Милитаризм и антимилитаризм - Карл Либкнехт

внутреннего национального, даже религиозного «врага» — в Германии, например, против поляков, эльзасцев и датчан — и что при конфликтах внутри непролетарских классов он также может находить свое применение. Он представляет собою весьма многогранное и способное к изменчивости явление, в особенности это следует сказать о прусско-германском милитаризме, получившем необыкновенный расцвет благодаря особым полуабсолютистским, феодально-бюрократическим отношениям, царящим в Германии. Этот прусско-германский милитаризм заключает в себе наиболее дурные и опасные стороны из всех форм капиталистического милитаризма и поэтому может служить прекраснейшим образцом современного милитаризма, его форм, его средств и действий. Говоря языком Бисмарка о том, что никому еще не удалось повторить образец прусского лейтенанта, можно сказать, что никому еще не удалось полностью воспроизвести прусско-немецкий милитаризм, ставший не только государством в государстве, а прямо-таки государством над государством.

Рассмотрим сначала структуру армий некоторых других стран. При этом нам придется рассмотреть, кроме армий в собственном смысле, также жандармерию и полицию, которые часто внешне представляются в качестве воинских подразделений, специально предназначенных для борьбы с внутренним врагом, но которые по своему насилию и грубости прямо несут на себе печать своего военного происхождения.

СТРУКТУРА АРМИИ В НЕКОТОРЫХ ИНОСТРАННЫХ ГОСУДАРСТВАХ

Своеобразные формы структуры армии мы находим, например, в Англии и Америке, в Швейцарии и Бельгии.

Великобритания имеет наемное войско («регулярную армию») и милицию наряду с конной местной стражей (yeomanry), кроме того, так называемых волонтеров (добровольцев), которые образуют добровольческое дополнительное, в общем и целом неоплачиваемое, войско, составлявшее в 1905 г. 245 000 человек. Постоянная армия, включая милицию, исчислялась в 1905 г. приблизительно в 444 000 человек, из которых около 162 000 были расквартированы в самой Англии. Для Ирландии был создан особый, организованный по-военному полицейский корпус (около 12 000 чел.). Постоянная армия находится большею частью вне родины, в частности в Индии, где армия, состоящая из 230 000 человек, на две трети составлена из местных жителей. Колонии имеют, как правило, собственную милицию и корпус добровольцев. Отношение между милитаризмом метрополии и колоний Великобритании характеризуется военным бюджетом, который, например, в 1897 г. достигал для метрополии 360 миллионов, а для Индии около 510 миллионов марок. К этому следует прибавить огромный флот с почти 200 000 человек экипажа и морских войск.

Армия Соединенных Штатов Америки представляет собою смесь постоянного войска и милиции. Постоянная армия, пополняемая посредством вербовки, ограничена в мирное время в силу конституции максимумом в 100 000 человек, но фактически по финансовому отчету 1905 г. она составляла 61 000 человек (к 15 октября 1906 г., включая разведчиков на Филиппинских островах, — 67 253 чел.), в числе которых 3800 офицеров, вышедших большею частью из военной академии в Вестпойнте. В милиции в том же году состояло около 111 000 человек. Милиция организована довольно демократически. В мирное время она подчиняется губернатору, а по своему вооружению и подготовке не стоит на должной высоте. Наряду с нею выдающуюся роль играет организованный по-военному полицейский корпус. Совершенно своеобразным является учреждение, которое с формальной точки зрения сюда не относится, но по своим функциям не может быть оставлено без внимания. Во всех капиталистических странах встречаются «черные банды», находящиеся в распоряжении предпринимателей. К ним следует отнести хотя бы вооружаемых предпринимателями штрейкбрехеров (это нередко наблюдается, например, во Франции и в Швейцарии, а для Германии достаточно указать на происшедшие стачки рабочих на верфях в Гамбурге в последние годы и на нюрнбергские события 1906 г.[40]). Для американских же предпринимателей роль таких черных банд выполняют вооруженные сыщики агентства Пинкертона, доставляющие в их распоряжение людей первого сорта. Если, наконец, указать еще на приблизительно 30 000 человек, числившихся в 1905 г. во флоте, то мы видим, что и Соединенные Штаты представляют собою целый букет главнейших форм вооруженной государственной власти.

В Швейцарии еще недавно существовала подлинно народная армия, основанная на поголовном вооружении. Каждый способный носить оружие швейцарский гражданин постоянно имел дома оружие и боеприпасы. Здесь имелась демократическая армия, о которой писал в своей известной книге Гастон Мох. Так как Швейцария находится под такой же международной гарантией, как и Бельгия, то вполне естественно, что «милитаризм вовне» здесь мог принять особенно мягкий характер, и этому во многом способствовали также другие многочисленные обстоятельства. Однако с обострением классовых противоречий здесь изменился «милитаризм внутри». Стремление к власти буржуазии постоянно чувствовалось в виде усиления эксплуатации и гнета. Ее существованию мог угрожать такой строй, при котором пролетариат имел бы в своем распоряжении оружие и амуницию. Поэтому в сентябре 1899 г. здесь принялись за разоружение народа, отнимая у него патроны, и вместе с тем начали все усиленнее создавать воинские учреждения по образцу великих военных держав. Существовавшие прежде кадровые части армии при помощи всех практикуемых в таких государствах средств начали обрабатывать в послушное орудие классового господства. Даже в пресловутой швейцарской милиции стали все более и более вырабатываться те отталкивающие черты, которые свойственны всем постоянным армиям к вящему позору культуры. Принятый 21 декабря 1906 г. национальным советом декрет об использовании солдат при стачках ничего в этом отношении не изменяет.

Потребности Бельгии как нейтрального государства в солдатах для постоянной армии значительно меньше (около половины), чем имеющийся у нее «запас» солдатского материала. Поэтому к системе всеобщей воинской повинности здесь присоединяется система жеребьевки и, наконец, особенно глубоко проникшая в характер армии система выкупа, или заместительства. Естественно, что только состоятельные люди могут выставлять заместителей, и, конечно, они очень широко пользуются этим. Если эта раньше широко распространенная система заместительства в политическом отношении почти не имела особенного значения, то в сильно пролетаризированной Бельгии с ее чрезвычайно большим процентом рабочих среди лиц, подлежащих воинской повинности, она привела к весьма сомнительным для господствующих классов результатам. Насквозь пролетаризированная армия, хотя и не состоявшая из сознательных и решившихся на все пролетариев, оказалась столь легко доступной антимилитаристической пропаганде, что уже ряд лет едва ли может быть использована господствующими классами в качестве оружия против внутреннего врага. Но этой беде сумели помочь. Уже давно здесь создана так называемая гражданская гвардия. К гражданской гвардии принадлежат те, которые вытащили хороший номер, и те, которые откупились от службы, но лишь на условиях, что они смогут сами добыть себе обмундирование и оружие. Это условие составляет как бы некоторый ценз, которому, естественно, не могут удовлетворить бедные классы населения, оказывающиеся таким образом устраненными от участия в гражданской гвардии. Эта гвардия была прежде лишь большим маскарадом, ее члены были большею частью либералами, а организация — демократической. Гражданские гвардейцы хранили дома свое оружие, сами избирали своих офицеров и т. п. С