ЮГАНА - Александр Шелудяков

– Тамговое письмо! – удивленно сказал Иткар, взяв костяную дощечку из бивня мамонта.

– Так-так! Письмо… – улыбнувшись, сказала Югана. – И писано очень давно. Тогда по земле ходили великие бизоны и звери-боги, мамонты…

– А кто прочитает, Югана, эти древние руны?

– Пусть Иткар передаст эту писаную кость старому ханту Бояру Тунгиру, – попросила Югана, дав этим понять, что у нее уже был какой-то сговор с Тунгиром.

Иткар смотрел на Югану. Чем отблагодарить мудрую праматерь племени Кедра?

Глава двадцать восьмая

Около небольшой старой промысловой избушки, которая стояла на песчаном уречном мысу, поросшем густым сосняком, горел костер. Андрей Шаманов сидел на обрубке бревна, выброшенном в половодье. Они только что с Юганой пообедали, и теперь эвенкийка, сидя на борту лодки, мыла в речной воде чашки, котел.

У бревна лежал берестяной лист – на нем вареные язи, щука. Андрей наклонился, потрогал пальцем рыбу и, убедившись, что варево остыло, крикнул:

– Айна, иди подзакуси рыбой!

Черная породистая лайка была отдана Богдане в день помолвки, клятвы у Озера Пепла. Помолвка расторгнута Андреем. Айна, как заложница, была возвращена хозяину.

Вымыв посуду и расставив чашки, котелки, тарелки подсушиться на солнце, Югана вернулась к костру.

– Шаман не обижается на Югану, что молодой вождь Орлан женился? – спросила Югана как будто между делом.

Андрей подкинул в огонь поленья.

– У Орлана своя голова на плечах, – ответил Андрей и, помолчав, досказал: – Невеста хороша! А как у них жизнь сложится – трудно гадать…

– До небесных звезд далеко – их язык земля не слышит. Земных троп у человека много, и все они запутаны – тропа одного человека пересекается с тропой другого. Югана думала: по какой тропе идти Орлану искать девушку в жены… Югана жертву давала Солнцу – просила мудрую и красивую невесту Орлану. Солнце своим пальцем-лучом указало на Дашу.

– Да что теперь, Югана, оправдываться… Даша – чудесная девочка, наша, таежного корня. Ты, Югана, готовься снова в няньки. Глядишь, зимой Даша родит нам целый детсад – четыре сына, как Танюша.

– Шаман пошто врет? Нынче еще не будет детей у Орлана и Даши. У них ребятишки поползут через два или три года. – Югана подложила в костер откатившуюся головешку, посмотрела на Андрея и пояснила: – Живот женщины не кын с крышкой, туда не заглянешь и не спросишь: один ребенок там живет или четыре.

Это на языке Юганы означало: цыплят по осени считают, а детей после того, как родятся.

Недалеко от береговой избушки, километрах в двух, течет небольшой ручей Кын-Гарга. По весне Кын-Гарга рождается из мощного ключа, бьющего из-под земли, и течет по извилистому руслу, образует на своем пути много небольших, но шумных водопадов. За чистую, целебную воду издавна считается Кын-Гарга священным живцом, ключом. И на это место приходят обычно эвенки в месяц Иркына, Красного Листа, молятся добрым духам юганских урманов. Месяц Иркын еще не наступил, но необходимость заставила Югану приехать раньше на священный источник. Причина всему этому такая: два дня назад попросила Югана Андрея, чтобы он собрал все платья, разную одежду Лены-доктора и на чистом, жертвенном огне сжег. Югана считала, что вся беда в том, что дух Лены-доктора не ушел в «небесный урман», а живет рядом, следит за Андреем и приходит к нему ночами, целует, ласкает.

А поэтому, считала Югана, необходимо сделать чучело, образину женщины, нарядить в платье и вместе со всеми вещами сжечь. После этого душа Лены-доктора обязательно должна уйти в «небесный урман». Все это, о чем говорилось выше, согласно обычаю, необходимо было сделать давно еще, вскоре после гибели, похорон жены Андрея Шаманова. Но не захотел Андрей отдавать огню вещи жены, он мечтал написать большой портрет Лены, а все вещи, одежда необходимы для работы над портретом любимой женщины. Югана считала, что Шаман нарушил клятву и отказался взять в жены Богдану не по своей воле. Все это проделал дух Лены-доктора; именно он, дух, подстроил так, что Шаман снова остался одиноким человеком. Югана догадывалась, что Андрей очень тоскует по Богдане. Но обычаем запрещается вторгаться в личную жизнь эвенкийского вождя.

– Югана, – сказал Андрей, когда во второй половине дня пришли они к ключу Кын-Гарга и расположились чуть в стороне от песчаного наноса, у вскипающей быстрины ручья. – Расскажи мне еще раз: как все это было тогда?… Я не могу еще сам себя понять.

