Пожиратель Пространства - Сергей Вольнов

Помимо меня, Джонни признавал ещё Тити. Душечка приняла близко к сердцу замечание Бабушки насчёт КОНТАКТА, и совсем скоро Джонни Девятнадцатый Карл—младший Стюарт познал женщину.

«Не знаю, – как—то выразился по этому поводу пошляк Сол, – часто ли доводилось ему общаться с дамами в пещерах, может быть, близко – никогда, и приходилось довольствоваться исключительно общением с извечными „подругами“ одиноких мужчин, правой или левой, но Душечка ему явно понравилась необычайно. Ещё бы. Такую потр—рясающую фемину поди сыщи на той акырской каменюке…»

Во мне жила уверенность, что делала она это из неких эгоистичных побуждений. Тити постоянно жадно поглядывала на второй Свет, болтающийся у наследника на цепочке… Будто ожидая, что талисман пожелает сменить носителя. Избрав ту или того, кто чаще всех вертится поблизости.

Не понимает только одного Душечка. В силу недоразвитости принца гораздо чаще поблизости вынужденно верчусь я, а не она, и вдруг что, первым кандидатом на обретение статуса единоличного носит…

«Древойезус, упаси и охрани! Пусть я в тебя и не верю, но больше некого и попросить… к какой же ещё сущности взывать потомку семитов и западных славян…»

После установления всеобъемлющего контакта с Тити – цесаревич мог в любой момент прервать наши с ним полудетские игрища, и потребовать прихода Душечки. Дважды он даже поднимал её из постели, и ждал в коридоре возле своих «апартаментов», ругая последними словами за задержку…

Во время одного из визитов Тити ВСЁ и началось.

Джонни сидел на полу, раскинув ноги, и взахлёб эпически повествовал, как однажды уничтожил в своей пещере целое полчище огромных акырских тараканов. Когда он подошёл к самому героическому моменту битвы – умерщвлению наибольшего таракана, – то неожиданно понял, что непреодолимо желает предаться плотским утехам. Он тут же связался с Тити и грубо выгнал меня из «апартаментов». Встреченная мною в коридоре девушка игриво спросила: «Может быть, Энчи, повторим как—нибудь?». Я испуганно отшатнулся от неё.

Минут через пятнадцать Сеть ретранслировала сообщение Фана:

– На Малом Полигоне опять стрельба. Бой, прогуляемся?

– Почему нет? – отозвался субкарго.

Среди пожелавших прогуляться не было лишь Тити.

Возле Малого Полигона стояли несколько транспортёров, полностью перегородивших проезд. Мне, как прибывшему последним, пришлось остановить свой тарантас, не доскользив до ворот, и перепрыгивать через другие машины. Из—за ворот доносились звуки битвы.

– Кто—нибудь додумался расконсервировать расположенные внутри видеодатчики? – спросил субкарго. Он внимательно вслушивался в звуки, раздающиеся за воротами.

– Да уж нашлись такие умники, – отозвался Турбо, поглаживая маленькую светящуюся тыковку, которую он использовал при медитации. Родом калабасик был с лесной планеты Вагха.

– Ну и что они фиксируют? – спросил относительно видеодатчиков Кэп Йо.

– В том—то и дело, что ничего.

– Сеть, с кем теперь воюют солдаты доблестной «Бестии»? – спросил капитан.

– С недотёпами из системы Зеркального Карпа, планета Юр. Сейчас лейтенанты Витальди и Ди Торричелли… – голос Сети заметно дрогнул, – …не в состоянии воспротивиться могущественным силам, с которыми вас, ничтожные созданья, столкнула воля провидения, и силы эти… – её голос дрогнул снова, – …минируют Алтарь Святых Тая и Тыя, а с воздуха их прикрывают штормеры. Недотёпы бросили против сейлемских «быков» и «КА» свою непобедимую Стальную Дивизию: три сотни всадников—латников… – опять дрожание голоса, – …принесут вам погибель, если вы будете упорствовать в своём желании действовать не во благо народа, а во имя приносящих лишь зло, покрытых прахом несостоятельности исторических трупов, монархических абстракций… – дрожание, – …вооруженных копьями и бронзовыми мечами…

– На тебя опять нашло? Фан, и шо на неё нападает, когда на Полигоне стрельба начинается? – Сол опять издевался.

Либо так давал о себе знать его страх? Я знал: когда человек чего—то боится, он зачастую пытается превратить всё происходящее в шутку.

– Бой, помолчи, – осадила своего помощника Ррри, – вы знаете, что я умею одновременно вести беседу с несколькими клиентами – профессия предполагает. А значит, умею внимательно слушать. Так вот, мне показалось, что голосом Сети говорила не только она сама, но и кто—то ВТОРОЙ. Если пропустить мимо ушей слова насчёт танков и Стальной Дивизии, во какое предложеньице складывается:

«…не в состоянии воспротивиться могущественным силам, с которыми вас, ничтожные созданья, столкнула воля провидения, и силы эти принесут вам погибель, если вы будете упорствовать в своём желании действовать не во благо народа, а во имя приносящих лишь зло, покрытых прахом несостоятельности исторических трупов, монархических абстракций…»

– Тихо! – настороженно проговорил Ург. – Я слышу голоса и шаги. На корабле чужие.

