Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Том 1 - Анатолий Гейнцельман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
КРУШЕНИЕ
Какая мрачная и грозная картина!Чернильным облаком покрыт небесный свод.Как черный обелиск, угрюмый остров ТиноПодъемлется из возбужденных вод.
На рифах штурмовых пугливо бригантинаЛавирует вдали в зияющий проход,И брызжет и плюет свирепая ундинаНа жалких беглецов напуганный народ.
И ветер темные вершины пригибает,И синей бахромой свисают облака,И молнии трезубец мглу пронзает...
И глаз зловещебелый маякаГлядит во тьму – бесстрастно, словно знает,Что там плывут – два мертвых мотылька.
СОН
Свинец вокруг и серые обрывкиИзодранных небесных парусов.Холодный ветер сонные загривкиПодъемлет нерешительных валов.
Но спят в заливе мирные оливки,И чуть колышутся у береговТрудолюбивые морские сивки –Зеленые паранцы рыбаков.
И рев далекий спящих не тревожит,Как человека – погребальный звонЧужих, непостижимых похорон:
И нас когданибудь в гробы уложатИ понесут под погребальный звон,Но это – сон, непостижимый сон!
ПРИСТУП
Бессчетных туч угрюмые громадыЧетвертый день несутся наугадНа Апуан зубчатых палисады,И, отраженные, бегут назад.
И разъяренно ветер из засадыНа них бросается, шипя как гад,И падает на водные отрядыС гремучим лязгом исполинский град.
Какие дивные в лазури пятна,Какой повсюду колоритный блеск!Как этим ритмом бешеным приятно
Дышать и видеть сотни арабеск,На нашу жизнь похожих непонятно,На наш бесплодный, неустанный плеск!
ЗЕЛЕНЫЕ ПАЛАТЫ
Взгляни, мой друг, в зеленые палатыПодводного тирренского царя:Их не ограбили еще пираты,Ученые в них опускались зря.
Зато серебряные в них Мараты,Практическое равенство творя,Без красноречия излишней траты,Живут, друг другу животы поря.
Но ты на этот мир взгляни – артистаДо красоты лишь чуткими глазами, –И зыблющееся предстанет чисто,
И сказочными будешь ты садамиВся очарована, как туч мониста,Что в них не наглядятся и веками.
МОТЫЛЕК НА НОСУ
Вчера я плавал на спине в заливе,И мотылек мне сел на куцый нос,Отряхивая свой наряд красивыйОт крохотных соленых моря слез.
Затем, побегав, радостный, счастливый, –Меня он принял, видно, за утес, –Он полетел на тихие оливы,Где некогда в кокончике подрос.
И долго за порхающим цветочком–Меж голубых барашков я следил,Пока он не сокрылся гдето в кочках.
Я встречей этой больше дорожил,Чем испещренным песнями листочкомИ взмахом утомленных жизнью крыл.
НУМЕР
Я в жизни был регистрационный нумер,Под уравнительный не лезший кнут,И лишь когда узнают, что я умер,Быть может, искра попадет на трут,
И в бестолковом ярмарочном шумеРаздастся трель на несколько минут –И о божественной напомнит думе,Под злобный лязг узаконенных пут.
Мне люди не нужны, и я не нуженТебе, упрямый жизненный базар!Недоуменен, неказист, недужен,
Я от рожденья вековечно стар,И только то, что волнам я содружен,Дает мне – яви побеждать угар.
МЫСЛЬ
Всю ночь сегодня в небесах гремелоИ молнии сверкали в черный зев,И море, взбеленившися, шумело,И грозен был его великий гнев.
Но вдруг Борей, сорвавшись с цепи смело,Набросился на Вотановых Дев,И через час повсюду засинело,И солнце, золотой начав посев,
Улыбкой ясной озарило землю,Твоей улыбкой, непонятный Боже!Ты символами говоришь, я внемлю,
Прокрустово покинув мысли ложе.За красоту я всё в Тебе приемлю,Как мысль свою, что на Тебя похожа.
ANGELUS
Что это? Божий мир, или икона,Горящая в необычайном храме?Цепь Апуан – в лазоревом виссоне,Алмаз горит на моря пышной раме,
И облаков жемчужная корона,И пинии возносятся рядами.И солнце из сверкающего лона,Как царь небесный, всходит в пышной гамме
Видений светозарных... На колениВсё снова я склоняюсь перед ним.Ни горечь чаши жизненной, ни тени,
Ни смерть иллюзий, ни трагедий гримНе отлучат тебя от сновидений,От красоты, опальный серафим!
УЖАС
Еще лет десять, двадцать–это много,И распадется старческое тело.И светоч духа догорит убого,Как эта свечка ночью догорела.
Тогда зачем же тяжкая дорога,Иллюзий кубок, взвивы без предела,И рукотворное подобье Бога,И беготня у отчего надела?
Зачем всё это? В простынях горячих,Как пойманный я задыхаюсь линь...О, Боже правый, почему Ты зрячих
Нас бросил в эту трепетную синь?Зачем сомненья жизненной задачиВпились тебе под сердце, арлекин!
LA GROTTA DEI COLOMBI
Когдато здесь, в пещере этой темной,Жил человек над пропастью морской:Кремневое оружье, клык огромный,Ученые нашли здесь под землей.
И жил он, этот праотец бездомный,Захваченный упорною борьбойС медведем и гиеной вероломной,С акулой ненасытной, со змеей.
И уж тогда он, грязный и курносый,Глядел на то же солнце, те же звезды,И разрешал бесплодные вопросы.
Мы – чище, мы летаем к тучам в гости,Мы – без хвостов, и телом – безволосы,Но так же мы полны тоски и злости.
КРАСОТА
Есть в очертаньях гор и облаковНеизъяснимое очарованье,Есть в крыльях бархатистых мотыльковТакие красочные сочетанья,
Что остаешься по часам без слов.И поражает дивное созданьеРаздавленных копытами цветов.Как гениев вершинное дерзанье.
Геометрические есть законыИ у формальной в мире красоты,И только чуткости совсем лишенный
Их не приметит. Как весной цветы,Они прекрасны: Мастер убеленныйИх создает у вечности черты.
ПРЕКРАСНОЕ
Нет, нет, не наше лишь воображенье –Ликующая в мире красота;Не нами созданное сновиденье –Ритмичная безбрежности мечта.
Но только в нашу душу откровеньеВложил Создатель, видно, неспроста,И неспроста открыл для песнопеньяОн только нам горящие уста.
Многообразья форм, цветов и звуковКапризные мы во вселенной судьи,Но перед морем и у поздних внуков
С восторгом будут волноваться груди,И никаких нет изощренных трюковВ цветочков полевых невинном чуде.
ПРОСЫПАЯСЬ
«Не забывай: тебя не будет скоро,Последние твои проходят дни!»Мне часто шепчет ктото для укора,И гаснут путеводные огни.
И даже солнце в траурного флераКак будто бы скрывается тени.Среди трагического кругозора,С недоумением, как искони,
Гляжу на всё, и отошедших тениС отчаянной тоскою призываю,И падаю на слабые колени...
Оливковую протяни мне ваю,О Боже, в омут гибельных сомнений,Где с кораблем мечты я погибаю!
ОТРАЖЕНИЕ
