Кентерберийские рассказы. Переложение поэмы Джеффри Чосера - Питер Акройд

Аббат был святой человек. Монахи – тоже (во всяком случае, им пристала святость). И вот достопочтенный отец принялся расспрашивать мальчика.

«Милое дитя, – обратился он к убитому, – умоляю тебя, заклинаю тебя именем пресвятой Троицы: скажи, отчего ты поешь? Как ты можешь петь, если у тебя перерезано горло от уха до уха?»

«Мое горло перерезано до самых шейных позвонков, – подтвердил мальчик. – Если бы природа одержала верх, я бы давно умер. Но Иисус Христос решил явить всему миру Свое могущество. Он свершил это чудо в честь Своей благословенной Матери, пресвятой Девы Марии. Поэтому я и продолжаю петь Alma Redemptoris.

Я всегда любил Богородицу превыше всех. Ведь она, даже в моем слабом разумении, – источник всякой милости и благодати. Она явилась передо мной в миг моей смерти и попросила меня спеть гимн, сложенный в ее честь. Вы все слышали этот гимн. А когда я закончил петь, она положила мне на язык какое-то маленькое зернышко.

Вот почему я снова и снова пою гимн во славу Девы Марии. Пока у меня изо рта не вынут это зернышко, я не перестану петь. Она мне все рассказала. „Дитя мое, – сказала мне Дева, – я приду за тобой. Когда зернышко вынут у тебя изо рта, не пугайся. Я не оставлю тебя“».

Благочестивый аббат наклонился к мальчику и взял зернышко с его языка. Тогда ребенок мирно скончался. Аббат был так потрясен свершившимся чудом, что соленые слезы покатились по его щекам. Он упал навзничь на землю и лежал не шевелясь. Тогда и монахи упали на колени и принялись плакать и призывать всеблагую Деву Марию. А потом они поднялись и благоговейно сняли тело ребенка с носилок; они положили его в мраморную гробницу в часовне Пресвятой Девы. Там он лежит и по сей день, благодарение Богу.

О маленький Гуго из Линкольна![18] Тебя тоже коварно убили евреи. Это случилось недавно – твоя смерть еще свежа в нашей памяти. Помолись же за нас, грешников, в миг нашей кончины. Да смилуется Господь над нашими душами. Молись за нас, Матерь Божья, и да сойдет на нас твоя благодать. Аминь.

Пролог и рассказ Чосера о сэре Топасе

Пролог к рассказу о сэре Топасе

Дослушав рассказ Аббатисы до конца, все сохраняли серьезный и задумчивый вид. Но потом Трактирщик решил всех взбодрить, отпустив шутку в мой адрес. Он поглядел на меня и подмигнул остальным.

– Эй, да что вы за человек? – спросил он. – Вид у вас такой, словно вы кролика поймать пытаетесь. Вечно в землю смотрите. Подъезжайте ближе ко мне. Вот так. Поднимите глаза. Улыбнитесь. Ну вот, паломники, не так уж он дурен собой. Видите, какая у него талия? Вроде моей. Он тоже крепыш. Думаю, молодые бабенки не прочь были бы с ним пообниматься, хоть он и толстяк. Но он всегда такой рассеянный! Будто мыслями за сотни миль от нас. Ну же, мил человек, расскажите нам что-нибудь смешное. Другие уже рассказали. Теперь ваш черед.

– Хозяин, – ответил я ему, – не сочтите за обиду. Но я не знаю никаких историй. Я не умею их рассказывать. Все, что я помню, – это один старый стишок, который я затвердил еще в детстве.

– Тоже сгодится, – ответил Гарри Бейли. – Судя по выражению вашего лица, это что-то забавное.

Сэр Топас

Первая глава

Прошу, послушайте меня —И расскажу вам, не тая,Забавную историю.На радость ли, на горе ли —На свете рыцарь жил да был,Турниры, подвиги любил.Как звать того, о ком рассказ?Звать – сэр Топас.

Он в дальнем жил краю, в глуши,Где моряков нет ни души:Жил в Гамельне он с давних пор(В том месте делают фарфор).Был рыцарь сыном богатея —Тот краем правил, всем владея.Как звать отца его?Не ведаю того.

Был сэр Топас силен и смел,Черноволос, а лик имелС губами как гвоздика.Пунцов был цвет и лика —Я бы назвал напрасноЕго, как роза, красным:Был красен его нос —Огромный, как утес.

Горчицы цвета желтый волосОн отрастил по самый пояс.Носил он туфли из Вандома,Одежду в Риме шил – не дома.Ел уйму денег гардероб(Отец Топаса хмурил лоб).Да сколько ж стоил он?Уж верно, миллион!

Охотиться имел обычайНа кроликов; за прочей дичьюБрал на охоту соколов.Мог побороть он и воловСвирепых и упрямых.Врагов бить ярых самыхНе труд ему – забава!Силач он был – не баба.

