Евангелие от рыжего кота - Саша Суздаль

Она сразу увидела Самаэля, который светился в темноте, точно его намазали фосфором. Когда они приземлились, Самаэль поцеловал руку Лилит, а Буранова подхватили две ведьмы, которые тут же принялись его раздевать и ласкать. Полковник сопротивлялся, но увидев снисходительный взгляд Лилит, решил, что можно и расслабиться, так как она сегодня принадлежит другому. Тем более что рядом самые нетерпеливые уже совокуплялись, подбадриваемые остальными.

— Открытие наше праздника предоставляется полковнику Буранову, — с усмешкой сказал Самаэль, а ведьмы так соблазнительно тёрлись о полковника, что его оголённая плоть восстала. Одна из ведьм завалила Буранова на себя, и он задергался. Сверху полковника оседлали три чёрта, которые совали свою плоть в его непотребное место. Его попытка скинуть наездников, только раззадорила чертей, которые сменяли друг друга с задорным постоянством.

— Кто будет Чертородица? — воскликнул Самаэль, и Лилит залюбовалась им – столько в нём было страсти и новизны. Она даже простила ему надругательство над Бурановым, возможно, заслуженное, по мнению Самаэля.

— Лилит! — закричали рядом, и она вздрогнула, думая, что кто-то отважился испортить церемонию и нагло позвал её.

— Лилит! — загудело со всех сторон, и она поняла, что её выбрали главной в церемонии. Самаэль с улыбкой подошёл к ней и промолвил, улыбаясь: — Покажем тварям, как нужно любить?

Лилит не смущал секс на людях, но она не могла понять, кого хочет обмануть Самаэль, ведь Чертородица родит Ирода, преемника Сатанаила. «Наш сын заменит Сатанаила», — подумала она и решила, что Самаэль хочет посмеяться над Сатанаилом. «Такого ещё никому не удавалось», — улыбнулась она, прогибаясь в руках Самаэля. Он умел доставить удовольствие, и Лилит застонала, когда он ввел в неё свою напряженную плоть. Обхватив его могучую шею, она подалась всем телом, замирая в экстазе, а потом, словно сорвалась и ритмично задвигалась, разряжаясь сжатой пружиной. Вокруг заорали, возбуждённые зрелищем совокупления и накинулись друг на друга, разбиваясь на пары, на тройки. Стоны и хриплые возгласы соития, перекликались со звериными криками случки тварей, наполняя поляну какофонией звуков. Самаэль умел держать темп, и Лилит ему подчинялась, зная, что только так добьется наивысшего наслаждения и задрожала, предвкушая неизбежное. Вдруг в движениях Самаэля возникло что-то звериное и она, после очередного страшного толчка воскликнула: «Больно!» — но только раззадорила его, отчего он выпустил когти и разодрал ей спину.

— Больно! — воскликнула она что есть силы и попыталась выдраться из лап Самаэля, но он ещё крепче сжал её тело, всё глубже погружая свою колючую плоть в её лоно. Она растерянно заглянула ему в глаза и не узнала Самаэля. Перед ней был дикий зверь, а когда тело резанула боль и из неё ручьём хлынула кровь, то она прозрела – это был Сатанаил. Выпуская в неё своё семя, Сатанаил ревел, точно Глас Преисподней, а потом бросил её в толпу, где ублюдочное племя тварей и демонов извергало в неё и на её тело своё мерзкое семя, воплощение Ирода, которого она должна родить.

