- Ты просто... карлик?

Он одарил меня скучающим взглядом. - Ты понимаешь, что карлик не очень вежливое обращение? Даже большинство Тихоземцев знают это. Карлики - так люди называют таких, как я, с тех пор как засунули нас в шоу уродов.

Я помедлил с ответом. - Как тогда я должен тебя называть?

- Ну, Каз предпочтительней. Моё полное имя - Казан. В конце концов, проклятые Библиотекари назвали так тюрьму некоторое время назад.

Бастилия кивнула. - Это в России.

Невысокий человек вздохнул. - В любом случае, если тебе всё же необходимо постоянно упоминать мой рост, то, я думаю, коротышка вполне сгодится. Кто-нибудь вообще собирается объяснить мне, почему мы изменили курс?

Я был ещё слишком смущён, чтобы ответить. Я не собирался оскорблять своего дядю. (К счастью, с годами я изменился в лучшую сторону. Сейчас мне довольно хорошо удаётся оскорблять людей намеренно, и я могу делать это на таких языках, о которых вы, Тихоземцы, даже не подозреваете. Так что вы - клок шерсти с паршивой овцы.)

Хорошо, Бастилия заговорила и ответила на вопросы Каза. - Мы получили известие, что твой отец находится в Александрийской Библиотеке. Мы думаем, у него могут быть неприятности.

- Значит, мы направляемся туда? - спросил Каз.

Бастилия кивнула.

Каз оживился. - Замечательно! - сказал он. - Хоть одна хорошая новость за всю поездку.

- Подожди! - сказал я. - Это хорошая новость?

- Ну, конечно же, я хотел исследовать это место на протяжении десятилетий. Все не мог найти достаточно хороший повод. Пойду собираться! - И он пошёл по коридору в сторону кабины.

- Каз? - позвала Бастилия. Он остановился, оглядываясь назад.

- Твоя комната в той стороне, - она указала в сторону бокового коридора.

- Кокосовые орехи, - ругнулся он себе под нос. И пошёл в ту сторону, куда она показала.

- Это, действительно, правда, - сказал я. - Его Талант. Теряться.

Бастилия кивнула. - Что ещё хуже, он выступает в роли нашего проводника.

- Ну, и как это работает?

- Странно, - ответила она, продолжая идти по коридору.

Я вздохнул. - Не думаю, что я ему очень понравился.

- Да, ты нередко производишь такой эффект на людей при первой встрече. Мне ты сначала тоже не очень понравился. - Она взглянула на меня. - И я еще не уверена, что это изменилось.

- Ты так добра. - Пока мы шли по змеиному телу дракона, я заметил яркое свечение, источник которого находился между лопаток ближайшей пары крыльев над нами. Стекло там сверкало и двигалось, будто бы множество поверхностей и хрупких деталей перемещались. В центре всего этого находилось глубокое, установившееся свечение, будто тлеющий огонь. Свет отражался беспорядочно перемещавшимися кусочками стекла, которые не были прозрачными. Таким образом, каждые несколько секунд, свет то затухал, то вспыхивал вновь.

Я указал вверх: - Что это?

- Двигатель, - пояснила Бастилия.

Не было никакого шума, который ассоциируется у меня с работающим мотором. Ни гудения, ни движущихся поршней, ни горящего огня. Даже никакого пара. - Как он работает?

Бастилия пожала плечами. - Я не инженер-силиматик.

- Но ты и не Окулятор, - заметил я. - А знаешь о Линзах достаточно, чтобы удивить большинство людей.

- Это потому что я специально изучала Линзы. Никогда особо не обращала внимания на силиматику. Пошли. Ты хочешь добраться до своей комнаты или нет?

Я хотел, и я устал, поэтому позволил ей вести меня дальше. Оказывается, силиматические двигатели не такие уж и сложные, на самом деле. На самом деле, их даже легче понять, чем обыкновенные двигатели Тихоземцев.

В двигателе находится особый вид песка (его называют «сверкающий песок»), который испускает свечение при нагревании. Этот свет заставляет определённые виды стекла делать странные вещи. Одни поднимаются в воздух при воздействии силиматического света, другие при световом контакте падают вниз. Таким образом, единственное, что вам нужно делать, это контролировать, чтобы нужное вам стекло встретилось со светом в нужное для вас время. И вот вам - двигатель.

Знаю, вы, Тихоземцы, наверное, считаете всё это нелепым и смешным. Вы спрашиваете себя: - Почему же, если песок такой ценный, он настолько доступен? - Вы, конечно же, жертвы страшного заговора. (Вам когда-нибудь надоест всё это?)

Библиотекари приложили много усилий, чтобы заставить людей игнорировать песок. Они за большие деньги затопили Тихоземье «пустым песком» - одним из немногих видов песка, который на самом деле не способен ничего делать, даже когда вы его плавите. Какой лучший путь заставить людей игнорировать что-то, кроме как сделать это банальным?

Даже не начинайте про экономическое значение пупочного волокна.

Наконец, мы дошли до моих апартаментов. Тело дракона-змея было добрых двадцать футов в ширину, так что в нем было достаточно места для помещений. Тем не менее, я заметил, что все комнаты просвечивались.

- Тут не много частной жизни, не так ли? - спросил я.

Бастилия закатила глаза, а затем положила руку на панель на стене. - Темнота, - сказала она. Стена мгновенно потемнела. Она оглянулась на меня. - Мы оставляем их прозрачными, чтобы было легче скрываться от людей.