Когда вы кого-то любите - Сьюзен Джонсон

— Да, ваша светлость, все ясно. Я доложу вам к концу недели.

— Постарайтесь пораньше по возможности.

— Да, милорд. — Крайтон был достаточно знающим и опытным специалистом в своей области, но в присутствии герцога всегда чувствовал себя новичком в юриспруденции.

— Не много найдется людей, которые бы испытывали сочувствие к человеку вроде Графтона. Я полагаю, что Кеньон и Терлоу предприняли очередной крестовый поход против разврата и за чистоту нравов и морали, но в данном случае они поставили не на того человека. И будьте любезны, передайте им мое мнение по этому делу при первой оказии. Я ведь не собираюсь учить жить ни Терлоу, ни Кеньона, но и от них ожидаю взамен такой же любезности.

— Да, милорд. Я именно так и передам им ваше послание. Лишь еще один вопрос, милорд, — продолжил он, вовсе не уверенный, что вопрос понравится герцогу. — Если леди Графтон и лорд Дарли не вернутся в Англию, могу я спросить, где они будут проживать? Вопрос местожительства — территориальный, распространяется ли на эту территорию суверенитет Англии, ведь речь идет о бракоразводном процессе.

— В данный момент они в Гибралтаре, но это только для ваших ушей. Я не желаю, чтобы слухи об этом просочились наружу. В любом случае они уже могут и уехать оттуда.

— Если они не вернутся, милорд, могу я порекомендовать, чтобы они выбрали место вне юрисдикции Англии? Ради их собственной безопасности, милорд.

— Надеюсь, вы не ищете лишних проблем, — сердито заметил герцог.

— Если в этом деле участвуют канцлер и верховный судья, велика вероятность того, что они могут подключить своих людей в парламенте, скажем, при голосовании, сэр, — неуверенно добавил юрист.

— Не берите в голову, Крайтон. Я займусь Терлоу и Кеньоном.

Голос герцога звучал холодно и серьезно. У мистера Крайтона создалось четкое впечатление, что какие бы препятствия не возникли на пути лорда Дарли, они будут умело и беспощадно сметены благодаря влиянию и власти его отца.

— Хорошо, сэр.

— Желаю вам приятного дня, Крайтон, и будьте бодрее, не падайте духом. — Герцог улыбнулся. — Король и Питт несколько выше рангом, чем Терлоу и Кеньон, не говоря уж об этом мерзавце, пьянице Графтоне. Все пройдет без сучка и задоринки, уверяю вас, — говорил он в тот самый момент, когда Элспет окончательно решила, что с этого момента ничего хорошего в ее жизни больше не будет.

Глава 37

Бегом влетев в гардеробную, Элспет захлопнула за собой дверь либо в спешке, либо, что более вероятно, в приступе ярости. Подумал Дарли, если он правильно понял брошенный на него в этот момент испепеляющий взгляд.

Но прежде чем обсудить эту новость с Элспет, он предпочел отпустить доктора. Дарли поблагодарил его за то, что тот не поленился приехать так далеко, еще раз выслушал его поздравления и отправил к Малькольму за гонораром.

Затем, с трудом подавив усмешку, которая, похоже, грозила навсегда запечатлеться на его лице, Дарли подошел к двери в гардеробную и распахнул ее.

— Не говори ни слова! Не говори ни слова! — Элспет воззрилась на Дарли, стоя у рукомойника с мокрой тряпкой в руке.

Он молча стоял в дверях, вглядываясь в ее стройный силуэт с новым, непривычным любопытством.

— И не смотри на меня так! — выпалила она, швырнув в него мокрую тряпку.

Он поймал тряпку, бросил ее на пол и заговорил:

— Я знаю, я должен бы сказать, что мне жаль, но это не так. Я рад, что у нас будет ребенок.

— Легко тебе говорить, — прошипела она. — Это ведь не у тебя будет ребенок. И не ты проживешь остаток своей жизни — не говоря уж о жизни самого ребенка — со скандалом, следующим за тобой по пятам! — Элспет сделала глубокий вдох, потому что под конец она просто кричала, и, выдохнув, заговорила не столь возбужденным тоном: — Я понимаю, что это не только твоя вина. Беременность подразумевает двух участников. — Она скорчила гримасу. — Но я сейчас не в себе, не могу мыслить разумно. Мне хочется обвинить в этом тебя! Мне хочется кричать небесам о моей беде! Но больше всего, — вздохнула она, — мне хотелось бы вернуть все назад, чтобы все оставалось как прежде. — Упав в ближайшее кресло, Элспет сморщила носик. — Но ведь уже немножко поздновато для этого, верно?

— Подозреваю, что именно так все и обстоит. Но ведь и я не авторитет в том, что касается беременности. Она бросила на него хитрый взгляд:

— Надо же… неужели столь известный распутник… оправдывает мою глупость?

— И, тем не менее, это так. Обычно я стараюсь не оставлять после себя случайного потомства.

— Тогда прошу тебя, скажи, как мне выпала такая удача? Мне следует понимать, что ради меня ты изменил своим привычкам?

— Похоже, так. Но ведь с тобой все было совсем иначе. Она фыркнула:

— Не надо меня дурачить.

— Я не дурачу. Я понимаю твое огорчение и расстройство. Это…

— Ты не способен даже начать понимать мое огорчение, — перебила она. — У тебя нет ни малейшего понятия о том, что я сейчас чувствую.

— По крайней мере, дай мне возможность хоть что-то исправить. Это я смогу.

— На случай, если ты сам не заметил, — она сердито взглянула, — слишком поздно что-либо исправлять.

— Я имел в виду, что мы могли бы пожениться. Она бросила на него язвительный взгляд.

— Учитывая, что я уже замужем, — ее голос был полон сарказма, — твое предложение просто прелестно.

Щека у него нервно задергалась, но Дарли сумел удержать себя в руках.

— Мы могли бы пожениться после того, как ты получишь развод, — произнес он с предельной выдержкой.

— Который может никогда не случиться. — Ее взгляд оставался ледяным. — Я не вчера родилась. Не стоит разыгрывать передо мной этакое рождественское представление.

— Это не представление. Я действительно так думаю.

— Может, в данный момент это и так, но такой человек, как ты? — Она вскинула брови. — Да ни в одном тотализаторе никто не рискнет поставить ни гроша на то, что лорд Дарли женится, — выдохнула она, — да и я тоже.

— Ты так хорошо все заранее знаешь, верно? — спросил он самым, что ни на есть ласковым голосом.

Она на мгновение закрыла глаза.

— Сейчас я сама не знаю, что я знаю, — прошептала она измученно, полностью выбитая из колеи.

— А я знаю одно, — заявил Дарли, собираясь озвучить то, что еще несколько недель назад счел бы совершеннейшим безумием. — Я знаю, что люблю тебя.

— Ты не знаешь, что такое любовь. — Мужчина вроде него? Она не была столь наивной.

— Я знаю, что такое нелюбовь. Она тихо фыркнула:

— Ты себя недооцениваешь, преуменьшаешь свои достоинства.