Король Фейсал. Личность, эпоха, вера - Алексей Михайлович Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ответ Андерсон стал пространно говорить об угрозах интересам арабов и Запада, о том, что «защита свободного мира от коммунизма будет стоить дорого», что в регионе может вспыхнуть война и прекратятся поставки нефти из Саудовской Аравии к Средиземному морю. Наконец, Андерсон решил бросить на стол аргумент, который посчитал козырной картой: «Ваше величество должны понять, что мы сделали большой технологический прогресс и сейчас стоим на пороге получения новых источников энергии, которые будут дешевле и эффективнее нефти»[140]. Посоветовавшись с Фейсалом и шейхами, Сауд спросил, что европейцы могут использовать взамен нефти, и получил в ответ: «Ядерную энергию». Это был блеф. После долгой тишины король встал, давая понять, что аудиенция окончена. После молитвы последовал обед — томатный суп по-американски, мясо ягненка и верблюжонка с рисом, теплое верблюжье молоко и фруктовые соки. Вечером на торжественном ужине во дворце Насирийя вместе с несколькими десятками гостей политических разговоров не велось. Всем зачитали последние новости Би-би-си, гости поели, вымыли руки в чашках с розовой водой, были обкурены благовониями и удалились.
«Как оказалось, принц Фейсал много читал по поводу ядерной энергии и отверг как невозможное утверждение Андерсона, будто мы могли бы обеспечить Западную Европу чем-либо взамен нефти, — пишет У. Ивленд. — Но чтобы не сложилось впечатление, что Эйзенхауэра обманули или, хуже того, что он пытался оказать давление на короля Сауда с помощью лжи, Фейсал придумал другой способ завершить нашу миссию так, чтобы мы не потеряли лицо, еще раз встречаясь с королем. Далеко за полночь Андерсон и Ньюсом были приглашены Фейсалом в пустыню, где он устно выразил сомнение насчет наших ядерных энергетических возможностей и передал им рукописное письмо»[141]. Его Ивленд переводил, уже сидя в самолете.
«Саудовцы отмечали, что наказание Насера оказало бы мало воздействия на наши усилия не допустить коммунизм на Ближний и Средний Восток, — пишет У. Ивленд. — США, говорилось в письме, должны были использовать свой рычаг, чтобы заставить Израиль вернуть палестинцев или компенсировать их до того, как будет установлен мир. Иначе войны не избежать, и только Советы выиграют от этого. Наконец, опасаясь, что Великобритания, Франция и Израиль планируют нападение на Египет, Фейсал настаивал на том, чтобы предупреждение об этих планах было передано лично президенту Эйзенхауэру. Работая над переводом, я думал о том, что эти неискушенные люди пустыни поймали нас на том, что мы блефуем»[142]. Так резидент ЦРУ отметил и знание Фейсалом проблем энергетики, в том числе ядерной, и его точный прогноз развития событий, и его дипломатический такт, хотя в отношении Фейсала странно звучит эпитет «неискушенный».
Перипетии тройственной англо-франко-израильской агрессии против Египта слишком хорошо известны, чтобы их описывать здесь. Она подняла в арабских странах антизападную волну такой силы, что США решительно отмежевались от своих союзников, подготовивших операцию «Мушкетер» за спиной Вашингтона, осудили их в ООН и потребовали вывода их войск с египетской территории.
У советского руководства появился золотой шанс укрепить свое влияние на Ближнем Востоке, как и предсказывал Фейсал, и оно его не упустило. Всей мощью своей пропагандистской машины и дипломатического ведомства СССР обрушился на западные державы, завоевывая себе все больше сторонников. В разгар военных операций в зоне канала, зная о негативном отношении к ним США, Хрущев решился на мастерский ход — угрозу применить силу, а затем и на ядерный блеф. Суэцкая авантюра развязала руки Москве и для подавления антисоветского восстания в Венгрии.
5 ноября 1956 г. министр иностранных дел СССР Д. Т. Шепилов направил телеграмму Генеральному секретарю ООН, в которой потребовал срочного созыва Совета Безопасности для обсуждения вопроса о невыполнении Великобританией, Францией, Израилем решения Специальной чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН и о немедленных мерах по прекращению агрессии против Египта. В этой же телеграмме содержался проект резолюции, в которой предусматривалось, что если требования о прекращении агрессии не будут выполнены, то все члены ООН, и прежде всего СССР и США, окажут Египту военную помощь. Советское правительство заявляло, что оно «готово внести свой вклад в дело обуздания агрессоров, защиту жертв агрессии, в дело восстановления мира путем посылки в Египет необходимых для этих целей военно-воздушных и военно-морских сил»[143]. Отметим, что ни военно-воздушных, ни военно-морских сил, готовых для действий в районе Ближнего Востока, у Советского Союза тогда не было.
В ночь с 5 на 6 ноября, сразу после высадки английских и французских парашютистов в зоне Суэцкого канала, глава советского правительства Н. А. Булганин направил послания главам правительств Англии (Антони Идену), Франции (Ги Молле) и Израиля (Бен-Гуриону), в которых заявил о своей «решимости применением силы сокрушить агрессоров и восстановить мир на Востоке». В послании Идену, в частности, говорилось: «В каком положении оказалась бы сама Англия, если бы на нее напали более сильные государства, располагающие всеми видами современного истребительного оружия… Война в Египте может перекинуться на другие страны и перерасти в третью мировую воину»[144].
Этот ядерный ультиматум — первый и единственный такого рода ультиматум в ядерную эпоху — в общем-то замалчивается в западной литературе. Любопытно, что в уже открытых английских архивах документы, фиксирующие реакцию на этот ультиматум и оценку возможного советского поведения, остались засекреченными до сих пор.
Случайная удача позволила автору этих строк найти в английских архивах документ, проливающий свет на британскую (и, видимо, французскую) реакцию на ультиматум. Речь идет о меморандуме, подготовленном британским Комитетом начальников штабов для правительства Новой Зеландии накануне суэцкой авантюры.
Суть его в следующем: ядерная война может стать возможной из-за неправильных расчетов. Сталин был предсказуем, но Хрущев мог «неправильно рассчитать» свои действия. СССР, по английским оценкам, вряд ли был готов пойти на риск ядерной войны. А что, если «этот мужик», Никита Хрущев, не блефует? Что, если он действительно не понимает степени риска? А что, если США не поддержат союзников? Лучше отступить.
Профессор Уолт Ростоу, бывший советник в администрации Эйзенхауэра, с которым автор встречался в Остине
