Черный лебедь - Виктория Холт

Черты лица были четко прорисованы, и в нем, несомненно, ощущалась сила. В общем, этот молодой человек выглядел весьма привлекательно, и я могла понять Белинду, поддавшуюся искушению и поступившую безрассудно, прежде чем она успела осознать, что есть и иная жизнь, более приятная, чем жизнь на золотых приисках — Мистер Фаррелл? — спросила я, вставая.

— Да, — ответил он с сильным австралийским акцентом. — Вы хотели меня видеть?

— Да. Меня зовут Люси Фицджеральд. Бывшая Люси Лэнсдон. Не знаю, рассказывала ли вам обо мне Белинда.

— О, так вы и есть Люси! — воскликнул он, крепко пожимая мне руку. Рад познакомиться с вами.

Я решила, что он мне нравится.

— Значит, вы пришли повидаться со мной? — Он казался удивленным, но довольным.

— Мы можем где-нибудь переговорить?

— Да, здесь есть комната для отдыха. В такое время дня там никого не бывает.

— Спасибо. Я буду рада, если вы позволите побеседовать с вами.

Генри Фаррелл был слегка озадачен, но повел меня в гостиную.

Он оказался прав. Там никого не было, и это обрадовало меня — Садитесь и расскажите, в чем дело, — сказал он.

Мы сели в кресла в углу комнаты, и я начала:

— Белинда приехала ко мне. Она очень расстроена.

— Так и должно быть.

— Да, я знаю. Она мне все рассказала. То, что она сделала, просто ужасно.

Он кивнул, и я умолкла, не зная, как продолжить.

Он пришел мне на помощь:

— Так что вы хотели сказать мне?

Я колебалась:

— Видите ли, она была еще очень молода.

— Это не играет никакой роли. Белинда была весьма настойчива и прекрасно знала, что делает. Она до смерти хотела этого. Если сейчас она передумала, значит, дела и в самом деле плохи.

— Я понимаю, что вы сейчас чувствуете.

— Не знаю, зачем она послала вас. Чего она хочет этим добиться?

— Она не посылала меня. Я сама решила прийти к вам. Белинда все рассказала мне. Она чувствует себя глубоко несчастной и очень сожалеет обо всем…

— Все это она мне говорила. Но она моя жена, и я собираюсь забрать ее с собой.

— И вы считаете это удачным решением? — спросила я. — Вы думаете, что возможен счастливый брак при таких обстоятельствах?

— Что вы имеете в виду?

— То, что вы будете настаивать, а она — сопротивляться.

— Я имею на это право.

— Безусловно, я в этом не сомневаюсь. Однако человеку не всегда приносит счастье то, что он пользуется своими правами.

— Послушайте-ка, мне не очень ясно…

— Я понимаю ваши чувства. Я вмешиваюсь в семейные проблемы. Это не мое дело.

— Вы чертовски правы.

— Но я признательна уже за то, что вы выслушиваете меня… даже отвечая мне, что это не мое дело.

Дело в том, что я очень люблю Белинду. Большую часть детства мы провели вместе. Мы близки друг другу, и сейчас она очень несчастна.

— Я же вам говорю, что она замужем за мной.

— Я знаю. Но если человек не хочет быть с вами, неужели его можно к этому принудить?

— Да, — резко бросил он. — Можно. Вернувшись назад, она изменится.

Я отрицательно покачала головой.

— Я хорошо ее знаю, — упорствовал он.

— Я тоже. Позвольте, я кое-что скажу вам. Я в самом деле признательна вам за то, что вы согласились поговорить со мной. Должно быть, я кажусь вам ужасной нахалкой, и в какой-то степени это так и есть.

— Почему бы вам не бросить это дело?

— Белинда приехала на золотые прииски почти ребенком. Сначала ее захватила новизна впечатлений.

Некоторое время она была довольна тамошней жизнью, но воспитывалась она здесь и хорошо знала, что существует иной образ жизни. Я не знаю, как складывался ваш брак. Вряд ли он был идиллическим, не так ли? Ведь вы согласились разъехаться?

— Бывало, мы входили в раж. Признаюсь, со мной такое бывает.

— Вы согласились, что вам лучше расстаться.

Он промолчал, и я продолжила:

— Белинда вернулась сюда, на противоположный конец земного шара. Все случившееся в Австралии стало казаться ей страшно далеким. Она выбросила это из головы. А потом встретила хорошего человека. Они полюбили друг друга и поженились.

— Как она могла пойти на это, будучи замужем за мной?

— У них была настоящая брачная церемония. Он уверен в том, что состоит в законном браке. Она подходит ему, а он подходит ей. Скоро у них будет ребенок.

— Как? Она ничего не сказала об этом.

— Теперь вы это знаете, мистер Фаррелл. Я верю, что вы хороший, добрый человек.

Он изумленно уставился на меня:

— Вы меня не знаете.

— Я хорошо угадываю характеры и уже оценила вас.

Легкая улыбка тронула его губы, и у меня несколько поднялось настроение. Мне показалось, что упоминание о ребенке подействовало на него.

Я решила сделать упор на это.

— Подумайте о невинном ребенке, — сказала я, — Вы хотите, чтобы он родился с несмываемым клеймом незаконнорожденного?

Он продолжал удивленно смотреть на меня:

— Какое это имеет отношение ко мне? Ведь это ее маленький ублюдок, а не мой. Она замужем за мной.

Вот так-то.

— Я понимаю, понимаю.

— Так к чему вы клоните?

— Я хочу сделать все возможное для Белинды… и для всех вас.

— Но зачем вам это нужно?

— Потому что я о ней забочусь. Вы должны понять это. Вас ведь тоже интересуют ее дела.

Он молчал, и я продолжала:

— Я понимаю, что она плохо относилась к вам.

Она и ко мне не всегда хорошо относилась. Но я люблю ее и верю, что она получила возможность начать ту жизнь, к которой стремилась.

— Да, жизнь леди. «Лейди-да-ди-да»….[4]

— Может быть. Но это та жизнь, о которой Белинда мечтала. Если вы силой заставите ее вернуться, жизнь для вас обоих станет похожа на кошмар. И что будет с ребенком?

— Она может родить и оставить его здесь.

— Мистер Фаррелл, матери не бросают своих детей.

— Некоторые бросают, если это их устраивает, и у меня такое впечатление, что Белинда — одна из таких.

— Я не верю, что она способна на это. Что ж, отлично. Разбейте счастливую семью. О ребенке вообще не вспоминайте. Будьте эгоистом. Вот ваш рецепт счастливой жизни!

Он медленно улыбнулся мне:

— Вы говорите, почти как адвокат! Знаете, если бы я попал в какую-нибудь неприятную историю, мне бы хотелось, чтобы вы помогали мне выбираться из нее.

— Спасибо, — сказала я, — но я предпочла бы, чтобы вы отнеслись ко мне серьезно.

— Мне нравится слушать вас. Расскажите мне еще кое-что. Расскажите, почему она заставила вас прийти ко мне.

— Из этой ситуации есть выход, — сказала я.

— Для нее? — спросил Генри Фаррелл, чуть-чуть приподняв бровь в показном удивлении.