Нашлось бы много юных дев,Кто, нежно рыцаря раздев,Его б ласкал в кровати(Хоть полагалось спать им).Но тот на дев и не глядел —Как лилия, душой он бел,Хотел того иль нет.

И вот однажды сэр Топас,Чуть показался солнца глаз,Вскочил в седло и поскакал:Он новых подвигов искал.Он жаждал битв, он жаждал сеч —С собою взял копье и меч.

Забрался он во тьму лесов,Где воют волки, стаи псов.Он гнался сам за дичью,По старому обычаю.Но время шло, и как-то разНаш благородный сэр ТопасЕдва не проклял все на свете.

А всюду рыцаря вокругЦветущий стлался свежий луг.Каких цветов там только нет:И розы, и мускатный цвет,Чабрец и медуница,Лабазник и блошица.Для пива всё сгодится,Коль пиво – не водица.

Вокруг так сладко пели птицы,И среди соловьев – клушица.А может, зяблик в вышинеТо пел? Иль голубь на гумне?Там ласточка взмывала в рай,Сидел на ветке попугай.Веселый птичий гомон!Под эти птичьи звуки пения

Топас познал любви томление.По тёрну он помчал коня,Колючки и кусты кляня.И вскоре жеребец был в мыле,Хоть не резвился на кобыле.

И сам Топас, конечно,Устал – теперь поспешноОн слез и отпустилКоня набраться сил.Крутил тот только крупомИ травку сочно хрупал,А рыцарь отдыхал.

«Увы мне! – сетовал Топас. —В большой печали я сейчас,В тоске любовной. Прошлой ночьюЯ видел, будто бы воочью,Царицу фей в моей постели.Ах, как мы славно с ней потелиВ трудах любви!

О, если сбудется мой сон,Я подвигов свершу мильон!Нужна мне королева фей,А не девица из людей.До смертных женщин нет мне дела —Душою фея овладела.Других не надо мне!»

И быстро он в седло вскочил,Помчался, не жалея сил,Искать свою зазнобу.

Скакал по долам, по холмам,Чтобы найти свою мадам.И вот случайно он набрелНа тайный и волшебный дол —То было королевство фей.Признаться, не было страшнейИ призрачнее места.

Вдруг перед ним возник гигант —Звать великана Олифант.Свою он поднял палицуИ собирался по лицуТопаса треснуть ею: «ПрочьОтсюда, а не то невмочьТебе сейчас же станет!

А в горней сей обителиОсобенные жители:Царица фей со свитой.Ты ж, рыцарь неумытый,Для них – незваный гость!Во мне ты вызвал злость!»

Топас, как с ревенем пирог,Багровым стал и гневно рек:«Ты, Олифант, – подлец и гад!Клянусь: копье направить радВ тебя я буду. ПоутруМы вступим в бой, и по нутру

Тебе удар придется мой!»Так речь окончил наш герой.Умчался быстро сэр Топас.Напрасно Олифант припасКамней – метать их из пращи:Топаса уж – ищи-свищи!И ни один из тех снарядовНи в рыцаря, ни даже рядомНе угодил. Промазал враг!И поделом тебе, дурак!

Вторая глава

Продолжу я для вас рассказ:Гиганта посрамив, Топас,Отважный рыцарь и герой,Решил отправиться домой.По долам скачет, по предгорьям —Спешит к концу моей исторьи.Сомнений нет, онаВас забавлять должна.

Своим он присным повелелОт прочих всех отвлечься дел:«Нас ждет веселый карнавал:Я великана наповалСражу – и королева фейСебя объявит вслух моейВозлюбленною. ВотКто к подвигам зовет!

Пускай фанфары зазвучат!Пусть в барабаны застучат!Пусть запоют сказителиО королях-воителях,О рыцарях бесстрашных —Таких, как я, отважных».

Внесли вино, внесли корицу,Имбирь, гвоздику и душицу;Внесли и пряники, и мед,С клубничным джемом бутерброд:Был рыцарь сладкоежка.

Покончив с яствами, тотчасСтал одеваться сэр Топас:Сорочек кружевных знаток,Изящно тело в них облек.Доспех же выбрал без прикрас —Кольчугу скромную Топас,Не слишком яркую, надел —Но в самый раз для ратных дел.

Блестящий шлем,Блестящий меч —Чтобы врага в куски посечь!В придачу к ним прекрасный щит:Его завидев, враг дрожитИ с поля боя прочь бежит.

На икрах – поножи из кожи,Увенчан шлем пером пригожим.Чем ярче блещет наш герой —Богатством или красотой?Я затрудняюсь дать ответ:Сверкая, будто горицвет,Собой затмил он солнца свет.

Из кипариса стройный дротНе мир – войну в себе несет.Слепит уздечка, словно снег,Седло – нарядней, чем у всех.Развернут горделиво стяг —Его узрев, трепещет враг.Вот и конец второй главы.Коль больше знать хотите выО том, что делал сэр Топас, —Я дальше поведу рассказ.

Третья глава