Уилл (ЛП) - Хэванс Керри

— Спасибо, — я смеюсь над ее отказом быть сегодня серьезной.

Она сияет улыбкой от уха до уха.

— Давай попробуем не иметь больше таких дней, как вчера, хотя это и закончилось весело, — предлагает она.

— Ладно, — соглашаюсь я.

Она освобождает одну из моих рук и сжимает мой сосок, сильно.

— Ауч.

— Я думаю, ты имел в виду: «да, Богиня».

Я потираю свой сосок свободной рукой.

— Да, Богиня, — ворчу я.

— Так лучше, мальчик.

— И давай не будем делать те же самые ошибки, которые недавно совершили наши друзья.

Я смотрю на нее взглядом, который говорит: «О, пожалуйста», но она смотрит в ответ тем, который говорит: «Просто согласись», и снова сжимает мой сосок.

— Кровавый ад, да, Богиня. Согласен.

— Хороший мальчик, — усмехается она. Затем она изучает мое лицо, и, в конце концов, ее лицо становится серьезным. — Мне так повезло, что у нас появился второй шанс, я не знаю, какой была бы моя жизнь, если бы ты не вернулся в нее. Ты уже изменил все до такой степени, что я почти не узнаю себя. Я не хочу это потерять. — Затем она смотрит на меня с обеспокоенным выражением, словно она взвешивает нечто огромное. Я собираюсь спросить ее, что не так, но потом она улыбается и груз спадает.

— Женись на мне, — внезапно говорит она. Это скорее приказ, чем вопрос.

У меня перехватывает дыхание, и я закрываю глаза.

39

Суббота, 3 октября

Мэгс

Мое сердце грохочет. Я не знаю, откуда это взялось, но оно действительно грохочет.

Когда он открывает глаза и снова смотрит на меня, это болезненно печально.

— Спенсер, — шепчет он.

Комната начинает вращаться, когда он снимает меня с себя и садится. Он встает, не говоря ни слова, и начинает натягивает одежду.

Он просто произнес стоп-слово?

О мой Бог, он просто ответил стоп-словом на мое предложение о браке!

Я молча наблюдаю за ним. Он поворачивается ко мне и открывает рот, чтобы начать говорить. А потом он просто качает головой и уходит.

Нет!

Остолбенев, я сижу в тишине и пытаюсь понять, что только что произошло. Потом я слышу, как захлопывается входная дверь, и мой мир рушится вокруг меня.

Он ушел.

Начинают течь слезы.

— Мэгс, ты можешь сделать мне з… — Джаз останавливается в дверях. — Что не так?

Я плачу от тяжести слов, потому что я даже не могу думать, что это может значить.

Джаз залезает на кровать ко мне и без колебаний обнимает меня. Она долго меня так держит. Пока мое тело дрожит от рыданий, она осторожно убирает волосы с моего лица.

— Что случилось? — тихо спрашивает она.

— Я думаю, все кончено, — вздыхаю я.

— Что? Почему?

Слезы снова начинают течь.

— Я такая дура, — рыдаю я.

— Нет, нет. Уилл любит тебя, я уверена, что все, что случилось, было просто недоразумением.

— Я попросила его жениться на мне.

— Что? — вскрикивает она в недоумении.

— Я не планировала это, это просто чувствовалось правильно, поэтому я сделала это.

— Что он сказал? — устало спрашивает она. Я могу сказать по ее тону, что ей интересно, какого черта я думала.

Я вздыхаю и сажусь. Она тоже садиться и медленно начинает убирать пряди волос, которые налипли мне на лицо, чтобы что-то делать, пока я собираюсь с мыслями.

— У нас было стоп-слово, — рассказываю я ей.

— Стоп-слово, — хмурится она.

— Да, чтобы остановить… что-нибудь, если он почувствует, что это слишком много, или больно, или что-то еще.

— Я знаю, что такое стоп-слово, я читала твои непристойности. Что, это как-то связано с ним? — Она пробует вытереть мне слезы рукавом, но скоро понимает, рукавом здесь не обойтись и тянется за коробкой с салфетками.

Я беру несколько салфеток, но просто держу их на коленях.

— Он использовал его.

— Он использовал его, когда ты попросила его жениться на тебе? — Она берет одну салфетку себе и вытирает несколько слез.

Я киваю и протягиваю ей несколько свежих.

— О, мой Бог, почему?

Я пожимаю плечами.

— Потому что это было слишком рано. Потому что это не то, что он хочет. — Я снова всхлипываю. — Потому что я идиотка.

— Ты не идиотка. — успокаивает она. — Я не знаю, что произошло, но я вижу, как сильно он тебя любит. Не думай, что все кончено.

— А что еще это может значить?

— Тебе нужно поговорить с ним и узнать.

— Но он оставил меня. Он снова ушел. Я не знаю, что делать. — Мои слезы снова текут по щекам, и мой голос звучит выше и громче с каждым болезненным предложением.

— Дай ему некоторое время, чтобы остыть, а затем поговори с ним. Может быть, это слишком рано, но это не значит, что все должно закончиться.

— Все кончено, Джаз, я наверно, выглядела полной дурой, назад пути нет. — Я вдыхаю и, наконец, использую салфетки в руке, чтобы остановить поток слез. — Вот почему я больше ничего не чувствую, Джаз. Именно поэтому. Я уже, блядь, закончила с этим.

— Я знаю. — Она берет меня за щеку. — Легко так жить, когда все, что ты делаешь, поверхностно и бессмысленно. Но Уилл другой.

— Был, — поправляю я. — Был другим.

Возле моей открытой двери раздается стук, и мы обе поднимаем глаза, чтобы увидеть очень сконфуженного Уилла, стоящего в дверях.

Он мягко обращается к Джаз.

— Можешь дать нам минутку?

Джаз кивает и встает с кровати, оставляя меня очень обнаженной и мокрой. Я кладу одеяло на колени для успокоения и защиты. Джаз идет к Уиллу и кладет руку ему на плечо, когда она проходит мимо него, он кивает.

Он входит в комнату и закрывает дверь, приближаясь к кровати с осторожностью, но решительно. Он садится на край, его тело повернуто к моему.

Во мне поднимается паника. Я чувствую себя такой глупой за то, что сделала.

— Уилл, прежде чем ты скажешь что-нибудь, прости меня.

— Мэгс, я…

— Нет, ты прав, я не должна была этого говорить, еще слишком рано.

— Просто…

— Я чувствую себя идиоткой, я…

— ДАЙ МНЕ СКАЗАТЬ! — на два тона громче говорит он.

Я закрываю рот.

— Спасибо, — говорит он более спокойно, глубоко вздохнув. Затем он кладет маленькую коробочку на одеяло между нами.

Мой инстинкт подсказывает мне отойти подальше. Это все неправильно, это не должно быть так.

— Уилл, ты не должен…

Он поднимает палец, чтобы остановить меня, но я не могу позволить ему сделать это только потому, что он чувствует себя обязанным.

— Ты не хочешь, я понимаю. Не делай этого просто п…

Он прижимает палец к моим губам.

— Нужен ли мне кляп?

Я качаю головой.

Он вздыхает.

— Тебе действительно нравится все контролировать?

Я киваю, все еще молча из-за его пальца.

— Если я уберу его, ты позволишь мне сказать?

Я снова киваю, и он убирает палец.

Я немного поднимаю руку

— Могу я просто сказать одну вещь?

— Могу я остановить тебя?

— Не делай этого, — я указываю на коробку. — Не так. Если это то, что ты захочешь в один прекрасный день, сделай это не потому, что я заставила тебя. Я хочу, чтобы это что-то значило.

— Так бы и было, если бы ты позволила сделать мне все как я планировал.

— А? — хмурюсь я. Планировал?

— Я все это планировал, но ты начала и…

— Я… — он рычит, когда я его прерываю и хватает меня за ногу, дернув меня так быстро, что я не понимаю, что происходит, пока не оказываюсь под ним, прижатая к подушкам запястьями, точно, как он некоторое время назад.

— Заткнись хотя бы раз, пожалуйста. Я люблю тебя. Разве ты еще не поняла? Ты мне нужна. Я знаю тебя, и я тебе доверяю. Я знаю, что ты хочешь меня. Я знаю, что ты думаешь, я все еще не верю в это, но я верю. Мы вместе навсегда. Я надеялся показать тебе это сам. Я хотел, чтобы ты знала, насколько я искренен. Но взяла и опередила меня.