Мы из подводного космоса - Валерий Касатонов

Скажу коротко – на допросе меня пытали где, когда и с кем, чтобы выяснить, кто меня заразил? Я не задумываясь, сказал – нигде, никогда и ни с кем. И даже попытался пошутить английской поговоркой: «Не спрашивайте меня, и я не солгу». После третьей попытки, врач провел со мной профилактическую беседу. Оказывается, «еще в марте 1903 г на конгрессе во Франкфурте-на-Майне известные юристы: профессоры фон Лист, фон Бар и другие – разбирали уголовное и гражданское значение венерических болезней и настаивали на строгом преследовании законом заведомой передачи другому лицу венерической болезни. Профессор Лист признал желательным внесение в законодательство следующего параграфа: „Кто, зная, что он болен заразительной половой болезнью, будет иметь половое сношение или иным путем подвергнет другого человека опасности заражения, заключается в тюрьму на срок до двух лет, иногда с лишением гражданских прав. Если это преступление совершено супругом по отношению к другому, то оно преследуется лишь по жалобе потерпевшего“. „Сегодня, – продолжил на полном серьезе врач, – установлена уголовная ответственность за заражение другого лица БППП (болезнью, передающейся половым путем) лицом, знавшим о наличии у него этой болезни“. Когда зачитали Уголовный кодекс, на меня снизошло какое-то просветление, и я предположил, что, возможно, встреча с официанткой в аэропорту была для меня роковой. Других контактов не было. Майор милиции записал ориентиры, сказал, что быстро разберутся и сообщат нашему врачу результаты для принятия мер в гарнизоне. Врач сказал: „Завтра в девять утра быть в госпитале!“ Официальные лица ушли, тоже не пожав руки. И я остался один на один со своим горем. Позвонил заместителю, сообщил, что с завтрашнего дня меня не будет на службе, убываю на плановое лечение в военно-морской госпиталь.

Демон (сидящий). М.Врубель

11. Я сидел без сил, разбитый и раздавленный, без желания жить. Как идти домой? Что сказать жене, которой тоже потребуется лечение? Я, только я, принес в дом, в семью страшную болезнь. Как смотреть в глаза моим близким? Я мгновенно постарел, осунулся и даже поседел. Не помню, как я побрел домой, ничего не видя, не понимая, не соображая. Какая страшная плата всего за одну ночь! Я, в принципе, не «ходок налево». Можно сказать, веду себя, как все. Да, женщина предложила, я же не мог отказаться! То есть, конечно, мог, но не смог. А кто бы смог?! Да, и как отказаться, такая красивая женщина, работник общественного питания, их же проверяют. Нет, она не может быть носителем «французской болезни». Это где-то на бытовом уровне я заразился: в бане, в парикмахерской, в кафе. Но, почему я? Я никогда не изменял своей жене, так как смолоду «взял на вооружение» теорию одного французского специалиста. Он учил, что «измена – это когда мужчина в постели обсуждает с любовницей недостатки своей жены». Я никогда так низко не падал! Никогда не позволял себе это делать. Я считал себя крепким семьянином. И на вопрос, был ли я верен своей жене, всегда отвечал: «Очень часто!»

12. Только в инфекционном госпитале в кожно-венерическом отделении я осознал весь ужас своего положения. Прочитал много литературы об этой страшной и долгое время неизлечимой болезни. «Сифилис является одним из главных ужасов человечества на протяжении веков, получившим еще одно название – „любовная чума“. Он все еще остается среди нас: 50 тысяч только зарегистрированных случаев в год плюс достаточно много незарегистрированных. „Жертвы сифилиса платят за свое аморальное поведение“, – таково общественное мнение. Из-за страха перед общественным мнением и осуждением люди часто умалчивали о своем заболевании и не обращались к врачам. Что еще больше способствовало его распространению». Меня удивило, что сифилис последовательно и настойчиво поражает весь организм человека: кожу, слизистые оболочки, внутренние органы, кости, нервную систему. Болезнь вызывается бактериями вида бледная трепонема, более распространенное название – бледная спирохета, из-за схожести по внешнему виду со спиралью. Трудно представить, но к концу 19 века 15 % населения Европы были заражены сифилисом.

«Я никогда не любил» Ги де Мопассан

Многих известных людей постигла эта печальная участь. Особенно меня поразила судьба Ги де Мопассана, любимого мною французского писателя.

30.01.1893 года в его больничном листе была сделана запись: «Больной начинает опускаться до животного». У него с годами развилась мания подозрительности и нелюдимости. Достигнув славы к 40 годам, он перерезал себе горло, но остался жив. Его заперли в сумасшедший дом, где он в дальнейшем и умер. Существуют данные, согласно которым Поль Гоген и его друг Винсент ван Гог, также стали сифилитиками, заразившись от своих натурщиц.

