Блистательный обольститель - Кристин Монсон

Анне-Лиз решительно направилась к Мариан, которая выглядела озабоченной, поправляя повязку на груди какого-то бедняги.

— Должна сообщить вам, леди Шеффилд, что предлагаю свои услуги в качестве медсестры.

— Я была уверена, что такая добродетельная миссис, как вы, рано или поздно покажется здесь. — К Мариан вернулось ее самообладание. Она выглядела даже веселой, что-то донкихотское было в ее поведении, чего Анне-Лиз за ней никогда не замечала. Мариан указала на больничную палату:

— Мой дом — ваш дом. Возьмите себе часть моих пациентов. Они все в жалком состоянии, а иначе и не были бы здесь. Никто, кто хоть сколько-нибудь ценит свою жизнь, не захочет оказаться и близко от этого места. Мы не медики и не санитары. Есть вопросы?

— Вопросов нет… только один. — Анне-Лиз подошла к следующей кровати и повернула голову: — Который из пациентов ваш муж?

— Что? Собираетесь соблазнить и его?

— Должна сказать, что я здесь не за этим, — возразила Анне-Лиз.

Мариан рассмеялась.

— Конечно, нет. Да и у меня репутация, что я оставляю от мужчин одну шелуху. Но это преувеличение. Родни лежит слева, под аркой. Вы можете определить это по запаху отсюда. — Ее глаза предостерегающе сузились. — Думаю, я единственная, кто меняет ему пеленки, так что ничего не замышляйте.

— Господи, это что, показная любовь или желание овладеть его богатством вызвали такой собственнический тон?

— Опыт. Дочери миссионеров — непредвиденный фактор для Родни. Он увидит симпатичную лодыжку и это сари, в котором вы выглядите весьма привлекательно, и возбудится, а возбуждение от мысли о завоевании кого-либо — не то, что сейчас ему необходимо.

— Мои стены не падут так легко, — сказала Анне-Лиз, — и я не имею сноровки по опусканию подъемных мостов. Один замок за раз — вот мой девиз!

— Смотри же, помни об этом, моя дорогая Гвиневер. — Мариан повернулась спиной и направилась к раненым.

Вскоре Анне-Лиз убедилась, что Мариан была права относительно пациентов. Большинство из них были в ужасном состоянии. В госпитале стояла удушающая жара, особенно теперь, в середине дня; а бой за окном все еще продолжался. Отсюда была слышна артиллерия Хэйвлокка. Ежеминутно здание сотрясалось от разрыва снарядов и из окон сыпались остатки стекол. Анне-Лиз и другие женщины рвали на бинты кринолины, складывая их один слой на другой. Родни Овертон был слишком слаб, чтобы обрадоваться новому лицу. Это был высокий стройный мужчина с рыжеватыми волосами и привлекательным породистым лицом, напоминавшим Анне-Лиз ирландского сеттера. Ей не понравился цвет его лица. Он был бледен, горяч и обезвожен.

Как бы ей сейчас пригодилась спокойная манера обращения с людьми, которая была у отца, а еще больше — его стойкая вера в Господа! Она часто сомневалась, что Господня воля проявляется на земле; отец же — никогда. Она пыталась вызвать образ отца — сейчас, в этом мрачном месте, ей очень нужна была его вера. Как это ни странно, из всех сестер в госпитале Мариан Лонгстрит была самой мужественной, ее лицо отражало энергичную бесстрастность перед лицом несчастья, как это бывало с Уильямом Девоном.

Через несколько часов Мариан позвала Анне-Лиз:

— Меняемся. Пошли. Надо найти Дерека и Роберта. Мы должны отпраздновать нашу встречу сегодня.

Они нашли мужчин наверху, среди снайперов. Из окон верхнего этажа было видно предзакатное небо, оно начинало розоветь — солнце садилось. Дым застилал все пространство между резиденцией и городом. Но над минаретами и куполами соборов небо в сумерках переливалось перламутром. Дерек выглядел усталым. Ясно, что он предвидел еще много таких дней, проведенных в резиденции. Англичане напоминали муравьев, забравшихся в упавший торт.

— Запомните все, — говорил Роберт, с улыбкой косясь на сари Анне-Лиз, — мы должны устроить грандиозный пир в Дели, когда закончится все это безобразие.

— Пир мы устроим сегодня вечером, — сообщила ему Мариан. — У меня кое-что припрятано как раз для такого случая.

Роберт обнял Анне-Лиз за плечи, и она была искренне рада видеть его.

— Мы завязли здесь, как вы знаете, — рассказывал Роберт, когда они шли на внутреннюю веранду, где собирались устроить пикник. — Вы и старик Хэйвлокк не бросите нас, но запасов здесь хватит лишь на несколько месяцев, Дерек.

— Благодарение Богу и за это, — ответил Дерек. — Защитники Мирута были уничтожены все, до единого человека.

— И женщины тоже, — добавила Мариан. — Не забывайте, что мы слабый пол, и бесполезны в бою, поэтому должны быть огорожены во время драки. Честно говоря, я бы лучше совершенствовала свою меткость, чем вычищала нечистоты. Вы не согласны, Анне-Лиз?

Удивленная такой фамильярностью, Анне-Лиз все же сдержанно улыбнулась:

— Я не стрелок и никогда им не буду… Мариан. Я оставляю это вам и братьям Клавель.

— Что за скромная деревенская девчушка! — парировала Мариан. — Странно, что вы, с такой начинкой, зашли так далеко, — она ласково улыбнулась Дереку, — чтобы путешествовать с Дереком. — Затем повернулась к Анне-Лиз: — Я пригласила на обед профессора Сандервиля, если вы не против. Он прекрасно проводит время, наблюдая за бабочками во внутреннем садике. Возможно, он снизойдет к нам, если будет на то его монаршья милость.

— Профессор Сандервиль здесь? — Лицо Анне-Лиз вспыхнуло. — Как мне хочется видеть его!

— Договорились, — сказала Мариан. — Роберт, почему бы тебе не сбегать поискать его. Мы будем на веранде.

Когда Роберт отправился во внутренний сад резиденции, где несмотря на ужасную бойню вокруг, по-прежнему цвели розы и зеленела лужайка, исполнять поручение Мариан, она повернулась к Дереку:

— Я хочу, чтобы сегодняшний вечер напомнил нам старые времена, когда каждому доставались и сладость, и злоязычие.

Он взглянул на нее:

— Говори за себя. Жаль, что твой Родни не может быть с нами. Разве можно, когда он при смерти, устраивать вечеринки?

— Родни скоро поднимется и будет с нами, — ответила она. — Он сделан из более твердого материала, чем это кажется. Анне-Лиз, — позвала она, небрежно глядя на свою соперницу, — как долго вы были замужем?

Анне-Лиз слегка покраснела:

— Меньше двух дней.

Мариан понимающе кивнула:

— Ну, теперь Дерек может не бояться, что его виноград обратится в уксус.

— Прекрати, Мариан, — вступился Дерек. — В тебе самой столько уксуса, что можно замариновать всю Шотландию.

— Я уверена, это будет Ирландия, милый мальчик. Рейли с «О»! — Она прикоснулась к руке Анне-Лиз, — не принимайте меня всерьез. Мне просто хочется быть злой. В действительности я ягненок, и любой может приготовить из меня котлеты. — Она усмехнулась и неожиданно переменила тему. — Бедный Родни, так жаль, что он пропустит наш праздник. Он долго еще будет получать одну жидкую овсянку. Мне бы хотелось угостить его трюфелями.