Репликация десятая. Морти

Когда Лилит очнулась, то увидела перед глазами мерзкую рожу Сета. «И он!?» — ужаснулась она, отталкивая уродину от себя. Только осмотревшись, она поняла, что Сет не насилует её, а вытирает Лилит лицо мокрым полотенцем. Она лежала на кровати в гостинице «Астория», но не помнила, как здесь оказалась. Тело болело от любого движения и она выключила человеческое восприятие, спрятав симпоты внутрь, чтобы не чувствовать мерзкого внешнего мира. Лилит понимала, что Сатанаил мстил ей, оттого что она до сих пор любила Лучезарного. От испытанного унижения, к которому она уже привыкла, общаясь с Сатанаилом, добавилось знание того, что она носит в себе нового Ирода, способного заменит Сатанаила. Отстранившись от мерзости снаружи, она не могла избежать скверны внутри, и это ощущение довлело над остальными чувствами, расслаивая сознание, чтобы после безнадёжной апории[62] погрузится в равнодушную атараксию[63].

Она почувствовала, что в комнате есть кто-то ещё и резко повернулась. Её глаза встретились с глазами Морти, и Лилит почувствовала родственную душу, которая сможет понять её состояние. Из глаз брызнули слёзы, а руки сами собой потянулись к Морти, которая обняла её и принялась успокаивать, говоря о том, что больше не позволит мучить подругу и разберётся с этим раз и навсегда. Лилит радовало, что Морти так решительно настроенная против её обидчиков, а когда ходячая смерть пообещала всем обидчикам отсечь косой их мерзкие «неназываемо что», то даже рассмеялась сквозь слёзы.

Посещение Морти было недолгим, и она, обещая ещё зайти, быстро исчезла. Вид несчастного Сема напомнил Лилит о пережитом, и она снова почувствовала невыносимую тоску. Гаагтунгр и Веельзевул куда-то исчезли. Возможно, их забрал мерзкий Самаэль, а так как его предательство задело Лилит больней всего, то она возненавидела его больше Сатанаила. Она раскинула симпоты, разыскивая Маргину, так как она понимала Лилит даже лучше Морти, но волею судеб им суждено быть в разных лагерях. Маргина оказалась далеко от Ленинграда, в Крыму, и Лилит подумала, что проветриться не помешает. Она выпорхнула в окно, наплевав на конспирацию и Хранителей, которые могли её задержать за «раскрытие тайны существования Тьмы и Света». Сет последовал за ней, благоразумно отставая, чтобы не напоминать Лилит о произошедшем насилии ночью.

Лилит не спешила, так как душе требовалось время, чтобы разложить всё по полочкам и сделать собственные выводы о том, что случилось. Личный судья, прокурор и защитник должны проделать свою работу, чтобы совершить суд над Лилит и её окружением, и только тогда наступит умиротворение в душе. Хорошо зная такую особенность времени — лечить душевные раны, Лилит отстранилась от себя, изучая на расстоянии неизвестную ей Лилит, попавшую в передрягу. Со стороны всё кажется проще, и решения принимаются без колебаний, а произошедшее воспринимается, как жизненный урок, который преподаётся жестоко, но запоминается навсегда.

Когда они прилетели в Крым, на полуостров опускался вечер, а предательская Луна больно напомнила о вчерашнем событии. Маргина нашлась на огромном плато, напоминающем лапу какой-то твари, что тоже не предвещало ничего хорошего. Лилит не верила в приметы, но всегда слушалась своей интуиции, которая сейчас говорила о том, что её визит неуместен. Так и оказалось, потому что Маргина была не сама, а с дочерью Марико и её женихом Тарасом. Вездесущий Туманный Кот, хорошо известный Лилит, тоже напоминал о горьком прошлом и о Лучезарном, присоединяя к вчерашним страданиям старую ноющую боль. «Что я здесь делаю?» — спросила себя Лилит и сразу получила ответ от другой, отстранённой Лилит: «Ищешь сочувствия!» «Искать сочувствия у счастливых – растравливать свою рану!» — ответила Лилит сама себе, но её уже обнаружили, и отступать было поздно. Они сидели вокруг костра на длинном мысе, называемом Сосновым, что-то оживлённо обсуждая. Когда Лилит опустилась с небес, все замолчали, а Марико, дочь Маргины насупила брови и спросила: