После России - Фёдор Крашенинников

– Понимаешь, придурок? – он склонился над Егорушкиным, и в нос ему ударил запах пота и животного страха. – Используют вас! И тебя, и твоего друга Сашу Гарифуллина… Русского, блин, тоже нашли! И бабу твою, Семенову Марию Романовну, тоже! И всё ваше сопливое подполье! И токсины вам подогнали! И инструкции! Суки они, вот что. Мы ваш кружок дебилов пасём с самого начала, молодогвардейцы недоделанные! Я про вас всё знал, когда вы ещё сами не знали, куда лезете! Лично вас всё время отмазывал! Говорил, мол, не надо их трогать, пусть поиграют! Мне сегодня из-за вас чуть самому яйца не оторвали, понимаешь? Это не говоря о том, что я вместе с женой должен был быть на этом банкете, понимаешь? Из-за тебя, из-за ваших ублюдочных игр мой сын сиротой чуть не остался!

– Лучше б остался, – тихо и очень искренне сказал Егорушкин.

Ярость накрыла Михайлова, и он разом потерял контроль над ситуацией и над собой:

– Ах ты тварь! – он со всей силы швырнул в студента стакан, а потом неожиданно для себя вскочил и накинулся на него. Бил долго, ногами, руками, по голове, сначала выкрикивая ругательства, а потом уже молча, деловито сопя.

Исступление прошло. Студент лежал в наручниках на полу и тихо скулил. Ярость Михайлова сменилась тупым опустошением.

– Значит, вот что я тебе скажу, придурок, – он достал из кармана платок и неспешно принялся вытирать лицо, шею и руки, – раз ты ничего понимать не хочешь – значит, и не надо. Я про тебя всё и так знаю. Твоих друзей всех уже сюда везут. По-хорошему вас бы всех вывести за город да шлепнуть в лесочке, как Николая Второго, но мы же гуманисты, нам евросоюзнички не позволят. Пока. Так что поедешь ты и вся ваша компания далеко-далеко за солнечный город Ивдель, в специально оборудованное учреждение. Там на сотни километров вокруг ни черта нету, кроме охранников китайцев. Будешь там сидеть, пока не поумнеешь. Вот родители твои порадуются, а! Мамаша-то твоя уже убивается на вахте, просит пустить. А вот хер ей, понял?! Хер!

Студента вывели, а Михайлов сел в кресло и позвонил начальнику:

– Сейчас зайду, расскажу.

3. На страже республики

В кабинете начальника КОКУРа сидели кураторы – так буднично называли их сотрудники Комитета и все причастные: новый начальник американской резидентуры Уиллс и его коллега из европейской разведки Ковалевский. Американец увлечённо рассуждал о ситуации в Африке и её перспективах. Хозяин кабинет слушал, вежливо кивая.

– Разрешите? – Михайлов вошёл в кабинет.

– Разрешаю, мы заждались уж. – Полковник Жихов поудобнее устроился в своем огромном кресле и сложил ухоженные руки под вторым подбородком. – Только без запевок долгих, пожалуйста, по фактам и кратенько – время не ждет.

– По фактам всё, как я докладывал позавчера. Благодаря кампании по дезинформации внешнего и внутреннего противника нам удалось решить поставленные задачи. По нашим сведениям, в Москве, да и у нас, многие уверены, что нам нечем защищаться, казахи взбунтуются, и республика в считанные дни падет к ногам Пирогова. Можно констатировать: сведения, сообщённые агентом Карповым, подтверждены. Я считаю, мы должны сообщить союзникам: версия о полном контроле над структурами пресловутого НОРТ со стороны спецслужб Пирогова также подтверждается. Нам удалось разоблачить несколько ячеек, действовавших параллельно. Организовать распыление токсинов в ресторане «Порто-Франко» было поручено молодым активистам. Мы давно за ними приглядывали – в группе работал наш человек, который сообщил о планируемом теракте. К сожалению, организатора и координатора задержать пока не удалось. Но мы знаем, кто он – в смысле биометрических данных и примерного круга документов, которыми он может пользоваться. Так что ищем, я думаю, найдём. Кроме того, раскрыт заговор в Генеральном штабе, там уже проведена работа, арестовано восемь человек. В полиции идёт тотальная проверка, есть сведения, что и там может быть подпольная сеть. Тем не менее никакой реальной угрозы республике пока нет. Во всяком случае, изнутри.

