50 знаменитых любовников - Елена Васильева

Конечно, отношения Оскара и Дугласа не всегда были безоблачными. Они часто ссорились, затем начинали писать друг другу покаянные письма, и все начиналось сначала. Совместные поездки, совместный отдых очень часто шокировали окружающих. Как, например, случай, когда они проводили лето в Горинге, на берегу Темзы. Там их решил навестить пастор местного прихода. И каково ему было увидеть в саду такую картину — на лужайке возлежал совершенно голый Дуглас, а Оскар поливал его из шланга. Уайльд приветствовал священнослужителя возгласом: «Вы явились в самую удачную минуту, чтобы полюбоваться сценой из греческой древности». Ошеломленный пастор бросился прочь, сопровождаемый громким смехом Уайльда.

Так продолжалось четыре года. Угроза над друзьями нависла в лице отца Дугласа, маркиза Куинсберри, человека злобного, жестокого и мстительного. Он страшно возмутился тем, что Дуглас оставил Оксфорд, так и не сдав экзамены. Свои претензии маркиз высказал в письме к сыну: «Не надейся, что я буду оплачивать твою праздность. Ты готовишь себе нищенское будущее, и было бы жестоко и безнравственно с моей стороны помогать тебе в этом… Я касаюсь самого болезненного пункта — речь пойдет о твоей близости с этим типом, с Уайльдом. Это должно прекратиться, или я от тебя отрекусь и лишу тебя средств к существованию. Не буду анализировать эту близость и ни в чем не обвиняю, но я видел вас вдвоем — как бесстыдно и отталкивающе вы выказывали свои интимные отношения. В жизни не видел ничего более мерзкого, чем выражения ваших лиц. Не удивительно, что о вас столько говорят. Я знаю из надежного источника — что, впрочем, может быть и неверно, — будто его жена добивается развода, обвиняя его в содомии и прочем разврате. Если это подозрение имеет какие-то основания и если о нем пойдет молва, я буду вправе пристрелить его при первой встрече».

Дуглас на это письмо ответил язвительной телеграммой: «Какой ты смешной человечишка!» После чего маркиз разъярился окончательно. Осыпая проклятиями «развратного ирландца», он оставил в клубе, членом которого был Уайльд, оскорбительную карточку, на которой было написано: «Оскару Уайльду, позирующему в качестве содомита».

Тут уже разъярился Оскар, и злость толкнула его на необдуманный поступок. Он подал в суд на маркиза Куинсберри, обвинив его в клевете. Однако силы оказались неравными. К процессу маркиз подготовился основательно. Не считаясь с расходами, он нанял целую команду частных детективов, которые добросовестно разыскивали свидетелей в вертепах Пиккадилли. В чем очень преуспели, найдя некоего Тейлора, полупрофессионала-сутенера, который у себя дома предпочитал носить женскую одежду. Как они уверяли, он-то и поставлял Уайльду молодых юношей — мелких клерков, лакеев, продавцов газет. Обвинение потребовало вызвать их в качестве свидетелей, к тому же попросило у Оскара объяснения, для какой цели тот имел постоянную квартиру в отеле «Савой».

Когда стало ясно, что эти свидетели могут дать показания в суде, адвокат Уайльда решил прекратить дело. Но маркиз тут же подал встречный иск, обвинив Оскара в безнравственности, подкрепив свое обвинение доказательствами его сексуальной извращенности. На основании показаний свидетелей, обвинявших Уайльда в «глубоко непристойных действиях», 11 апреля 1895 г. дело было передано в главный уголовный суд. В течение трех недель в ожидании суда над писателем вершился суд общественный. Книготорговцы прекратили продажу его произведений, театры вычеркнули его имя на афишах, пьесы Уайльда были изъяты из репертуара. Два его сына, Сирил и Вивиан, вынуждены были оставить школу, словно они стали прокаженными.

Правда, у Оскара была еще возможность исчезнуть из Англии, избежав тем самым судилища. Но он не пожелал бежать и предпочел защищаться на суде сам. Он делал это, как всегда, блистательно и остроумно, нередко вызывая аплодисменты в зале суда. Тем не менее эффектные речи не спасли Уайльда от сурового приговора. Он был приговорен к двум годам каторжных работ, что являлось максимальным наказанием по действующему в то время английскому законодательству.

Два года сломленный Уайльд провел в тюремном заключении, которое в те времена в Англии было очень жестоким. В тюрьме Уайльд даже пытался покончить жизнь самоубийством, отрекся от Дугласа, обвинив его в том, что тот привел его к падению. «Я убью его, убью. В тот же день, когда отсюда выйду, в тот самый день, когда его увижу, я убью его, как собаку!» — кричал он перепуганной Констанции, которая навестила его. Это был вопль отчаяния. Он остался один: жена его сменила фамилию, она теперь стала миссис Голланд, закон отнял у него детей. Что касается сыновей, то для старшего, Вивиана, отец стал фигурой страшной, для младшего, Сирила, — таинственной. Вместе с матерью им пришлось много путешествовать по Европе, и везде Констанция трепетала от страха, что кто-нибудь может узнать о происхождении ее детей.

Из тюрьмы Уайльд вышел больным, угнетенным, униженным, без всяких средств к существованию. Он уехал в Париж, где поселился в скромной квартирке под именем Себастьяна Мельмона. Средств к существованию у него не было. И он принял помощь жены. Сердобольная Констанция назначила ему небольшую ренту из собственных средств, однако поставила условие, чтобы он не встречался с Дугласом. А вот это, как оказалось, выполнить Уайльду было труднее всего. Он снова начал встречаться с Дугласом, оправдываясь психологической необходимостью: он должен кого-то любить и чувствовать себя любимым, независимо от цены, которую ему придется заплатить. Ему придется еще не раз изведать горе, но что с того, если он любил Дугласа. Любил, быть может, именно потому, что тот разрушил его жизнь. Мир закрывал перед Уайльдом двери, и лишь врата любви оставались открытыми.

Кончилось тем, что после угрожающих писем Констанции Уайльду прекратили выплату ренты. С другой стороны, леди Куинсберри требовала, чтобы сын немедленно оставил Уайльда, если хочет получать помощь из дому. Друзья-любовники то расставались, то встречались, и так продолжалось до самой смерти Уайльда. Он скончался 30 ноября 1900 г. от менингита. Последнее его творение «Баллада Редингской тюрьмы» — редчайшее по красоте и величию произведение искусства, написанное классически простым языком английских баллад. Его похоронили в предместье Парижа, на кладбище в Банье. В последний путь бывшего Короля жизни провожало чуть больше двадцати человек, среди которых был и лорд Альфред Дуглас.

Биографы утверждали, что перед смертью Уайльд сказал своему самому преданному другу Роберту Россу: «Я не переживу нашего века. Уйду вместе с ним. Мы были созданы друг для друга, а будущему столетию я не мог бы дать ничего нового». Оказалось, что и для XX века фигура английского классика, как и прежде, осталась притягательной. А его образ приобрел черты загадочности, словно подтвердив знаменитый уайльдовский афоризм: «Маска всегда скажет нам больше, чем само лицо».