Экзорцисты - Джон Сирлз

– Извини.

Мама тяжело вздохнула и снова повернулась к Дот, которая шагнула в дом вместе со своей корзиной для грязного белья. Внутри я успела разглядеть мятую одежду, дезодорант, видавшую виды зубную щетку и потрепанную книгу «Поющие в терновнике».

– Вы можете переодеться в ванной комнате в конце коридора, – сказала ей мама. – Затем я вам все покажу и сообщу правила.

Дот поставила корзинку на один из стульев с высокой спинкой.

– По правде говоря, я бы хотела кое-что постирать, если вы не возражаете. Так что, пожалуй, я останусь в форме, пока ночная сорочка не будет чистой.

– Ночная сорочка? – переспросила мама.

Дот слюняво улыбнулась.

– О, не волнуйтесь, миссис Мейсон. Это не кружевная рубашка от «Фредерикс оф Холливуд»[8], какие я обычно надевала для мужа, а обычная фланелевая, в которых пожилая леди ложится в постель. Дело в том, что сегодня утром на кровать запрыгнула моя кошка и написала на нее. Думаю, она увидела, что я наполняю ее миску едой, поняла, что я уезжаю на несколько дней. И решила мне отомстить. В любом случае я собиралась постирать рубашку здесь.

– Понятно, – проговорила мама и посмотрела на свои маленькие часики, возможно, пыталась понять, есть ли у нее время позвонить в агентство и попросить прислать другую няню.

Мой отец с громким топотом поднялся по лестнице из подвала, держа в руках чемодан, наполненный оборудованием, и сумку с блокнотами, в которых он записывал свои наблюдения для будущих лекций.

– Самолет через пару часов, – сказал он маме. – Думаю, нам пора.

Вскоре они уже махали нам руками и сигналили из «Датсуна», отъезжая от дома. Как только они покатили по Баттер-лейн, Дот спросила:

– Итак, что у нас на повестке дня, девочки? Есть хотите?

Роуз ничего не ответила, а я покачала головой.

– Хорошо. Потому что по дороге сюда я съела несколько гамбургеров, так что сыта. Можете помочь мне со стиркой. О, и, полагаю, в доме есть ванна.

– В комнате родителей, – сказала я. – И еще одна общая у нас с Роуз.

– Отлично. Мне нужно как следует отмочить мои старые косточки. В доме жутко холодно. В жизни не подумаешь, что на дворе май.

– Это призраки, – сообщила ей Роуз.

– Не поняла. – Дот вытерла уголок рта указательным и большим пальцами.

– Призраки, – повторила Роуз. – Вы ведь знаете, как наши родители зарабатывают на жизнь?

– Ну, я… В агентстве меня предупредили, что работа будет необычной. Но я не боюсь трудностей. Деньги есть деньги. Я сказала, что детали меня не интересуют. Я праведная женщина…

– Праведная женщина, которая носит прозрачные ночные рубашки? – спросила Роуз.

«Семь-двенадцать, – подумала я. – Семь-двенадцать».

– Я не говорила, что они были прозрачные. Я сказала – кружевные. И это было давным-давно, для моего мужа Роя, и по особым случаям. До того, как он умер. Я не расхаживаю по дому, как какая-нибудь шлю…

– Когда наши родители уезжают в командировки, – перебила ее Роуз, – их просят подтвердить присутствие нежелательных духов. Иногда они их изгоняют. Обычно из разных мест, но время от времени из людей. Я говорю о детях, беременных женщинах, стариках, даже животных и неодушевленных предметах.

Услышанное встревожило Дот – судя по выражению, появившемуся на ее лице, – однако она пожала плечами.

– Ну, я хочу постирать белье, потом полежать в ванне и дочитать книгу. Я как раз добралась до самого интересного. Сильви, будь умницей, возьми мою корзинку с бельем. У старенькой Дот болит спина.

– Духам нужно найти новое место после того, как их изгоняют из старого, – сообщила ей Роуз, когда я взяла со стула корзинку. – Чаще всего это… Знаете, я дам вам одну попытку угадать, где они прячутся.

Дот надела очки и схватила «Поющих в терновнике» – всю обложку занимал священник, гораздо более красивый, чем отец Витали из Святого Варфоломея с его обвислой кожей и поникшими плечами.

– Здесь? – спросила Дот тихо.

– Здесь, – подтвердила Роуз, тоже шепотом. – В нашем доме. Расскажи ей, Сильви, про жуткие вещи, которые мы с тобой видели.

Временами я получала удовольствие, наблюдая, как Роуз наводит ужас на наших нянь. Но сейчас у нее получилось слишком просто.

– Давайте я покажу вам стиральную и сушильную машины, Дот.

Проигнорировав мое предложение, Дот спросила:

– Что вы видели?

– Сильви вам не скажет, потому что мы не должны об этом говорить… нам запретил отец.

– Тогда зачем ты болтаешь, Роуз? – спросила я.

– Потому что Дороти кажется мне славной леди, – заявила Роуз зловещим глухим голосом, – а поскольку она будет находиться здесь следующие пять ночей, я считаю, что должна ее предупредить. – Сестра посмотрела на Дот. – Наш дом не самое лучшее место, чтобы в нем спать. Иногда по ночам они даже… – Она замолчала, как будто вышла из транса, и заговорила нормальным голосом: – Ладно, не важно. Не волнуйтесь. Как правило, они держатся в стороне. Как правило…

Дот некоторое время смотрела на нее, продолжая хмуриться, потом расправила плечи и сильнее сжала в руках книжку с красавцем священником на обложке.

– Я в эту чушь не верю. Знаешь что, Сильви, займись-ка моим бельем, поскольку ты знакома с вашей машинкой. Если я кому-то из вас понадоблюсь, я в ванне.

На некоторое время, по крайней мере, Роуз оставила ее в покое. Я разобралась с бельем Дот, потом надела пижаму и занялась работой, которую в первый раз писала для участия в Ученическом конкурсе эссе Мэриленда, – занявшему первое место, с пятого по двенадцатый класс, вручали триста долларов, и последний день сдачи был завтра. Мы с мамой как-то раз смотрели документальный фильм, посвященный последствиям убийства Мартина Лютера Кинга, и я выбрала эту тему. Когда я сообщила ее мисс Махевка, своей вечно зевающей, с нездоровым цветом лица учительнице английского, она заявила, что тема слишком сложная, учитывая мой возраст. Тем не менее я не стала ее слушать и несколько недель стучала на своей электрической пишущей машинке, пока наконец не сдох картридж – как раз сегодня вечером. Так что последнее предложение получилось таким неразборчивым, что мне пришлось напечатать его по одному и тому же месту несколько раз.

– Бу-у-у!

Я подняла глаза и увидела в дверях Роуз.

– Прекрати.

– Что делаешь?

– Уроки.

– Какие уроки?

«Такие, которые ты никогда не делала», – подумала я.

– Доклад. Дописываю последнюю строчку.

– Прочитай.

– Все?

– Нет, последнюю строчку.

– Зачем?

– Не знаю. Наверное, мне любопытно, что происходит в голове моей гениальной сестрицы.

Почему я просто не отказалась, не знаю. Может быть, гордость затмила мне глаза. Я откашлялась и скорее продекламировала, чем прочитала:

«Только очистив свое сознание и заставив людей, облеченных властью, услышать их, граждане нашей великой, но страдающей от множества проблем страны смогут отправить в забвение ханжество и самые разные фобии».

Роуз уставилась на меня, время от времени моргая.

– Теперь, когда ты перестала ругаться непонятными словами, не скажешь, какие у тебя на сегодня планы?

Я вытащила из машинки листок и положила его в самый низ стопки, лежавшей на столе. Машинку, новенькую «Смит корона спелл райт», мне подарили родители на Рождество, и, хотя у других учеников имелись дорогущие текстовые процессоры[9], я обращалась с ней, как с домашним питомцем, протирала клавиши и накрывала от пыли после того, как выдергивала шнур из розетки. Роуз продолжала смотреть на меня и ухмыляться. Огромное количество вещей, которые ей дарили, оставались без ее внимания, как те лошадки из красного дерева, что привез нам дядя Хоуи во время одного из своих редких визитов. Я дала своим сказочные имена в зависимости от их внешности: Эсмеральда, Сабрина, Аврора, Мегра, Жасмин, и расставила на полке в соответствии с цветом и ростом. Те же, что достались Роуз, валялись в темном углу в ее комнате.

Закрыв машинку, я сняла покрывало с кровати, забралась в нее и выключила свет.

– Спокойной ночи, Роуз.

– Да, ладно тебе, Сильви, еще рано! Зачем ложиться спать, когда задница Дот отмачивает свои ленивые кости в соседней комнате? Она же просто умоляет нас сделать что-нибудь эдакое.

– Семь-двенадцать.

– Хватит уже с этими штуками. Похоже на жалкий полицейский код. Десять-четыре, дружище.

– «Дружище» говорят водители грузовиков, а не коп-ы.

– Ну ладно. Я не ребенок. Поэтому мне не нужна нянька. Особенно вонючка, которая твердит, что будет о нас заботиться, а сама думает только о своей жирной заднице. Ты хочешь сказать, что сменная медсестра из детской больницы умнее меня? Вряд ли. А если и так, она уж точно не умнее тебя, Сильви. Ты только послушай свой доклад. Такое ни за что не выдаст тот, кому нужна нянька. Поэтому я взяла на себя смелость и заперла Дот в ванной комнате.