Московский процесс (Часть 1) - Владимир Буковский

ЧЕБРИКОВ. Этот агент выдал противнику очень важные военно-технические секреты.

ГОРБАЧЕВ. Давайте условимся о том, что соображения, высказанные тов. Чебриковым, в принципе одобряем. Пусть КГБ вносит предложения в установленном порядке.

ЧЛЕНЫ ПОЛИТБЮРО. Согласны.

Заметьте, как старательно сваливают они в одну кучу и валютчиков, и шпионов, и политических оппонентов. Можно подумать, они не понимают разницы. Как бы не так! Кто же это «отказался от продолжения враждебной деятельности в связи с апрельским Пленумом»? Уж точно не валютчики со шпионами. Но, видно, так легче — не все называть своими именами.

Соответственно, к концу года «в установленном порядке» вносятся «предложения»:

В последние годы (…) удалось парализовать противоправную деятельность организаторов, инспираторов и активных участников нелегальных группирований: «хельсинских групп», «Свободного межотраслевого объединения трудящихся», Русской секции «Международной амнистии», «Фонда помощи политзаключенным» и других, которых противник рассматривал как «силы, способные привести к изменению существующего в СССР государственного и общественного строя», — докладывали руководству Чебриков, Рекунков, Теребилов и Кравцов в декабре 1986 года. — За период 1982–1986 гг. более 100 человек отказались от продолжения противоправной деятельности и встали на путь исправления. Отдельные из них (…) выступали по телевидению и в газетах с публичными заявлениями, разоблачающими спецслужбы Запада и бывших единомышленников.

В 1986 г. Президиумом Верховного Совета СССР и Президиумами Верховных Советов союзных республик по представлению органов КГБ, прокуратуры и суда 24 человека были освобождены от дальнейшего отбытия наказания. 4 осужденным наказание в виде лишения свободы было заменено ссылкой. Подавляющее большинство из них правильно восприняли принятые в отношении них решения, за исключением Ратушинской, которая, выехав на Запад по частным делам, продолжает выступать с враждебными заявлениями.

В настоящее время за совершенные преступления по вышеуказанным статьям отбывают наказание 301 и находятся под следствием 23 человека.

Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что происходящие после апрельского (1989 г.) Пленума ЦК КПСС и XXVII съезда партии изменения и нашем обществе повлияли на образ мыслей и поведение части из тех, кто в свое время оказался под воздействием буржуазной пропаганды и враждебно настроенных элементов, совершил противоправные действия и понес наказание. Одни из них осознали вред, нанесенный ими интересам общества, другие придерживаются выжидательной позиции. Ряд лиц не изменил своих антисоветских взглядов.

В нынешних условиях демократизации всех сторон общественной жизни, крепнущего единства партии и народа представляется возможным рассмотреть вопрос об освобождении в порядке помилования из мест лишения свободы и ссылки определенной части осужденных, а также от уголовной ответственности — находящихся под следствием лиц, совершивших упомянутые выше преступления.

Лицам из указанной категории можно было бы предложить обратиться с заявлением в Президиум Верховного Совета СССР о недопущении ими впредь враждебной и иной противоправной деятельности. При получении заявлений освободить единовременно таких лиц от отбывания наказания пли от уголовной ответственности по представлению Прокуратуры СССР, Верховного суда СССР, Минюста СССР, МИД СССР и КГБ СССР в порядке помилования Президиумом Верховного Совета СССР. (…) Не освобождать от наказания особо опасных рецидивистов, а также лиц, которые продолжают оставаться на явно враждебных позициях, откажутся дать письменные заверения о прекращении антиобщественной деятельности.

Такие меры позволили бы отказавшимся от продолжения противоправной деятельности занять свое место в обществе, а с другой стороны, выявить и тех, кто ранее под лозунгом борьбы за «демократизацию» и «права человека» лишь прикрывал антисоветскую сущность своих устремлений.

Принятие положительного решения по данному вопросу даст политический выигрыш, еще раз подчеркнет гуманизм Советской власти. При осуществлении указанных мер, мы можем встретиться с рецидивами антиобщественной деятельности, однако это, по нашему мнению, не должно привести к серьезным негативным последствиям. (Цифры, выделенные курсивом, вписаны от руки).

