Хоббит, или Туда и Обратно - Джон Толкин

— Холодно, просто сил нет! — пожаловался Бомбур, увидев Бильбо. — Жаль, что мы не можем здесь развести костер и погреться, как они в долине, в своем лагере!

— А в Горе довольно тепло, — заметил Бильбо.

— Да уж, наверное! Но мне стоять еще до полуночи, — буркнул Бомбур. — Жаль, что все так получилось. Как мне это надоело! Не то чтобы я думал перечить Торину, да удлиннится бесконечно его борода, только он всегда был гном упрямый и неуступчивый.

— А мне надоело сидеть под землей, — сказал Бильбо. — Надоели каменные коридоры и лестницы. Дорого бы я сейчас дал за то, чтобы походить по мягкой траве.

— А я дорого бы дал за то, чтобы глотнуть доброго вина, сытно поужинать, а потом поспать в мягкой постели!

— Увы, пока мы в осаде, я тебе ничем помочь не могу. Но, если хочешь, я готов подежурить вместо тебя. Я уже давно не стоял стражу, и все равно мне сегодня не спится.

— Ты славный хоббит, мистер Бэггинс! Большое спасибо, я не откажусь. Если заметишь что-нибудь подозрительное, не забудь, первым делом разбуди меня! Я лягу в комнате за Воротами, слева, поближе к выходу.

— Не волнуйся, — сказал Бильбо. — Ступай! Я разбужу тебя в полночь, и ты позовешь следующего часового.

Как только Бомбур ушел, Бильбо надел свое кольцо, закрепил веревку и спустился со стены. В запасе у него оставалось еще часов пять. Беспокоиться было особенно не о чем: Бомбур вряд ли проснется (толстяк мог заснуть в любой час дня и ночи и после приключений в лесу все время мечтал увидеть те прекрасные сны), а Торин и остальные гномы занимались своими делами, и вряд ли кому-то из них, даже Фили или Кили, могло прийти в голову подняться на стену не в свою стражу.

Бильбо пробрался вдоль скал по новой тропе, проложенной гномами. Дальше дорога была ему незнакома. Хоббит кое-как спустился в потемках вдоль водопада и наконец оказался возле излучины, где ему понадобилось перейти реку, чтобы попасть к лагерю осаждавших, куда он, собственно, и направлялся. Река здесь была неглубокой, но довольно широкой, и маленький хоббит с трудом отыскал брод в темноте. Однако у дальнего берега Бильбо вдруг оступился: нога соскользнула с круглого камня, и хоббит с плеском свалился в холодную воду. Едва он выбрался из реки, дрожа от холода и отплевываясь, как в темноте замерцали яркие огоньки: несколько эльфов со светильниками в руках явились выяснить, что за шум.

— Нет, это не рыба! — сказал один. — Где-то здесь прячется лазутчик. Закройте светильники! А то они ему больше помогут, чем нам, если гномы отправили на разведку это удивительное маленькое создание, о котором говорят, что он их слуга.

— Слуга, как же! — фыркнул Бильбо и вдруг громко чихнул. Эльфы тут же кинулись на звук, и Бильбо окликнул их: — Светите сюда, если хотите меня увидеть! — Он снял свое кольцо и выглянул из-за камня.

Эльфийские воины в один миг оправились от изумления и схватили хоббита.

— Ты кто? Ты гномий хоббит? Что ты здесь делаешь? Как ты пробрался сюда, мимо наших караульных? — наперебой спрашивали они.

— Я мистер Бильбо Бэггинс, компаньон Торина, если угодно знать, — ответил Бильбо. — Я не раз видел вашего короля, хотя мое лицо ему вряд ли знакомо. Но меня, наверное, помнит Бард, и с ним-то я и желаю поговорить.

— Вот оно как! — сказали эльфы. — И о чем же вы желаете говорить, если не секрет?

— Мои дорогие эльфы, это вас не касается. Но если хотите покинуть здешние безрадостные и холодные земли, — молвил Бильбо, стуча зубами, — и вернуться домой, в родные леса, то ведите меня поскорей к костру, где можно согреться, и поспешите сказать своим предводителям, что мне надо с ними потолковать. У меня всего два часа свободного времени.

Вот так и случилось, что часа через два после побега из Горы Бильбо грелся у жаркого костра перед большой палаткой, а напротив, глядя на хоббита с любопытством и изумлением, сидели Бард и Король Эльфов. Хоббит в эльфийской кольчуге, завернутый в старое шерстяное одеяло, — такого они никогда не видели.

— Как вы понимаете, — говорил Бильбо самым деловым тоном, — так больше продолжаться не может. Мне лично все это до крайности надоело. Я хочу домой, на Запад, где жители несколько благоразумнее. Но, видите ли, у меня в этом деле свой интерес — четырнадцатая доля, если быть точным, согласно письму, которое, к счастью, осталось при мне. — И он вынул из кармана своей старой куртки (которую носил поверх кольчуги) мятое, сложенное во много раз письмо Торина, некогда оставленное под часами на каминной полке!

— Видите, четырнадцатая доля Дохода, — объяснил Бильбо. — Таковы условия. Лично я был бы вполне готов пойти вам навстречу, внимательно рассмотреть все ваши притязания и вычесть из имеющейся добычи то, что вам причитается, прежде чем требовать свою долю. Но вы плохо знаете Торина. Уверяю вас, он так и будет сидеть на золоте, умирая с голоду, если вы не уйдете отсюда.

— Ну и пусть! — сказал Бард. — И поделом ему!

— Разумеется, — произнес Бильбо. — Я вас понимаю. Но, как ни печально, скоро начнется зима, снег и все такое. Станет трудней подвозить припасы. Осмелюсь предположить, что даже эльфам будет нелегко прокормиться в глуши. Кроме того, возникнут еще некоторые осложнения. Вы когда-нибудь слышали о Дайне и гномах Железных Холмов?

— Слышали, но очень давно. А что нам до них? — спросил король.

— Я так и думал. Значит, я располагаю кое-какими сведениями, которые до вас не дошли. Могу вам сообщить, что Дайн подойдет к Одинокой Горе менее чем через два дня, а с ним — по крайней мере пять сотен суровых испытанных воинов: почти все сражались в ужасных битвах во время войны гномов с гоблинами, о которой вы, несомненно, наслышаны. Боюсь, у вас с ними могут возникнуть серьезные разногласия, когда они здесь появятся.

— Зачем вы нам об этом рассказываете? — мрачно спросил Бард. — Вы предаете своих друзей или пытаетесь нас запугать?

— Дорогой Бард! — проговорил Бильбо. — Не торопитесь! В жизни не встречал таких недоверчивых людей. Я просто пытаюсь избавить от неприятностей всех, кому они угрожают. А теперь я вам кое-что предложу.

— Мы слушаем! — сказали король и Бард.

— Вы лучше посмотрите, — произнес Бильбо. — Вот! — И, развернув тряпицу, он достал Аркенстон.

Сам Король Эльфов, который видел немало прекрасных и удивительных драгоценностей, в изумлении поднялся со своего места. Даже Бард, онемев от восторга, разглядывал камень, не в силах отвести глаз. Аркенстон сверкал в руке хоббита — словно шар, наполненный лунным сиянием, окутанный кружевом из света морозных звезд.

— Это Аркенстон Трайна, — сказал Бильбо. — Сердце Горы. И сердце Торина. Он ему дороже, чем целая гора золота. Я отдаю его вам. Так будет проще вести переговоры. — И Бильбо не без сожаления и не без внутренней дрожи протянул Барду чудесный камень. Тот взял его и удержал на ладони, будто не веря своим глазам.