Великий художник Анри де Тулуз-Лотрек, часто писавший свои картины в публичных домах, к 30 годам заболел сифилисом, и в 1901 году скончался в своем родовом замке, на руках матери. «Французскую болезнь» было принято скрывать как позорную тайну, поэтому документальных подтверждений о болезни некоторых знаменитых людей нет, но по раздражительности, резким перепадам настроения, потери слуха и незаживающим язвам, которые часто бывают на последних стадиях сифилиса, больными, скорее всего, были Авраам Линкольн, Франц Шуберт, Фридрих Ницше, Иван Грозный, Эразм Роттердамский, король Англии Генрих VIII (1509–1547), Людвиг ван Бетховен, Михаил Врубель, А.Гитлер. Сифилис опасен тем, что вероятность заражения даже при однократном половом акте с больным партнером составляет около 30 %. Впрочем, и презерватив, при всей своей надежности, не дает 100 % защиты от этой «любовной чумы». Конечно, меня интересовало, смогу ли я вылечится? Да, сегодня при наличии антибиотиков «французская болезнь» полностью излечима. Но лечение сифилиса для каждого больного назначается по индивидуальной схеме и проводится под постоянным контролем со стороны венеролога. Оно включает несколько этапов и предполагает много ограничений для больного. Запрещается употребление алкоголя и курение, и, конечно, всякие половые контакты. Даже, если лечение дало положительный эффект, больной продолжает находиться под наблюдением врачей. В первый год – каждые три месяца, потом – каждые полгода, затем – раз в год. После 10 лет наблюдения его снимают с учета.

13. Начитавшись всего этого, я взвыл: «Куда я попал!» Все отвернулись от меня. Никто не приходил в госпиталь навещать, выразить сострадание, как-то утешить. Я замкнулся, не ел и не пил, плохо спал. Опустился морально и физически, не брился и не расчесывался. Я каждый день задавал себе один и тот же вопрос: «Почему я? Почему мне так не повезло? Где я совершил ошибку? Что я сделал не так? Почему такая страшная расплата за одну ночь „аморального поведения“? Увы, если бы все начать сначала. Я утратил, как определил А.Н.Толстой, ценнейший дар жизни – беспечность.

14. После завершения первого курса лечения меня отпустили домой, лечение будет продолжено амбулаторно. Жена, мужественная женщина, стойко несла свой и мой крест. Она, единственная, кто сочувствовал мне. Как здесь не вспомнить стихи Николая Доризо:

«Любимые женщины вовеки не старятся,И стать их достойными нам выпала честь.Любимые женщины нас любят, как матери,С грехами, с ошибками, такими как есть».

Рождение Венеры. Сандро Боттичелли

Только жена верила в меня и поддерживала. Святая женщина! Как был прав ученый и писатель Януш Вишневский в повести «Молекулы эмоций», сказав: «Нет ничего более родного, чем мужчина, нуждающийся в заботе». Да, я нуждался в ее заботе, внимании, в ее добром слове, в ее природном оптимизме: «Все будет хорошо!» Мне перед ней стыдно, тем более, что частенько в шутку я называл ее: «Душа Тряпичкин». Я не мог пережить свое унижение. Я страдал ежеминутно, ежечасно, ежесуточно. Сто раз уже дал ей слово впредь быть осмотрительным. (То есть, когда поправлюсь, то буду отбиваться от женщин).

15. Наступил День военно-морского флота. Я гордился, читая в юности мужественные стихи Редьярда Киплинга: «Былые походы, простреленный флаг, и сам я отважный и юный…» Я двадцать пять лет прослужил на Флоте, и никто ни одного доброго слова не сказал мне сегодня, ни одного звонка, ни одного поздравления. Я отвергнут морским сообществом. Если бы можно было выпить, я бы сегодня напился … «как Вальтер Скотт». И вдруг, совершенно неожиданно, во второй половине дня, зазвонил давно молчавший телефон. «Слушаю». – «Владимир Александрович! Я поздравляю вас с нашим профессиональным праздником – Днем военно-морского флота. Вы заслуженный морской офицер. Подводник. Вы командовали соединением кораблей. Много сил и здоровья отдали Флоту. С вами случилась беда. Вам не повезло. На вашем месте мог оказаться любой из нас. Я искренне вам сочувствую. Я желаю вам мужества в борьбе со своей бедой и полного выздоровления. Удачи вам». – «Кто говорит? Представьтесь, кто это говорит?», – закричал я в трубку, задохнувшись от рвущихся наружу эмоций. «Я не хотел называть себя, но раз вы настаиваете… Инженер – испытатель из вашей части Игольников Алексей Иванович. Капитан 3 ранга».