Слуга Божий - Яцек Пекара

Я заказал темное горькое пиво и миску каши со зразами. Перекинулся шуткой-другой с двумя купцами, которые с удовольствием рассказывали о своих успехах, и пошел к себе наверх. Ночь провел вместе со стадом вшей и падавших с потолка клопов. Но здесь, по крайней мере, был потолок, и лучше падающие тебе на голову клопы, чем дождь или снег. Я встал с рассветом, поскольку знал, что в это время сумею более-менее спокойно поговорить с трактирщиком, кем-то из девушек-служанок или с пареньками с конюшни. Курнос и близнецы — не те люди, чьи лица быстро забывают, и я надеялся, что если здесь проезжали, то кто-то да расскажет мне об этом.

Трактирщик стоял за стойкой и наливал пиво в круглобрюхие кувшины из бочки. Кухонные девки крутились вокруг, снаружи раздавались шум и ржанье лошадей. Что ж, здесь просыпаются рано.

— Я ищу кое-кого, — сказал я и катнул в его сторону трехгрошик. Монета крутанулась вокруг собственной оси и упала прямо в его раскрытую ладонь.

— Здесь всякие бывают, — пробормотал он.

— Этих непросто забыть. Близнецы и огромный такой типчик с…

— Ах, этот красавчик, — вздрогнул корчмарь. — Были, как же! Нажрались, заблевали стол, разбили одному из купцов голову кружкой и уехали с самого утра. А у Каски моей вся жопка синяя от их щипков, — кивнул на одну из служанок.

— Куда поехали?

— Да кто ж их знает?

Катнул в его сторону следующую монетку, которую тот поймал столь же ловко, как и предыдущую. Оглянулся, не слышит ли кто нашего разговора.

— Это стоит дуката, — сказал мне. — Желтенького, золотого дукатика с портретом милостивого нашего властителя, — добавил с хитрой усмешкой.

Больше мог и не говорить. Что мне было тратить дукат, если уже знал, что поехали в Гомолло. Да и куда бы они могли отправиться в поисках Бульсани?

— Жаль, что у меня нет лишнего дуката, — сказал я и отошел, не слушая уже, как корчмарь пытается снизить цену.

И что мне следовало делать теперь, когда предположения оказались верными? Постучать в ворота Дьяволова дворца и спросить об исчезнувших товарищах? Или же ворваться туда, круша его личную стражу, вызволить Курноса и близнецов из казематов? А миленько б мы выглядели, уезжая в сторону заката после столь славной виктории! Может, будь я паладином минувших дней с отрядом рыцарей, то и решился бы на захват Гомолло. Но был один, с ничего не стоящей в доме кардинала концессией инквизитора. Да и к тому же, бедный Мордимер, — спросил сам себя, — зачем бы тебе рисковать своей жизнью ради других?

Но Провидение решило за меня. Не мне следовало стучать в ворота дворца Гомолло — кардинал сам нашел меня. Я ехал тропинкой, что вела сквозь редкий сосновый лесок. Спокойно, шагом, потому как никуда не спешил. И когда выехал на небольшую поляну, увидел перед собой троих всадников. Мог не поворачиваться, чтобы убедиться: еще трое появились за моей спиной. И не были простыми грабителями. Грабители столь близко от Хез-хезрона обычно украшают собой распятия и виселицы, а не встречают вас на лесной тропе среди белого дня. Уж о чем о чем, а о безопасности наш уважаемый епископ умел позаботиться. Разбойники мешают торговле, а Герсард о своем кошеле пекся, как никто другой. Кроме того, обычные горлорезы с большой дороги не были бы на хороших лошадях, в доспехах и с багровыми змеями, вышитыми на плащах.

Один из мужчин отделился от товарищей и поехал в мою сторону.

— Инквизитор Маддердин, — произнес официальным тоном. — Его Преосвященство кардинал Бельдария приглашает вас.

— Приглашает, — повторил я без иронии.

За спиной у меня было еще трое всадников, слышал фырканье их лошадей и обонял резкий запах конского пота. Может, стоило их убить или попытаться сбежать. Но людей кардинала было шестеро, на хороших, отдохнувших лошадях, к тому же я готов был поспорить, что как минимум двое из них держали под плащами арбалеты. Подумал, впрочем, и о том, не лучше ли погибнуть здесь и теперь, нежели попасть в кардиналовы подземелья. Но человек столь странное создание, что цепляется за жизнь даже в самых безнадежных ситуациях. Я пока не хотел умирать и надеялся, что смогу спасти свою шкуру. Справился бы с этими шестью солдатами? Может быть. Пешим и в комнате бросился бы в драку, даже не раздумывая. Но здесь шансов не было. Если не достанет меня меч, наверняка настигнут стрелы. Кроме того, лошади их были лучше моего коня, да и не стоило полагать, что уважаемый кардинал набрал бы к себе в стражу первых попавшихся рубак. Не оставалось ничего другого, как сделать хорошую мину при плохой игре.

— С радостью воспользуюсь приглашением, — сказал я, широко улыбаясь.

До самого Гомолло следили за мной очень внимательно. Двое сбоку, двое впереди, двое позади. Видимо, их предупредили, как я веду себя в трудных ситуациях, поскольку ни на миг не сводили с меня глаз. Я пытался поговорить с главным из всадников, но тот даже не откликнулся.

И правильно. Опасно вступать в дискуссии с инквизитором.

Дворец Гомолло стоял на красивом холме, а шпили башен его отражались в голубом зеркале лежащего у подножия озера. Ко дворцу вела единственная дорога сквозь большие, окованные железом ворота с острыми навершиями, как и по всей ограде. Излишняя осторожность, полагаю, ибо, зная славу Дьявола из Гомолло, немногие захотели бы войти сюда без приглашения. А некоторые, как, например, ваш нижайший слуга, настолько же неохотно входили сюда, даже имея личное приглашение кардинала.

На широком подворье стояло несколько карет, суетились слуги в красных ливреях. А на ступенях дворца стоял не кто иной, как почтенный прелат Бульсани. Увидел меня, сопровождаемого всадниками, и его толстая морда расплылась в усмешке.

— Ах, значит, ты решил присоединиться к своим товарищам, — крикнул, весьма собой довольный. — Как себя чувствуешь, Мордимер, епископская шавка? Будет тебе тепленько, знаешь?

Я соскочил с коня и приблизился к прелату. Слышал, как за моей спиной солдаты, уже совершенно не таясь, достают арбалеты из-под плащей. Но раз уж я добрался сюда целым и невредимым, не хотел бессмысленно рисковать. Лишь вежливо кивнул прелату.

— Мне, Бульсани, ничего от вас не нужно, кроме двух вещей, — сказал я. — Во-первых, пять тысяч дукатов для Хильгферарфа, во-вторых, прикажите отпустить моих людей. Потом мы вежливо попрощаемся, и вы в любой миг можете спокойно возвращаться в Хез.

— Ох, нет! — с притворным страхом воскликнул Бульсани. — А если не сделаю этого, то что? Прикажешь меня арестовать, инквизитор? Прошу тебя, нет!

Дворня и солдаты, слышавшие разговор, тихонько посмеивались в кулаки.