– Та штоб эти крыло—рукие повыздыхали! – вскричал субкарго.

– Шэгерь, – тихо сказал я.

– Чего?

– Шэгерь. Они себя так называют.

– А вот я ничего не слышу, – сказала Бабушка, – хотя слух у меня получше твоего.

– Глюки?.. Ург, когда глюки нападают, это совсем худо, – снова отозвался Сол, – у Бабули слух, как у Кэпа Йо нью—ньюшотландская горилка, самого высшего качества.

– Тихо! – одновременно сказали Марихуана и Кэп Йо.

Капитан посмотрел на первого пилота и спросил:

– Ты что слышал?

– Бранко, вспомни переделку близ Трёх Крестов. И тот звук, с каким воздух покидает разгерметизированный отсек. Я слышал этот звук, – сказал Марихуана.

– А мне показалось, включилась на продув вентиляция…

– Тихо! – вскричали Ррри и Абдур.

– Да что, в конце концов, происходит?! – воскликнул Фан. – Сеть рапортует, что всё в полном поряд…

– Муженёк мой за алиментами возвер—рнулся!.. – рычащим шёпотом ответила Ррри.

Стало ясно, что на корабле происходит нечто из ряда вон выходящее. Капитан приказал оставить в покое Малый Полигон и немедленно возвращаться на свои места.

Однако транспортёры отказались сдвигаться с места. Догадавшись глянуть на индикатор элементов питания, Фан довёл до нашего сведения, что энергоресурсы на нуле. В этот момент дневное освещение в коридоре замерцало и сменилось тускло—красным, пульсирующим в определённой последовательности светом… Этот режим освещения сейлемские освояки включали за минуту до высадки. Считалось, будто он, действуя на подсознание, превращал даже самых жалких солдатишек в настоящих убийц.

После этого открылся створ пассажирского лифта и оттуда в кроваво—красных (новая пульсация – и цвет сменился на бордовый с синевой) одеждах, двигаясь, как лунатичка, не замечая нас, выбрела Тити.

– Душечка! – позвала Бабушка. – Мы зде—есь…

– Он пропал… – убитым голосом сказала Душечка. – Мы играли в прятки…

– Ну да! – вставил я саркастически.

– …я вышла, потом зашла обратно, стала его искать… Он как будто растворился…

– Крыло—рукие? – «никаким», и в то же время испуганным, тоном произнёс Мол.

– Сомневаюсь, – сказал я.

– Транспортёры сдохшие – это тоже, по—твоему, крыло—рукие? – поддержал моё мнение Фан.

– И глюки! – добавила Ррри.

– Но если не крыло—рукие, тогда… – испуганно произнесла Номи.

– Тогда второй пункт мы выполнить хрен сумеем, и, как следствие, нам грозит пункт третий, – завершил на свой манер мысль Номи Сол.

– Третий пункт… – автоматически повторил я.

– Третий пункт контракта, Перебор. Амба нам всем. Встретимся в следующей жизни.

19: «Рокировка»

«…раздвигать пределы освоенного космоса, раздвигать пределы освоенного космоса… вот и нараздвигали, дхорр забодай», – мрачно думаю я, ответив тупому новичку. Он же, бедолага, на меня зенками своими глуповатыми вытаращился и силится сообразить, о чём это я. «Хоть бери да снова по морде его лупи – чтоб дошло. Ну он меня и достал, этот лесной ур—род…»

Насилу – соображает. Открывает рот, намереваясь чего—то там вякнуть, но не успевает. Его опережает капитан, постфактум объявив резкое повышение уровня враждебности окружающей Среды. Мы, ясный пень, пёхом ломимся на места, положенные боевым расписанием. На полном вперёд бежим, изо всех силёнок!

– Вдруг наша чортопхайка не р—развалится на атомы в ближайшие секунды, – злобно комментирует на бегу Ба, стремительно обгоняя меня, – и я когда—никогда добер—русь таки до того р—растворимого сукина сына… – она замолкает, но её удаляющееся молчание, сопровождаемое свирепым сопением, яснее ясного. Оно красноречивее любых слов повествует о плачевности и незавидности участи, ожидающей экскалибурского цесаревича. В случае его попадания в жаждущие р—расправы лапы Ррри.

Я, конечно, когда—то бывал трёхкратным чемпионом универа по акробатическому рок—н—роллу, и на быстроту реакции сроду не жаловался, однако состязаться с Бабулей даже и не пытаюсь. Мысленно помахав ручкой её уменьшающейся рыже—чёрной спине, мысленно же всецело присоединяюсь к её комментарию, и продолжаю скакать по туннелям, переходам и аварийным лесенкам…