Глас бесптичья - Константин Миг

— Но госпожа… — попытался воспротивиться Греф. Однако, Эвильен махнула рукой и скрылась. Адриан вздохнул. Он подошёл к Евгению и грубо схватил того за локоть.

— Если что-то выкинешь, тебе конец! — прошептал канцлер и подтолкнул Раапхорста к лестнице, скрытой за одним из громадных шкафов. Евгений ничего не ответил.

Вскоре он вместе с Невелис, Леоном и Адрианом предстал перед императорской четой. Муж и жена — Тенеран и Эвильен Альстрайм расположились за аккуратным столиком, накрытым белой кружевной скатертью. В его центре стоял стеклянный заварочный чайник, наполненный тёмно-янтарной жидкостью.

Заметив друзей и канцлера, император встал и подошёл. Он с улыбкой подал руку Евгению, затем всем остальным и пригласил их присоединиться к чаепитию. Раапхорст, удивлённый столь радушным приёмом, не спускал глаз с Тенерана, словно пытаясь понять, о чём же он думает. Конечно, он мог попытаться прочесть его мысли, но что-то удерживало эовина: то ли совесть, то ли внезапно явившееся уважение к человеку, с которым он только что познакомился. Так или иначе, взгляд Раапхорста касался лишь внешности, взглянуть на душу Тенерана мужчина не решился.

— Прошу вас, чувствуйте себя, как дома, — промолвила императрица.

— Но не забывайте, что в гостях, — добавил Греф. — Ваше величество, разве можно просто так, без охраны…

Но Эвильен снова не обратила внимание на ворчливого старика. Она встала, вышла в соседнее помещение и вскоре вернулась, держа в руках поднос с дополнительными чайными чашками. Она быстро расставила их и в каждую налила чай. Эовины безмолвно наблюдали за её уверенными движениями, силясь проникнуть в тайну столь тёплого приёма. Видимо, догадавшись об этом, Тенеран усмехнулся и сказал:

— Вы можете не волноваться. Здесь нет никакой уловки. Просто после тяжёлых дней, полных забот и волнений, иногда хочется отдохнуть, а вы стали прекрасным дополнением.

— Мы благодарим вас за это, — за всех ответил Раапхорст.

— За чай? — пододвигая к Евгению чашку, ласково спросила императрица.

— Не только. За аудиенцию, за доверие… Честно говоря, мы этого не ожидали.

— Я слышу акцент! — Эвильен обернулась к мужу. — Они, действительно из Дексарда! Мы должны расспросить их о Софии. Вы же говорили Адриану, что лично знакомы с ней? — она снова повернулась к Евгению.

Тот, слегка смутившись, кивнул.

— Как она? — спросил Тенеран.

— Она очень расстроена тем, что происходит между вашими странами, — ответил Раапхорст.

— Иначе и быть не может, — сев за стол и сочувствующе кивнув, промолвила императрица. — София — очень хороший человек, в отличие от мерзавца Атерклефера. Мне не стоит так говорить, но когда я вижу людей, столь помешанных на власти, не всегда могу сдержаться!

— Ну, полно, милая, — Тенеран погладил её по плечу. — Пусть сперва выпьют чаю, а затем мы обсудим всё, что нужно.

Эвильен выразила согласие. Она снова вышла в соседнюю комнату и принесла оттуда два блюда с выпечкой

Невелис и Леон, чувствовавшие себя неловко, переглянулись. Они неуверенно взяли по сладкому пирожку, съели, отпили чаю и только сейчас ощутили некую уверенность. Император, заметив это, произнёс пару одобрительных слов, и на его лице снова появилась добрая особая улыбка. Улыбка, обладать которой мог лишь одновременно правитель и отец, человек, любящий подданных, свою страну, желающий ей процветания и мира. Евгений, не спускавший глаз с Тенерана, сразу узнал её, ведь довольно часто видел нечто подобное у сестры императора — Софии Атерклефер.

Черноволосый мужчина тоже принимал участие в чаепитии, не переставая гадать, понравится ли этим людям его предложение. Захотят ли они ответить на силу Дексарда силой ещё большей?

Наконец, как только, выдался удачный момент, он сказал:

— Вы знаете, зачем мы здесь. Полагаю, господин Греф рассказал о нас, а раз так, то мы можем начать разговор.

— Конечно-конечно, — император усмехнулся. — Мы много слышали. На тринадцатом пункте вашей характеристики, как раз после «нахальных сумасбродов» и «безумцев», я попросил Грефа остановиться.

Евгений побледнел.

— И… И вы приняли нас после этого? — едва не позабыв арпсохорский язык, проскрипел Раапхорст. Его голос, как всегда, выдавал его волнение и сосредоточенность.

— Понимаете, — Тенеран смахнул с рубашки воображаемую пыль, — мы правим целым народом и давно научились понимать, говорит ли человек правду или лжёт. В данном случае, Греф за грубыми словами пытался скрыть свою вами заинтересованность, то впечатление, которое вы произвели на него. Поэтому вскоре мы добились от него правды.

— А охрану всё-таки лучше позвать, — недовольно вставил Греф.

— Канцлер! — Эвильен строго посмотрела на него. — Уймись!

— Молчу-молчу, — старик скрестил руки на груди. — Доверяйте им, доверяйте… Только потом не жалуйтесь старику Грефу, что что-то стряслось.

— Ничего не случится, — Тенеран покачал головой. — Во-первых, наши гости не террористы, а во-вторых… Определённые меры безопасности уже приняты. Не сочтите это за недоверие, но иначе поступить мы не могли.

— Разумеется, — Евгений кивнул. — Значит, я могу начать?

— Конечно. Говорите. Говорите, но помните, что мы можем как принять ваше предложение, так и отвергнуть его. Адриан рассказал нам о небольшой демонстрации ваших питомцев, но также упомянул, что это ещё не всё. Прошу, будьте честны с нами. Откровенность — лучший залог дружбы, — промолвила Эвильен и села рядом с мужем.

Минуту другую они сидели в тишине.

— Я могу дать вам оружие, коим обладает Дексард, — начал Евгений. — Это эовраны, и в этом, собственно, заключается всё предложение. Если вы дадите мне финансирование, должное оборудование и время, скажем, полгода, я смогу предоставить вам не только полчище эовранов — моих, как вы выразились, питомцев, но и показать совершенно иной организм, обладающий чудовищной силой. После такого ответа Дексард падёт…

Раапхорст осёкся. Он виновато посмотрел на Леона, затем на Тенерана и продолжил:

— Не подумайте, что я желаю вреда родному государству. Это не так. Просто, я умею наблюдать и понимаю, что жадность Атерклефера погубит не только Дексард, но и Арпсохор, а далее весь мир. Просто вообразите: если вы поможете мне, то предотвратите гибель вашей Родины и помешаете дальнейшему распространению войны, а это невероятно важно. Наш мир страдает, он изуродован человеческой жестокостью, и однажды чаша терпения переполнится. Нас поглотит мрак! Катастрофа за катастрофой, внешний миропорядок сотрёт всякое упоминание о человечестве. Это будет коллапс планетарного масштаба, а потому мешкать нельзя.

— Значит, вами движут мотивы по сути своей альтруистические? — задумчиво промолвила Эвильен. — Но откуда мы знаем, что вы не используете ваше же оружие против нас? Ведь, согласитесь, такая вероятность есть.

— Вы говорите так только потому, что не знаете меня, — Раапхорст пожал плечами. — Конечно, вы вправе подозревать, но я прошу о помощи, а не требую её и, уж тем более, не приказываю вам помочь. Выбор будет