Спустить ночь с цепи - Шеррилин Кеньон

– Он прелестная маленькая обезьянка. – Мэгги выдохнула, поскольку почувствовала выпуклость Рена, упирающуюся ей в бедро, пока он нежно терся носом о ее шею.

– Марвин, – обратился он хриплым голосом к обезьянке. – Иди проверь свою спальню и закрой за собой дверь.

Марвин, прежде чем подчиниться, протестующе завизжал на Рена.

– Умная обезьянка, – со смехом сказала Мэгги.

– М-м-м, – прошептал Рен в ее шею, прежде чем нежно лизнуть ее.

Когда же он приподнял подол кожаной юбки и запустил под него руки, по венам Мэгги пробежался огонь.

– Ты – мой большой голодный тигр, не так ли? – проворковала она, пока он стягивал с нее трусики.

– Ненасытный.

Рен расстегнул штаны и еще выше приподнял подол юбки, чтобы обнажить бедра. Затем посадил Мэгги на столешницу.

Маргарита зашипела, как только Рен вошел в нее.

Она прижалась к нему и обвила ногами его бедра, давая ему возможность погрузиться в нее глубже.

Она обожала ощущать его мощную плоть внутри себя. Обожала то, что он полностью принадлежал ей. Ничего больше не существовало – только ее Рен.

Она вцепилась в него, неистово кончая.

Рен зарычал, ощутив, как ее тело содрогнулось в оргазме. Для него не было ничего дороже этой женщины. И, ускорив удары, после нескольких толчков он присоединился к ней в раю.

Рен прижал к себе Мэгги, позволяя ее дыханию обжигать его кожу. Их тела все еще были соединены, и он наслаждался ощущением внутри нее. Ради Мэгги он пошел бы на все.

– Ты не возражаешь, если я останусь здесь, внутри тебя, на весь день?

Она в буквальном смысле замурлыкала.

– Нисколечко.

Закусив губу, Маргарита слегка пошевелила бедрами, заставляя Рена снова затвердеть.

Он зарычал от того, насколько она была хороша, затем наклонился и расстегнул ее шелковую блузку. Он улыбнулся, обнаружив, что она не надела бюстгальтер.

– Я знаю, как ты ненавидишь этот предмет одежды, – пояснила Мэгги, будто бы прочитав его мысли.

Рен улыбнулся, прежде чем опустить голову и распробовать упругий холмик.

Маргарита застонала, ощутив порхающие прикосновения его языка, истязавшего ее сосок своей нежностью. С каждым толчком ее тело распалялось, подводя ее к краю очередного оргазма.

Но как только Мэгги практически достигла вершины наслаждения, из комнаты раздался крик Марвина.

Рен с проклятием отстранился от Маргариты.

– Что случилось? – спросила она, наполовину испугавшись, что за ними опять кто-то пришел.

– Он говорит, что кто-то заезжает на подъездную дорожку.

Маргарита нахмурилась. Они никого не ждали. Она уже сказала Тодду, Блейну и остальным, что ее больше не интересует их компания.

Кто бы это мог быть?

Она застегнула блузку, в то время как Рен надел штаны. И как только она закончила поправлять юбку, раздался стук в дверь.

Маргарита обменялась с Реном хмурым взглядом и направилась в сторону двери. Но стоило ей открыть ее, как она тут же захотела ее захлопнуть.

На пороге ее ждал отец и по обе стороны от него два агента секретной службы. Все трое были одеты в черные костюмы, символизирующие власть. Стоя на крыльце, они производили поистине неизгладимое впечатление.

– О, кто к нам пожаловал, – произнесла она на одном дыхании. – Вы ведь из «Секретных материалов»54.

Отец смерил ее возмущенным взглядом.

– Не шутите со мной, юная леди. Имеешь ли ты хоть малейшее представление о том, как нарушила мои планы? У меня нет времени летать сюда и проверять, что с тобой происходит, почему ты не посещаешь лекции и бросаешь трубку, когда я с тобой разговариваю.

Маргарита устало вздохнула, окидывая его скучающим взглядом. Не говоря ни слова, она оставила двери открытыми и беспечно направилась к столику. Она посмотрела на Рена и послала ему безмолвное предупреждение: «Я справлюсь с этим».

Рен выглядел не сильно обрадованным таким решением. «Ты уверена?»

Мэгги кивнула, ощущая при этом его недовольство, вызванное отцовской вспышкой гнева.

Отец скривил губы, войдя в дом с сопровождавшими его мужчинами.

– И что это за одежда на тебе, Маргарита? Ты похожа на проститутку.

Мэгги взглянула вниз на свою черную мини-юбку и туфли на высоком каблуке. Она купила этот наряд только вчера после того, как Рен сказал ей, что обожает смотреть на ее ноги. Бордовая шелковая блузка была немного в обтяжку, но сидела отлично. Она едва ли походила на проститутку.

И почувствовала, как глубоко внутри закипает гнев. Ей не тринадцать, и этот человек больше не управляет ее жизнью.

– Да, но вопрос в том, отец, – выгляжу ли я похожей на дешевую проститутку или дорогую?

– Ты не похожа ни на одну из них, – зарычал Рен.

Она улыбнулась ему.

Ее отец скривил рот в отвращении при виде Рена.

– Это и есть тот помощничек официанта, с которым ты шляешься?

Маргарита подошла к Рену, и он заключил ее в объятия.

– Да, папа. Это мой помощник официанта, и я люблю его. Мы собираемся пожениться в конце месяца.

Отец сделал угрожающий шаг в ее сторону.

Маргарита почувствовала напряжение Рена, готового к битве. «Он мой, любимый, дай мне самой с ним разобраться».

Рен успокоился, правда, совсем чуть-чуть.

– О чем, ради всего святого, ты думаешь? – зарычал отец.

Маргарита не собиралась оправдываться.

– Это моя жизнь, пап, и впредь я собираюсь жить сама. Мне будет по-настоящему приятно, если ты будешь ее частью, но если не сможешь – отлично. Я устала угождать тебе.

Его красивое лицо окаменело.

– Послушай, что я тебе скажу, юная леди. Твоя жизнь в моих руках. Этот дом, эта машина, учебное заведение, которое ты посещаешь… Ты не можешь позволить себе даже заплатить счет за сотовый. Если выйдешь замуж за этого бродягу, то вылетишь из дома. Я закрою все твои счета так быстро, что ты и глазом моргнуть не успеешь.

– Прекрасно, – ответила она скучающим тоном. – Тогда мы переедем.

Ее отец выглядел так, будто испытывал тошноту.

– И куда же ты пойдешь? Ох, подожди, я совсем забыл. Ты можешь пойти в любое место, где требуется помощник официанта, чтобы протирать столы. Подумай об этом, Маргарита, не будь дурой. Не отказывайся от своей жизни ради дешевого куска мусора, который ты подобрала в баре. Любовью сыт не будешь. Она не накормит тебя и не защитит.

– Ты ошибаешься, пап. Рен может и будет меня защищать.

Его лицо исказилось от гнева.

– Черт тебя побери! После всего того, что я сделал для тебя… дал тебе. Как ты смеешь плевать мне в лицо? И ради кого? Значит, вот таким способом ты решила мне отплатить?

– Дело не в тебе, папа. Речь идет обо мне и Рене. И ты не имеешь никакого отношения к моим чувствам к Рену. Никакого.