Конан и Посланник мрака - Олаф Бьорн Локнит

— Я знаю такого монстра,— прошипела в ответ сидевшая рядом Тарамис.— Это варвар у власти.

— Спасибо,— усмехнулся киммериец.— Ты всегда меня любила.

Семь королей, принцев и правителей, представлявших королевства Заката и офирская графиня Клелия Кассиана собрались в тесную кучку возле трона Чабелы. О чем переговаривался Высокий суд, в зале невозможно было разобрать. Доносились лишь отдельные реплики:

— Я вам точно говорю — он настоящий!

— Но признав его самозванцем…

— Тогда война.

— Нам война не нужна. Из Немедии огонь перехлестнет через рубежи…

— Почему волшебники разделились во мнениях?

— Тарамис, не пихайся локтем!

— А, по-моему, прав Альбиорикс…

— Так что же нам делать?

— Ты заварила — ты и расхлебывай…

Чабела отправила королей и королев на свои места, встала, сжала в правой руке Скипетр Морских Королей и внятно провозгласила:

— Суд Королей Заката, призванный решить дело о наследовании Трона Дракона, в настоящее время не выносит никакого решения о человеке, называющем себя Ольтеном Эльсдорфом или в действительности таковым являющимся. До принятия окончательного решения суд рассматривает названного человека подлинным принцем Ольтеном, строжайше приказывает принцу Тараску вступить в переговоры с дворянами, поднявшими Рокод, и прийти к взаимоудовлеторяющему решению о перемирии на время, пока суд Семи королей не найдет должного способа доказать или опровергнуть претензии Ольтена на корону.

Рейенир едва не нарушил затверженное с детства правило: даже в случае очень большого удивления гулю не следует раскрывать рот, дабы не напугать сторонних людей видом клыков. Осторожная Чабела сделала ход. Она доселе сомневалась. Следуя логике ее рассуждений, на краткое время возможного самозванца (а, возможно, и настоящего принца) надо считать Ольтеном. Так сказать, наименовали куропатку рыбой. Если будут собраны доказательства истинной принадлежности Ольтена к роду Эльсдорфов, то дело решится само собой, а если наоборот… Что ж, тогда Тараск получит права истинного короля.

— Нас не устраивает подобное решение! — немедленно взвился Тараск, и его тотчас поддержал ксальтотун:

— Ваше величество, сей вердикт противоречит любому законодательству, будь оно немедийское, зингарское или даже киммерийское!

«Эллар, где ты? — тоскливо воззвал в пустоту Рейе.— Они сейчас непременно перессорятся между собой, и добьются только одного — войны!»

Ксальтотун поднялся и тяжеловесно оперся ладонями о столешницу:

— Смею напомнить Чабеле Зингарской, что невозможно быть немножко беременной и чуточку мертвой. Или — или! Мы не имеем права бросаться королевским званием, давая его во временное пользование! Государыня, вы всегда стояли за закон и соблюдение традиций! Если уж на то пошло, давайте возьмем с улицы любого нищего, наименуем его немедийским принцем на седмицу-полторы, а потом выставим обратно за дверь — пусть копается в помойных ямах! Сколько времени займет сбор пресловутых «доказательств»? День? Год? Век? Что произойдет за это время с одним из величайших государств Заката? Оно так и будет пребывать без короля, единого правителя, долженствующего блюсти закон и древнее право? Или — или, Ваше величество!

От подобного аргументированного напора Чабела временно растерялась, но затем снова ожила и подозвала к себе остальных монархов. По мнению Рейе, это начинало выглядело немного смешно. Ксальтотун не преминул громогласно заметить:

— Почтеннейшие государи, куда пропало ваше собственное мнение? Почему ваши мысли оглашает королева Зингары, а не вы сами?

На этот раз совещание было очень коротким, но очень бурным.

Теперь уже часть Великого Совета начала всерьез сомневаться, но, похоже, Чабела уломала противников. Что-то быстро сказала Конану и Тарамис, и буквально подтолкнула королеву Хаурана вперед. Тарамис несколько раз глубоко выдохнула и изрекла:

— Если слуги Тараска Эльсдорфа сомневаются в праве Чабелы Зингарской говорить от имени Суда королей Заката, то я вынуждена указать им на ошибку — все, что произносит Чабела, дочь Фердруго, нами одобрено. С этого момента и до окончания расследования, которое мы обещаем закончить в ближайшие семь дней,

Немедией станет управлять Совет Семи королей во главе с королевой Чабелой из Зингары. На названный срок она становится правящим регентом Немедии. Решение окончательно, возражения не принимаются. Любая сторона, противодействующая сему решению, вступает в войну с королевствами Заката. Всем понятно?

Рейе с отчаянием понял одно: Чабела и ее дружки из-за недостатка времени и накаленной остановки совершили тяжелейшую ошибку.

Они умудрились обидеть обе враждующие стороны — и Тараска, и Ольтена. Совет не дал прямого ответа. Не хватило такта или мудрости.

Зал шумел и возмущался, а гуль мельком отметил предусмотрительность Чабелы. Еще немного — и люди схватились бы за оружие. Мирный способ разрешения вопросов их не устраивает. Им подавай драку!

— Мы прерываем суд до третьего полуденного колокола! — выкрикнула Чабела.— Любой, нарушивший перемирие, будет предан смерти немедленно и на месте. Повторюсь — любой. Вне зависимости от титула, положения или звания!

Рейенир еще раз обвел взглядом возбужденный зал и поежился, заметив на тонкогубом лице ксальтотуна победоносную ухмылку. С чего бы? Маг так уверен в своей правоте? Или снова затевает что-то недоброе?

* * *

Огласив известие о перерыве, и бросив грозное предупреждение, Чабела поспешно устремилась к выходу. Попытка Эрхарда и Клелии Кассианы остановить зингарскую правительницу успехом не увенчалась: Чабела отмахнулась и почти выбежала в неприметную дверцу. Рейе не зря потратил время в ожидании начала переговоров — изучил прилегавшие к парадной зале коридоры, и теперь догадывался, где искать скрывшуюся зингарку. В общем гаме никто не обратил внимания на человека, выскользнувшего за двери. Впрочем, Рейе позаботился о том, чтобы гостям Демсварта не пришла в голову мысль посмотреть в его сторону.

Поворот направо. Крутая лестница с просевшими от частых хождений вверх-вниз ступеньками. Тесный коридорчик. Новый поворот, теперь налево. Низкая дверь, выводящая на слегка запыленную галерею, тянувшуюся поверх залы, отведенной для переговоров. Отсюда хорошо видно и слышно происходящее внизу, однако вряд ли кто догадается взглянуть наверх, на прилепившийся под самым потолком узкий резной балкончик.

Королева Зингары оказалась именно здесь. Стояла, привалившись к пузатой колонне, и размеренно рвала на части кружевной платок.