Необычный подозреваемый. Удивительная реальная история современного Робин Гуда - Бен Мачелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несмотря на то что синдром Аспергера часто мешал Стивену понимать эмоции собеседника, даже он смог заметить вспышку подозрения, промелькнувшую на лице Парро. Внутренний голос велел ему сейчас же все бросить, придумать предлог и уйти. Но Стивен проигнорировал доводы разума. Он почти добился своей цели. В багажнике его машины уже лежала оплаченная заранее посылка для почтового отделения Соединенных Штатов. Примерно через неделю он мог бы начать грабить банки в Вустершире и за его пределами с настоящим оружием. Зачем поворачивать назад сейчас, когда уже зашел так далеко? «Ты Робин Гуд? – спросил себя Стивен. – Или ты просто испуганное, дрожащее от страха ничтожество?» Под яркими лампами оружейного магазина и немигающими, невидящими взглядами оленей и черных медведей в голове Стивена разыгрывалась битва между фантазией и реальностью.
Стивен последовал за Парро к прилавку магазина. Парро положил «Глок» рядом с кассой и велел помощнику подготовить для Стивена документы, необходимые для завершения покупки. Затем он попросил Стивена предъявить какое-нибудь удостоверение личности. Стивен быстро кивнул, протягивая фальшивые права.
Стивен и не подозревал, что Генри Парро прослужил офицером полиции более двадцати пяти лет. На самом деле он до сих пор на полставки работал местным патрульным. Парро изучил удостоверение и сразу же заподозрил неладное, хотя ему удалось сохранить спокойное и невозмутимое выражение лица. Все водительские удостоверения штата Вермонт имеют подпись уполномоченного сотрудника штата по автомобильным средствам. Так получилось, что этот уполномоченный сотрудник был близким другом Парро, но подпись на удостоверении Стивена ему не принадлежала. Парро улыбнулся Стивену, поблагодарил его и велел заполнить анкету, а сам на минутку удалился в свой кабинет.
Шли минуты. Стивен заполнил анкету, указав там ложную информацию, и был почти вне себя от беспокойства. Он попытался вручить второму продавцу пятьсот долларов за «Глок» и боеприпасы, но тот лишь улыбнулся и сказал, что им нужно подождать, пока его босс все подпишет. Стивен понимал, что надо уходить, но не мог сделать это без поддельного удостоверения личности. Поэтому он перевел дыхание и направился к двери в кабинет Парро. Толкнув ее, Стивен увидел, как седовласый мужчина разговаривает по телефону и держит в руке поддельное удостоверение личности. Стивен посмотрел на него, а Парро посмотрел на Стивена. Они оба понимали, что происходит. Парро уже позвонил в полицию штата, попросил их проверить данные удостоверения личности Стивена через свою систему и установил, что документ поддельный. Он только что закончил разговор с местным Бюро по контролю за соблюдением законов об алкогольных напитках, табачных изделиях, взрывчатых веществах и огнестрельном оружии, сообщив, что некто попытался купить оружие по поддельному удостоверению.
– Я разговаривал с Бюро, когда мистер Джекли возник на пороге моего кабинета и потребовал: «Отдайте мое удостоверение», – вспоминает Парро.
По словам Стивена, невозмутимый собеседник спокойно ответил, что не может это сделать. В тот же миг Стивен повернулся и выскочил за дверь.
– Он побежал очень быстро, запрыгнул в свою машину и вылетел с парковки, – описывает Парро.
Сдавая задним ходом, Стивен с громким треском врезался в один из припаркованных грузовиков, но поборол желание выжать педаль газа и вырулить на тихую проселочную дорогу. Вместо этого он сделал все возможное, чтобы покинуть место преступления как можно более непринужденно. Он включил поворотник, медленно вырулил на шоссе и уехал.
Парро сообщил по телефону агенту Бюро, что подозреваемый только что сбежал.
– Я сказал им: «Он убегает!» А потом схватил свою рацию, пистолет и побежал за ним.
Парро запрыгнул в свой грузовик и нажал на педаль газа, попутно связавшись по рации с местными полицейскими казармами штата и описав Стивена и его машину. В течение шестидесяти секунд всем полицейским штата на дорогах в радиусе двадцати миль была передана срочная информация. Стивен уже скрылся, но Парро знал, что тот отправился на восток по шоссе номер два. Вооруженный пистолетом, он обшаривал взглядом каждую попадавшуюся на пути машину, разыскивая серебристый «Додж Чарджер». Дождь лил потоками.
Воскресным днем, будучи в заключении в федеральном административном следственном изоляторе Бруклина, Стивен наблюдал, как Муссон проповедует большой группе заключенных. Неофициальные церковные службы – «иглесиа», – которые он проводил, были популярны не только среди заключенных всех рас, но и у многих надзирателей. Они держались поодаль от тех, кого стерегли, но все же согласно кивали, внимая пламенной, убежденной проповеди Муссона, бормотали себе под нос «аминь» и крепко зажмуривались, погружаясь в себя во время молитвы.
Стивен благоговел перед Муссоном. Не только из-за красноречия и дара убеждения, но и из-за его способности тронуть во время службы сердца заключенных, заставить даже самых суровых, самых отъявленных нигилистов в этой федеральной тюрьме встать и поведать незнакомым людям о своих надеждах, страхах и сожалениях. Муссон рассказывал собравшимся, что был наркоторговцем и главарем банды. Им двигали жадность и гнев. Он вырос в жестоком и подлом мире, поэтому считал, что ему тоже нужно быть жестоким и подлым. Его никогда не заботили последствия собственных действий, пока он получал то, что хотел. Больше денег. Больше уважения. Однажды он узнал, что муж его сестры изменил ей. Поэтому Муссон убил его.
Стивен зачарованно наблюдал за бритоголовым татуированным мужчиной, который описывал, как в тюрьме на него снизошло религиозное озарение, когда однажды ночью его обуяли такие ненависть и гнев, что он просто рухнул на пол в своей камере. Корчась на полу, Муссон наконец-то взмолился Богу о прощении и через мгновение понял, что прощение было ему даровано. На него снизошла благодать. Он получил второй шанс. По настоянию Муссона другие заключенные вставали и рассказывали о совершенных ими преступлениях и о том, как глубоко они сожалеют о них – не потому, что их поймали и посадили в тюрьму, а потому, что они поняли, как неправильно поступали. На эти исповеди заключенные собирались порой небольшими группами после основной службы. Именно так позднее Стивен тихонько примкнул к такому кружку, где, с мягкого ободрения Муссона, люди описывали свои наихудшие деяния. Некоторые вспоминали о поножовщине и перестрелках. Другие – о жестоком поведении в бандах и предательстве. В конце концов настала очередь Стивена заговорить. Все взгляды обратились к нему. Он прочистил горло и тихо начал:
– Я ограбил отделение Национального
