Грешные ночи (ЛП) - Джена Шоуолтер

Но не взирая на всю эту игру света охранники не видели бесчисленное множество демонов, кишащих вдоль поверхности стены, отчаянно желающих пробраться внутрь.

Как и охранники, демоны не видели нависшую над ними угрозу. Двадцать ангелов под командованием Захариила были скрыты от чьих-либо глаз. Их обычно белые, слегка подёрнутые золотом крылья, теперь отливали ониксом — цветом небес. Хватило лишь мысли и всё изменилось. Их ангельская одежда была заменена на тёмные рубашки и штаны, прекрасно облегающие их тела. Они были готовы к бою.

— Для чего демонам штурмовать это место? — Удивился Захариил. И они поступают так на протяжении нескольких лет, наверное, и другие армии посылали сюда, но те не добились никакого успеха. Как только была уничтожена одна когорта демонов на смену им тут же приходили другие.

Было только две причины, почему другие армии не хотели узнать правду. Первая — никто из них не стремился помочь людям в здании; и вторая — их задание завершалось, как только оканчивалась битва. Как бы там ни было, Захариил не собирался совершать ту же самую ошибку. Просто не мог.

Золотые кудри обрамляли невинное лицо, скорее больше дьявольски соблазнительное, нежели святое. Тэйн перевел на Захариила раздражённый взгляд своих сапфировых глаз. Как рассказывали Захариилу, резкий контраст между его невинностью и чувственностью был способен загипнотизировать. Земные и бессмертные женщины кидались в объятия Тэйну — те, что способны были удовлетворить его сексуальные желания, могли увидеть его истинное лицо. Главным образом, его желания находились на краю дозволенного и граничили... с опасностью.

Большинство ангелов, вне зависимости от того, являлись они воинами или вестниками радости были абсолютно равнодушны к плотским страстям, так же, как и Захариил. Но, ни один из них не был пленён и не подвергался зверским пыткам, как Тэйн.

Захариил понимал, что если твоя жизнь состоит из постоянных сражений, а ты сам познал истинную боль, то любой начнёт искать удовольствия в чём угодно, чтобы отвлечься.

Примерно одинаковые по силе и хитрости Ксерксес, Бьорн и Тэйн были пленены, их пытали. Эта троица была неразлучной, боль и ужас сражений объединяли их. Изменили их. Да, и это тоже. Иначе они никогда бы не оказались в его армии.

— Одно зло притягивает другое, стремясь разрушить что-то воистину стоящее, — сказал Тэйн, сменяя мудростью свою прежнюю непочтительность. — Может, кто-то внутри вызвал их.

Если это действительно так, то сражение придётся отложить. Вызывать демонов было строжайше запрещено, это преступление каралось смертью. Смерть в данном случае настигнет его в любом случае, но Захариил не знал, как отреагирует Божество на такое убийство.

"Люди...— подумал он, покачав головой. — Вечный источник проблем. Они и понятия не имели о тёмной силе, с которой играли. Возможно, сначала это похоже на захватывающее приключение, но в конце концов эта сила их уничтожит".

— Ни один из демонов не проник в здание, — произнёс Захариил. — Мне интересно, почему.

Тэйн склонил голову набок, внимательно изучая демонов.

— Я не замечал этого прежде, но теперь вижу, что вы правы. Повелитель.

Ответа не последовало.

— Поймайте одного из демонов, и тащите его в моё облако для допроса.

— С удовольствием, — откликнулся Тэйн. Он и, правда, получал наслаждение, мучая демонов. — Что-нибудь ещё, наш господин?

Нет. Никакой реакции.

— Да. По моему сигналу, начинайте атаку, но я хочу, чтобы Бьорн притащил самого мерзкого демона, которого только сыщет на крыше. Быстро. — Захариил должен подчинить себе умы этих недисциплинированных солдат, как и остальные командиры, но он не собирался сближаться с ними.

На лице Тэйна расцвела довольная улыбка, обнажившая ряд ровных белых зубов.

— Считайте, уже сделано.

И прежде, чем Тэйн успел исчезнуть, Захариил добавил:

— Надеюсь, мне не следует напоминать, что никто из людей не должен пострадать во время сражения. Воздержись от убийства демонов, если это поможет сохранить человеческую жизнь. И остальным передай.

Поначалу Захариил не особо возражал, что его воины уничтожали смертных, чтобы добраться до демона. После того, как он трижды был подвергнут наказанию ударами плетью, его перестало это устраивать.

Тишина. Секунда, две...

— Да, повелитель.

И Тэйн улетел, порывисто рассекая воздух, чтобы передать слова Захариила остальным ангелам, кружившим вокруг здания.

И уже через минуту в руках ангелов вспыхнули огненные мечи, пламя которых было куда пронзительнее и чище всего, что только может встретиться в аду. Блики света заиграли на их мужественных лицах, и этот огонь превращался в дугу, направленную вниз, сопровождаемую криками боли и последними вздохами. Всё повторялось снова. Обезглавленные чешуйчатые скрюченные тела дождем сыпались со стен.

Ангелы слишком нетерпеливые, чтобы ждать сигнала Захариила. С этим он разберётся позже.

Как бы ему ни хотелось сейчас уничтожать демонов бок о бок со своими воинами, но он продолжал ждать в надежде на более серьёзную добычу этой ночью. Вскоре путь был абсолютно свободен, и Захариил скользнул вниз, изящно приземлившись на плоскую крышу и свернув крылья.

— Мерзкий демон, как заказывал величайший король, — произнёс подле него знакомый голос. — Выполнил, как можно быстрее.

Огромное животное рухнуло к ногам Захариила. Яд сочился каплями с его когтей, плечи украшали огромные рога, а ноги были покрыты густой шерстью.

Небольшая проблемка — у демона не было головы.

— Этот демон мёртв, — произнёс Захариил.

После короткой заминки Бьорн ответил:

— Тэйн дословно передал ваш приказ. Следовало бы чётче отдавать распоряжения.

— И, правда. — Захариил должен был это предусмотреть.

Бьорн, паривший рядом со зданием, произнёс:

— Мне принести вам другого, или вы намерены как следует отчитать меня за собственный промах, ваше величество? — Его слова отдавали сарказмом.

Бьорн был брутальным мужчиной с загорелой кожей, отливающей золотом, и радужным цветом глаз, которые переливались всеми оттенками радуги, создавая потрясающий контраст.

Вскоре после того, как вырвавшись из грязных лап демонов, он переродился и вернулся на небеса, где никто не мог скрыться от его гнева. Высокий Небесный Совет признал Бьорна неуравновешенным и непригодным к службе. Падение было слишком мягким наказанием для него, сказали они, поскольку он и так был приговорен к смерти — Бьорн лишился духа, силы, которая питала его жизнь, воплощения его эмоций и физического тела.