Прочь из моей головы - Софья Валерьевна Ролдугина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Милая Куница! – сами собой всплыли в голове строки из старого письма. – Мои социальные навыки сильно улучшились – я заговорила сегодня с человеком, и он не убежал!»
…мы с Йеном наблюдали за тем, как наставник Джеймс Т. Кику дрыгал ногами в воздухе, и чувства у нас были на удивление одинаковые. А я начинала подозревать, что проблема изначально заключалась не в социальных навыках Тильды, а в чём-то ещё.
«Я бы ставил на репутацию, – задумчиво произнёс Йен. – Знаешь, когда условный тираннозавр в девяносто девяти случаях из ста заходит в гости, чтобы сожрать хозяина, а в одном – чтобы подружиться, то когда он появится на пороге, ты вряд ли будешь гадать, какой у тебя там порядковый номер».
– Йа-а-а… – протянул тем временем чародей и особенно сильно дёрнул пятками, пытаясь вывернуться, так что чуть не потерял свою смешную шапку. – Да что же это такое! Конечно, я вас помню, чудовище! Скорее, я забуду, как выглядит мой собственный нос, чем ваши выходки! И поставьте меня немедленно на пол!
Тильда послушно опустила его на паркет – естественно, не на ноги, а на пятую точку – и протянула, сощурившись:
– В последнем семестре вы поставили мне «неудовлетворительно» с двумя восклицательными знаками за эссе по этике. Хотя я единственная из группы не скатала его у Джульетты Вистерии.
Он нахлобучил шапку на лоб и сердито посмотрел на нас из-под клочковатых бровей:
– Вы пришли со мной за это расквитаться?
Тильда присела на корточки – так, что глаза у неё наконец оказались на одном уровне с наставником – и призналась:
– Ну, вообще-то нет. У меня есть просьба.
На мгновение он замер, явно раздумывая о чём-то смертельно важном – а потом протяжно вздохнул.
– Никогда бы не подумал, что скажу это, но у меня тоже будет просьба, с которой я не могу обратиться к садовникам. Для начала – как насчёт чашки чая? У меня есть превосходный «золотой шар» с цветком хризантемы.
Салли подняла руку и ровным голосом уведомила нас:
– Могу различить триста ядов по запаху. На вкус – около пятисот.
Джеймс Т. Кику, кавалер таинственного «о.п.», аж позеленел:
– Я что, по-вашему, на самоубийцу похож?
– И тысячу – по выражению лица, – так же механически добавила Салли. – Ха, ха, ха. Шутка.
Судя по выражению лица бедного чародея, он уже мысленно поставил ей «неудовлетворительно» с двумя восклицательными знаками, но озвучить это благоразумно не решился.
Чай, кстати, у него оказался на высоте, я раньше такой только один раз пила – в ресторане юго-восточной кухни, куда Дино сводил меня на третье, крайне неудачное свидание. Йен, быстро подменив меня, убедился в том, что никаких ядов и подозрительных чар нет, и дал добро наслаждаться передышкой, пока хозяин дома собирался с духом, чтобы перейти к серьёзному разговору. Хотя, признаюсь, мне сложно было понять, как можно трястись от ужаса в гостиной, увешанной до потолка фарфоровыми тарелками из разных уголков планеты, расположившись в кресле, в десяток слоёв застеленном разномастными пледами. В дополнение ко всему в углу комнаты стоял громадный аквариум, по которому ползала глуповатого вида жаба и периодически издавала душераздирающие звуки, похожие на нечленораздельные вопли по телефону.
– Его зовут Димитрос, – сообщил чародей, проследив за направлением моего взгляда. – Я его назвал в честь одного, с позволения сказать, приятеля.
– Приятель, наверное, голосистый? – из вежливости поддержала я беседу.
– С подчинёнными – к сожалению, да, – сухо ответил он. – Но поговорить я хотел не о нём. Дело в том, что с осени в Розарии исчезло двое учеников. Мы с коллегами пытались разыскать их самостоятельно, а также обращались к садовникам, но тщетно. И ещё: мальчики были из разных семей, но не особенно влиятельных, и их родители через некоторое время отказались от претензий.
Под истошные жабьи вопли Тильда подпёрла щёку ладонью и окинула чародея долгим, цепким взглядом.
– Ну, жуть. А причём тут я-то?
Рука, которой Джеймс Кику держал чашку, мелко-мелко задрожала – так, что на блюдце образовалась коричневая лужица чая.
– Во-первых, вы ещё ребёнком обыскали все закоулки Розария, не получив ни единой царапины. Если это не везение, то что? – спросил чародей философски и глубоко вдохнул. Лицо у него приняло мученическое выражение, как у человека, готового встретить смерть в любой момент. – Во-вторых, я подозреваю, что замешан один из садовников, а вы… а вам уже всё равно, Матильда. Датура объявили награду за вашу голову.
– А сколько дают? – живо заинтересовалась Тильда. И рявкнула в сторону аквариума: – Да завали хлебало!
Жаба оказалась гораздо умнее того приснопамятного щёголя-чародея в голубом костюме и заткнулась с первого раза.
– Э-э… Подлинный свиток Кремера, дюжину хорошо обученных кукол, каверну с выходом на морское дно и около тонны золота.
«Можно расслабиться, – прокомментировал Йен. – Никто не станет рисковать своей физической целостностью ради столь жалкого результата, за исключением самоуверенных идиотов».
Которых в любом обществе большинство, да?
– Отобьюсь, – отмахнулась Тильда небрежно. – И раз объявили награду – значит, сами не сунутся. Ладно, я гляну, что там с вашими пропавшими мальчишками, всё равно буду рядом. Но! Мне нужна свежая, прямо самая новая карта Розария.
Джеймс Т. Кику подскочил, ударяя ладонями об стол – я едва успела спасти свою чашку.
– Я дам вам карту, пропуск и даже подскажу, как избежать ночной стражи! – горячо заявил он. – Только найдите того, кто за этим стоит, потому что каникулы, увы, не вечны, и дети скоро вернутся в аудитории. В Розарии случается всякое, но даже похороны не так страшны, как непонятное… как неизвестное… – он покачал головой и резко отвернулся, спровоцировав Салли ухватиться за десертный нож. – Так, карты, карты. Где-то у меня было несколько. Может, под ящиками с рассадой? Вроде бы там газеты… Неужели постелил в клетку к канарейке? А, так вот же, под чайником!
От старых журналов
