Если небо молчит - Дмитрий Герасимов

К Танковану заглянул Серега Кобранов – широколицый, вечно что-то жующий молодой человек с ежиком светлых волос, известный в Сети под ником Pauk81.

– Здорово, старик! – Он помахал перед носом Максима бутербродом с ветчиной. – Давненько тебя не видел. Хочешь свежий прикол?

Тот вздохнул. Шутки Паука, как и его бутерброды, никогда не были ни свежими, ни аппетитными.

– Валяй, только по-быстрому! – Танковану хотелось побыть одному, собраться с мыслями и подготовиться к непростому разговору, который – он был уверен – состоится через пятнадцать-двадцать минут.

– Значит так. – Кобранов лукаво подмигнул. – Звонит программист на радио в программу по заявкам: «Передайте песню Пугачёвой о том, как у неё завис Windows». Ведущий: «Чего-чего?» Программист: «Ну, она же сама поёт: «Кликну, а в ответ тишина. Снова я сижу у окна…» – И Паук заржал так, что чуть не уронил бутерброд.

– Смешно, – мрачно оценил Максим. – А теперь иди-ка, дружок, на рабочее место.

– Слушай еще, – не унимался Кобранов. – Возлюбленная компьютерщика мурлычет ему на ушко: «Любимый, ну когда, когда мы будем регистрироваться?» А он: «На хрена? Я щас и так взломаю!» – Паук опять затрясся от смеха.

Танкован хмыкнул и вдруг посмотрел на приятеля как-то странно.

– Ты чего? – испугался тот. – Не вставил анекдот? Давай другой расскажу…

– Регистрироваться? – задумчиво переспросил Максим. – Это интересно…

– Ты не понял, чувак. – Кобранов снисходительно цокнул языком. – Эта баба из анекдота – просто ламер! Она имела в виду не нормальную регистрацию на сайте, а поход в ЗАГС! Сечешь?

– Сколько времени занимает бракосочетание? – быстро спросил Танкован. – С момента подачи заявления до обручальных колец.

– Я ж холостой, старик, – обиделся Паук. – Но думаю, все едино – дольше, чем крякнуть программу или взломать пароль. – Он весело подмигнул. – Женщину крякнуть – тож недолго.

– И все-таки… Месяц? Два?

Кобранов пожал плечами и сунул в рот остатки бутерброда.

– В ЗАГС ходить – только время терять, старик. Мы, компьютерщики, его ценим больше других, мы делим на него объем файла и получаем скорость скачивания! – И Паук расплылся в улыбке.

Танкован усмехнулся в ответ и хлопнул приятеля по руке:

– Сейчас гораздо важнее обратное действие. Скорость, умноженная на объем конкретной проблемы, даст мне искомое время. То самое, которое так необходимо для выигрыша.

Паук поморгал.

– Тебе виднее, – неуверенно заметил он. – Еще прикол рассказать? Слушай…

– Хватит, – остановил его Максим. – На сегодня – достаточно. Иди работай, крякальщик.

Он взглянул на часы. Четверть десятого. Лиснянская молчит. Может, еще не посмотрела киношку, а может, раздумывает, как поступить. И то и другое вполне укладывается в изначальный план. Вот если еще через полчаса начальница не даст о себе знать – появится причина для беспокойства. А если…

В кармане взвыл Демис Руссос. Максим поспешно достал мобильник и взглянул на дисплей. Звонила Михеева.

Он плотоядно улыбнулся. «Соскучилась, адвокатессочка? Сама не заметила, пташка, как попала в силок!»

Сегодня утром Татьяна долго не отпускала его. Ночь получилась жаркой, и теперь, непривыкшая к такой долгой и страстной любви, Михеева опасалась, что стоит разомкнуть объятия, Максим исчезнет, растворится в небытии, ускользнет безвозвратно. Она сама призналась ему в этом. Она заглядывала ему в глаза, осыпала поцелуями подбородок, губы, грудь и шептала:

– Не уходи, милый… Скажи мне, что все происходящее – не сон, что мое счастье – явь, а не плод бесконечных фантазий и мечтаний.

Адвокатесса, казалось, была на грани помешательства. Она то смеялась, как ребенок, которого подбрасывают на руках, то вдруг принималась лить слезы, растирая их по лицу ладошками.

– Ты вернешься? – Татьяна сидела на кровати, растрепанная, розовая от слез и любви, а Максим, стоя перед зеркалом, подправлял усики электробритвой. – Пообещай! Прошу тебя!

– Обещаю… – Он вернулся с порога, поцеловал ее и нежно погладил по щеке. – Обязательно вернусь к тебе, милая… – И уже в подъезде, сбегая по лестнице, с ухмылкой добавил: – Куда денусь!

Выждав по обыкновению, когда греческий тенор дойдет до припева, Танкован принял звонок:

– Алло?

– Это я…

– Алло! – Он раздраженно подул в трубку. – Кто это?.. Алло!

– Это я, Максим! – взволнованно повторила Михеева. – Слышишь? Это я, Таня! – Она почти кричала, встревоженная странными перебоями связи. – Слышно меня? Максим!

Наконец он сжалился над ней.

– Кто? Таня? – Его голос приобрел теплоту и душевность. – Здравствуй, милая. Как я рад, что ты позвонила.

– Разве ты не видишь мой номер? – не переставала беспокоиться она. – Почему спрашиваешь, кто звонит?

– Я не успел внести его в список абонентов, – соврал Максим. – Поэтому не узнал. Но – боже! – как я рад, что это ты! Я успел соскучиться.

– Правда? – Голос адвокатессы дрогнул. Казалось, она опять была готова расплакаться от страха и нежности одновременно. – Ты правда соскучился?

«Влюбленные женщины глупеют стремительно, – отметил про себя Танкован. – Просто на глазах теряют остатки здравомыслия. Даже бизнес-леди».

– Чистая правда, – подтвердил он.

– Наверное, я выгляжу полной дурой, – словно прочитав его мысли, пробормотала Михеева. – Но я хочу попросить тебя… Не бросай меня, ладно? Не бросай, Максим…

– С чего бы мне тебя бросать? – отозвался тот, мысленно празднуя победу, на молниеносность которой даже не рассчитывал. – По-моему… Ты меня прости, конечно, за самонадеянность… Но по-моему, у нас с тобой все только начинается.

– Правда?

Глупее этого переспрашивания может быть только возглас «вау».

– С самой первой минуты рабочего дня я жду его конца, – с придыханием произнес Танкован. – Чтобы примчаться к тебе и снова почувствовать на губах твое дыхание.

– Правда?

Если еще раз она задаст этот дебильный вопрос, он выпалит: «Нет, шучу, дурочка!»

– Еще бы! – Максим причмокнул в трубку. – Я мечтаю об этом… На мотоцикле, конечно, долетел бы до тебя гораздо быстрее, но ничего не поделаешь – доползу на черепашьем общественном транспорте.

– Я скоро доберусь до офиса, – сообщила Михеева после секундной паузы. – Сразу же распоряжусь, чтобы твоего коня вызволили из гаишного плена.

– Буду тебе необычайно признателен, – вздохнул он.

– Но я опасаюсь, что какая-нибудь другая близорукая блондинка шагнет тебе под колеса.

– Опасаешься за меня или за блондинку? – уточнил Максим.

– За себя. – Она кокетливо хмыкнула.

– Ты в полной безопасности, милая, – заверил он. – Обещаю объезжать блондинок за версту. Брюнеток и шатенок – тоже.