Так горбачевская «демократизация» начиналась с выкручивания рук политзаключенным под аккомпанемент восторженных дифирамбов на Западе. Конечно, непосвященной публике трудно понять, что это значило: три месяца неотапливаемого ПКТ посреди зимы, 400 грамм хлеба, горячая пища через день, а раз-два в неделю — офицер КГБ с его неизменным вопросом:

— Ну, как, усвоили смысл апрельского Пленума ЦК?

Да ведь и это еще не все — давили на родственников, грозили новым сроком. Бывали и случаи избиения. Чекистской фантазии не было предела некоторых переодевали в гражданскую одежду, везли домой показать, как хорошо на воле. А под конец — все тот же вопрос:

— Ну что, готовы написать заявление?

Эта жестокая игра настолько возмутила Толю Марченко, что он объявил бессрочную голодовку, требуя безусловного освобождения всех политзэков, проголодал больше трех месяцев и погиб. Но даже и такая крайняя форма протеста Запад не отрезвила. Наступали на редкость бессовестные времена.

Однако смерть Марченко встревожила политбюро: убивать в их планы не входило. Да и резонанс на Западе, какой-никакой, а все же был. Пришлось «ускорить» процесс освобождения, уменьшить давление, снизить требования. Освобождать стали по любому заявлению, даже без обещания «отказаться от антиобщественной деятельности», лишь бы попросил о помиловании.

На 15 января 1987 года отбывали наказание за преступления, предусмотренные статьями 70 и 190 Уголовного кодекса РСФСР и соответствующими статьями уголовных кодексов союзных республик, 288 человек, — докладывали Чебриков и генеральный прокурор Рекунков лично Горбачеву в феврале 1987 года. — Из них в исправительно-трудовых учреждениях за антисоветскую агитацию и пропаганду (статья 70) — 114 человек, за распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй (статья 190) — 119 человек, в ссылке осужденных по указанным статьям находилось 55 человек.

Во исполнение Постановления ЦК КПСС N47/54 ОП от 31 декабря 1986 года Прокуратурой и Комитетом госбезопасности СССР организована необходимая работа среди этой категории лиц.

В результате 51 человек обратился с письменным заявлением о недопущении впредь противоправной деятельности. Президиумом Верховного Совета СССР принято решение о их помиловании.

Вновь поступило на рассмотрение 13 заявлений. С остальными осужденными работа продолжается и в феврале будет завершена.

Кроме того, под следствием находилось по статье 70-4 человека, дела по ним прекращены. По статье 190 — 17 человек, дела в отношении которых прекращаются.

В исправительно-трудовых учреждениях в ссылке находятся 25 особо опасных рецидивистов, осужденных по этим статьям, на которых не распространяется установленный инстанцией порядок освобождения от наказания.

Представляется возможным провести с ними, на строго индивидуальной основе, воспитательную работу. Тех, кто твердо встал на путь исправления, осудил прошлую преступную деятельность и заявит о недопущении ее впредь, представить к помилованию на общих основаниях. (…)

Что касается отбывающих наказание по статье 142 (нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви) Уголовного кодекса РСФСР и соответствующим статьям уголовных кодексов других союзных республик (10 человек), занимавшихся организацией нелегальных подпольных типографий, инспирацией антиобщественных проявлений среди верующих и незаконным приобщением детей к религии, то представляется целесообразным и в данном случае, при получении от них заявлений об отказе в дальнейшем от противоправной деятельности, представлять материалы к помилованию на общих основаниях.

Особую категорию составляют лица (96 человек), совершившие правонарушения, предусмотренные перечисленными статьями уголовных кодексов, в состоянии невменяемости и направленные по определению судов на принудительное лечение. В соответствии с установленным порядком о медицинском переосвидетельствовании их дважды в год те из них, кто по состоянию здоровья не представляет более общественной опасности, переводятся в психиатрические больницы общего типа или под наблюдение родственников. В настоящее время, в частности, по медицинскому заключению от принудительного лечения освобождается ряд лиц (Гершуни, Первушин, Клебанов и другие).

Такие доклады, как сводки с поля боя, продолжали поступать на стол Горбачеву чуть не каждый месяц. До середины 1987 года. Последний, что мне довелось увидеть, датирован 11 мая — в нем сообщаются, между прочим, такие цифры: