Отпусти меня - Наталья Евгеньевна Шагаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 5
Я никогда не была в таких заведениях, где салат стоит как недельный запас еды. Нет, все лаконично, со вкусом: бежевые стены, расписанные серебром, столики, удобные кресла с высокими спинками. Панорамные окна на город, белоснежные скатерти и неспешно обедающие люди. Мне неуютно в этом месте, но больше мне не дает расслабиться Калинин. Я отчаянно не понимаю, к чему тот обед. Он извинился деньгами, поинтересовался моим здоровьем, и этого достаточно.
Калинин отодвигает мне кресло, помогая сесть, и только потом садится сам. Мне жутко неудобно, я не знаю, куда смотреть, что говорить и куда деть руки. Хочется сбежать как ребенку. Дышу, пытаясь взять себя в руки.
К нам тут же подходит молодой парень-официант и предлагает меню. У меня и так не было аппетита, а после того, как я вижу цены, в горле встаёт ком. Нет, я все понимаю. Приличное заведение, хорошая кухня, обслуживание. Но не может стоить стейк как пять килограммов мяса. Официант стоит над нами, ожидая заказа.
– Елизавета. Вы выбрали?
– Я не голодна. Можно мне просто латте? – обращаюсь к официанту. Парнишка кивает, записывая мой заказ в свой блокнот. Калинин несколько секунд изучающе смотрит на меня, а потом опускает глаза в меню.
– Мы будем тунца под вашим фирменным соусом и теплый салат с белыми грибами, девушке – кофе, мне – просто воды без газа, – заказывает мужчина, не смею возразить, сглатывая ком в горле.
– Можно мне тоже воды вместо кофе? – прошу я, официант быстро кивает и покидает нас. Мы сидим друг напротив друга, очень трудно избежать внимания мужчины. Он абсолютно спокоен и расслаблен, рассматривает меня, откинувшись в кресле.
– Очень рад, что вы хорошо себя чувствуете, Елизавета.
– Спасибо, все хорошо, – невпопад отвечаю я и все-таки перевожусь взгляд на окно, не выдерживая тяжёлого взгляда мужчины.
– Почему вы выбрали работу на ресепшене, а не по профессии? – интересуется Калинин.
– Потому что мест в экономическом отделе не нашлось, – поясняю я.
– Приму к сведению, – усмехается мужчина. И тут до меня доходит, что я не говорила ему о своей профессии. Поднял мои данные? Слишком много внимания к девушке на ресепшене. Нам приносят воду, и я спешу сделать глоток, чтобы утолить жажду.
– Расслабьтесь, Елизавета, – снисходительно произносит мужчина. – Это всего лишь обед.
Для него может быть «всего лишь обед», а для меня – как экзамен, к которому я не готова. Я правда пытаюсь расслабиться и улыбнуться. В конце концов, это всего лишь мужчина. Да, намного старше по возрасту и по уровню, но я отчаянно не понимаю, для чего нам нужен этот обед.
– Давай перейдём на «ты», думаю, это придаст тебе немного уверенности.
– Конечно, вы можете обращаться ко мне на «ты». А я так не могу.
– Отчего же? – ухмыляется, забавно ему. – Слишком стар для тебя? Разве возраст – это граница?
– Возраст, может, и нет, но субординацию никто не отменял.
– Субординация уместна на рабочем месте. А при личном общении только мешает.
Я чувствую, как вспыхивают мои щеки. Не хочу этого «личного» общения, но сказать такое в глаза мужчине не могу. Меня спасает официант, который ставит перед нами салат и приборы. Восхитительный запах грибов вызывает аппетит, но как есть в присутствие Калинина, я не знаю.
Калинин приступает к еде, а я снова пью воду и смотрю в окно. Там Ира выходит под руку с архитектором, тоже направляясь на обед, но в кафетерий гораздо скромнее. Она так светится рядом с этим мужчиной. Хорошая пара.