– Кто всё-таки курирует весь этот НОРТ в Москве? Этот ваш Карпов ничего не сообщает? – Уиллс говорил по-русски хорошо, хоть и с акцентом.

– Агент Карпов сообщает, что операции по линии НОРТ курируют лично Лапников и Фадеев. Предвидя ваш вопрос, могу сказать: косвенные факты подтверждают, что Фадеев действительно может оказаться нашим старым другом – Петром Владимировичем Заостровским. И тогда вся эта пироговская история обретает совсем иное звучание, коллеги. – Михайлов вопросительно посмотрел на Жихова, тот – на Уиллса.

– А как ушёл московский шпион? Если вы рассчитывали поймать его, почему в итоге задержали какого-то студентика? Почему не задержали москвича? Кто он, чёрт побери? – Ковалевский был явно недоволен.

«Пошипи, пошипи, змей польский!» – злобно подумал Михайлов и снова посмотрел на невозмутимого Жихова. Тот ели заметно кивнул.

– Очевидно, перестраховались. Задержанный студент работал в ресторане, а агенту пришлось бы приложить массу усилий для проникновения на место. В конце концов он не знал, что ловушка устроена специально для него. Теперь о его личности. Я уже разослал установленный отчёт в инстанции, но на словах могу кратко сообщить. Вот его видеопортрет. – В углу кабинета появилось трёхмерное изображение лысоватого немолодого человека, с неприметным, смазанным лицом, небольшого роста, одетого в неброский бушлат. – В Екатеринбург прибыл из Кургана. В Кургане зарегистрировался как беженец из Поволжской Федерации Вадим Олегович Мурашов. По предоставленным документам жил в Самаре, работал в правительстве заместителем начальника отдела в Министерстве социальной защиты населения. Некий Мурашов действительно там работал, но, учитывая, как быстро все случилось, никаких файлов по ряду министерств у нас так и нет.

– Надеюсь, всех, кто выдаёт себя за сотрудников этих пропавших министерств, вы уже ищете? – поинтересовался Уиллс.

– Ситуация с ними с самого начала была сомнительной. Собственно, и этот Мурашов потому и попал в зону нашего внимания! – скромно доложил Жихов.

Уиллс удовлетворенно кивнул, а Ковалевский явно предпочёл бы поймать уральских коллег на недоработке и потому был нескрываемо расстроен.

– Тем не менее в Кургане его вскоре потеряли. Он переехал в Екатеринбург и здесь, очевидно, начал методичный обход сочувствующих. Людей искали по виртуальным сетям, там целая система скрытого психологического тестирования с элементами зомбирования – известные в общем-то разработки. Он обошёл все подставы, кроме одной. Там, господа, мы применили метод скрытого контроля сознания: человек был активным врагом республики, мы его арестовали, он прошел спецобработку. Короче говоря, он сам не знает, что он работает на нас. Метод показал себя отлично. Не очень понятно, почему этот Мурашов действовал прямолинейно. Впечатления профессионала он не производит. Но, впрочем, есть ли у них выбор? Да и принятые нами меры сыграли свою роль, кое у кого действительно возникло ощущение вседозволенности. Господа явно торопятся занять максимум территорий до наступления холодов. Короче говоря, нашему, скажем так, агенту были предъявлены опознавательные чип-карты, агент получил подтверждение из Москвы, и они начали совместную работу. Благо, у нас была эта самая студенческая организация, ну и вот, собственно… Теперь всё кончено, студентов всех… Ну, почти всех уже повязали, неудачливого террориста – первым. По нашим сведениям, агент имел контакты с предателями из генштаба, там тоже готовятся аресты. Ситуация пока под контролем!