– Луна была тогда большая. Ночь выдалась светлая. Югана не спала. Думала Югана, как будут жить Орлан и Даша. Станут они всегда любить друг друга или будут жить как сова и мышь. Слышала Югана, как Шаман стукнул дверью и пошел на улицу. Никогда вождь не ходил ночью на улицу шагами лисы, а ходил смелыми шагами охотника. Югана испугалась: куда ушел ночью Шаман лисьими шагами?

– Да, Югана… Все это ты мне уж рассказывала. И все это я понимаю. Но как я мог на кладбище появиться ночью?

– Хо, Шамана вела Лена-доктор к себе на могилу. Шаман все вещи Лены, связанные в узел, нес ночью на кладбище. Югана шла следом за Шаманом, и у Юганы был в руках лук с пятью стрелами, с опушью из орлиных перьев. Потом Шаман сильно закричал и упал около березы, недалеко от кладбища…

– Вот с этого момента, Югана, я начинаю все помнить, что со мной произошло. Очнулся, смотрю: рядом стоишь ты, а сам сижу на каком-то узле с тряпками. И когда ты меня спрашивала о чем-то, то я, понимаешь, был еще как бы в полубреду.. Вижу: рядом с тобой стоит Лена и грозит мне пальнем, чтобы молчал. Смотрю: вижу ее в длинном белом платье, а левую руку она прижала к груди и шепчет: «Умоляю, не прогоняй меня от себя, не жги меня в огне».

– Потом Шаман был весь день больной. Глаза у Шамана ничего не видели. Югана сама в то же утро пошла на кладбище и все веши, одежду женскую отдала в жертву Тугэту. На крыльях Бога Огня ушла теперь душа Лены в «небесный урман». Югана шибко просила Лену, чтобы она больше не возвращалась на землю и не мешала жить вождю, любить другую женщину.

Был у старой эвенкийки еще в прошлом году сделан Кын-Гарга, молитвенное колесо в виде бубна из бересты. На этом священном бубне были записаны руническими письменами, тамгами, молитвенные слова, обращенные к главному духу урманов и великому богу Тугэту, духу небесного и земного огня. И вот сейчас Югана достала из обрядового лабаза Кын-Гаргу, который был скреплен вместе с другим колесом, похожим на мельничное, с лопастями. Все это было поставлено осью на два кола-развилка, и начал крутиться Кын-Гарга, приводимый в движение быстрым течением ручья. И с этой минуты, по поверью, стали слова, записанные на молитвенном колесе, влетать в уши богов. Почему делается именно так? Ведь человек может произносить слова молитвы своим языком. Да, конечно. Но эвенки считают, что одни боги внимательно слушают, другие от лености могут мимо ушей пропустить просьбы человека. А вот когда со священного бубна несутся ежесекундно, ежечасно, а бывает, неделями, месяцами слова молитвы, то тут волей или неволей боги не только запомнят, но даже вызубрят на память и не забудут исполнить желание человека эвенкийского племени.

Есть у Юганы еще один Кын-Гарга, магнитофон. Но это уже современное «молитвенное колесо», и оно пришлось эвенкийке по душе. Как-то попросила Югана братьев записать на магнитофонной ленте языческие молитвы на эвенкийском языке. В прошлом году, на этом самом месте, в день Иркына, молодые вожди вместе с Юганой включали магнитофон на полную мощность, а сами, между делом, занимались кто чем. Югана с уважением относится к магнитофону и считает, что этот «говорящий эхом» ящик изобретен специально для того, чтобы записывать молитвы и музыку, а потом все проигрывать богам древних урманов, а боги в благодарность человеку будут гнать под меткий выстрел дорогих соболей, белок и других разных зверей.

Перед тем как установить Кын-Гаргу на сошки, Югана нанесла несколько дополнительных рунических букв, тамг, которые были обращены к людям «небесного урмана» и которые говорили о том, чтобы люди далекой «верхней земли» приняли в свою общину душу жены вождя племени Кедра по имени Лена. Так что теперь уже совсем не нужно Андрею Шаманову обращаться к духам и богам, все необходимое сделает за него Кын-Гарга. Ради этого и приехала Югана на место священного источника.

Быстро крутится молитвенное колесо, быстро течет родниковая вода. От Кын-Гарги уносятся невидимые и неслышимые молитвы к языческим богам. Андрей Шаманов лежит на спине на примятом береговом хвоще, смотрит в небо.

Югана подошла и села рядом с Андреем. Теперь ее работа окончена, она сделала все, как того требовал древний обычай. Эвенкийка закурила трубку и затянулась приятным дымом, махорка была перемешана с «Золотым руном».

– Кого вождь Шаман видит в небе? – спросила Югана на эвенкийском языке, что означало: о чем думает Андрей, где его мысли сейчас бродят.