– Не любишь грибы? – мужчина привлекает к себе внимание, и мне приходится повернуться.
– Люблю. Просто… Я на диете, – говорю первое попавшееся, что приходит в голову.
– По здоровью?
– Нет…
– Тогда не страшно, – усмехается мужчина. – Тебе не нужно худеть. Да и блюдо нетяжёлое. Попробуй, тебе понравится, – его голос заметно теплеет, но почему-то не покидает ощущение, что мужчина пытается играть несвойственную ему роль. Беру вилку, пробую. Глупо продолжать отказываться. Действительно вкусно. Пробую еще. Очень вкусно. – Вижу, тебе нравится.
– Правда, вкусно.
– Расскажи мне о себе, – вдруг просит он.
– Что рассказать?
– Все, что хочешь, – непринужденно просит он.
– Меня зовут Максимова Елизавета. Мне двадцать лет. Проживала в Обнинске, училась здесь.
– Нет, стой, – усмехается. – У нас не собеседование.
– А что вы хотите знать?
– Например, чем ты увлекаешься, как твой парень относится к твоей работе.
– У меня нет парня.
– Хорошо, – кивает.
Вообще-то ничего хорошего, но я молчу.
– Увлечение? В детстве занималась гимнастикой, потом перешла в современную хореографию. С приездом сюда все время занимала учеба. Люблю читать.
– Что последнее ты прочла?
Нам приносят рыбу. Никогда не ела тунца в свежем виде. Только консервы.
– «Сто лет одиночества».
– Маркес? Интересный выбор для молодой девушки.
– А что должны читать молодые девушки? – я немного расслабляюсь и даже искренне улыбаюсь.
– Любовные романы.
Молчу. Романы тоже читаю, я в литературе всеядна.
– Твои впечатления о книге?
– Мне кажется, стиль автора уникален, неповторимый мистический реализм. Сначала было немного сложно, но потом я увлеклась.
Калинин ухмыляется, явно не разделяя мое мнение.
– Произведение своеобразное. Думаю, что критики его высоко оценили по причине того, что он описал реальные события угнетения рабочих на плантациях, когда эта тема была под запретом. Но сцены, связанные с войной, неправдоподобны. Остальное… – не договаривает, улыбаясь одними губами.
Я не согласна. Но не решаюсь спорить. Просто киваю и утыкаюсь в тарелку.
– Почему ты не доказываешь свою точку зрения? Мы же всего лишь беседуем. Ты же явно не разделяешь мое мнение, – с каким-то блеском в глазах спрашивает он меня.
– Я предпочитаю не спорить с мужчинами.
– Хорошее качество для девушки, – всматривается мне в глаза, и я зависаю. Нет, его взгляд не стал теплее, наоборот, сделался очень холодным и тяжёлым, как металл, но было в нем что-то такое, что не позволяло отвернуться. Дыхание сбивается. Я не могу назвать Калинина красивым мужчиной. Он… статный, мужественный, но холодный, непроницаемый. Нордические черты лица.
Он сам меня отпускает, переводя взгляд на официанта, заказывая нам кофе. Мне – латте, себе – американо. Калинину кто-то звонит, он, извиняясь, отходит к бару.
Кофе приносят быстро. В красивой большой чашке с рисунком кленового листа на пенке. Отпиваю глоток – вкусно. Наверное, это самый вкусный латте, который я пила. Не знаю, в чем секрет, просто наслаждаюсь напитком, а сама думаю, что скажу Ире, когда вернусь. Ведь она начнет задавать вопросы. А я не хочу, чтобы меня обсуждала вся компания, я вообще не люблю всеобщего внимания к себе.
Не знаю, как так выходит, но чашка соскальзывает и переворачивается. Кофе заливает мои юбку и блузку. Горячо, но я быстро соскакиваю, стряхивая горячий напиток. Немного жжет, но это не страшно по сравнению с моим стыдом. Я залила белую скатерть, себя
