Фаворитка (СИ) - Цыпленкова Юлия

— Ваша милость, — отозвалась Айлид, последовавшая за мной. Она улыбнулась и шепнула: — Ваши воспитанники просто чудесны.

— Дети, поприветствуйте ее сиятельство графиню Энкетт и поблагодарите за похвалу, — велела госпожа полководец, и школьники, послушно поклонившись, ответили:

— Благодарим, ваше сиятельство.

— Прелесть! — хлопнув в ладоши, воскликнула Айлид и продолжила: — А что еще…

— Довольно, — сухо одернула я подругу. — Мы не на ярмарке и не на представлении. Вы имеете честь, дорогая, видеть лучших учеников графства Тибад.

— Ох, я не то имела в виду, — растерялась графиня.

— И тем не менее, — поддержала меня матушка.

— Простите, — заметно расстроилась Айлид. — И вы, милые дети, простите меня. Я вовсе не желала вас обидеть.

Я с улыбкой пожала ей руку и развернулась к дворцу.

— Идемте, нас ожидают, — сказала я, и неловкая ситуация осталась в прошлом.

За нами наблюдали только стражи и слуги, но издалека и неприметно. Придворные уже находились в тронном зале. Я сознательно просила родительницу привезти детей так, чтобы на них не глазели, будто на диковинных зверушек. Пугать и унижать их праздным любопытством и глупыми расспросами я бы не позволила даже близким мне людям, не то что обитателям королевских чертогов. Юные тибадцы находились под защитой своей графини и ее матушки.

— Дитя мое, вы прелестно выглядите, — негромко отметила ее милость.

— Как и вы, моя родная, — улыбнулась я. — Я так рада видеть вас, матушка. Во дворце сплошная скука, я ужасно тоскую по Тибаду.

— И Тибад грустит по вас, — ответила родительница. — Что до ваших несчастных родителей, сестрицы, ее мужа и племянников, то нам без вас и вовсе тоскливо. Государь не собирается снова отпустить вас?

— Пф, — фыркнула я и отмахнулась, дав ответ на вопрос баронессы.

— Крайне жаль, — сказала ее милость, а далее разговоры прекратились, потому что мы вошли во дворец.

— О-ох, — послышалось из-за наших спин.

Я обернулась и скрыла улыбку, потому что изумление и восторг детей был непосредственным и искренним. Однако стоило ее милость кашлянуть, как все лучшие головы тибадских школ, принадлежавших мне, перестали поворачиваться, только глаза косили по сторонам, но вздохов и аханья больше не было.

— Теперь я опережу вас, — сказала Айлид. Она посмотрела не детей и улыбнулась: — Боги с вами, дорогие ученики.

Графиня поспешила занять свое место в тронном зале, и дальше путь мы продолжали без лишнего сопровождения. Недалеко от зала, я остановилась и обернулась к детям.

— Мои дорогие ученики, — сказала я, — сейчас вы войдете в тронный зал. Там много людей, и все они будут смотреть на вас. Я прошу вас не думать о них и не бояться. Тем, кто стоит в зале, лишь оказана честь присутствовать при вашем представлении государю. Вы прибыли ради встречи с Его Величеством, и только это имеет значение. Я, ее милость, ваши учителя, воспитатели, родители и весь Тибад уже гордимся вами, помните об этом. Сегодня вы – важные персоны, а не те, кто будут рассматривать вас. Потому оставьте волнение, помните о том, чему вас учили, и сохраните в сердцах этот день, потому что вам довелось пройти этим путем первыми. Это право вы заслужили своим старанием. Так войдемте же и покажем, кто такие тибадцы.

— Покажем, ваша светлость, — улыбнулся мне один из юношей.

— За Тибад, — провозгласила баронесса Тенерис, и я поняла, что она взволнована не меньше своих подопечных. Пожав руку матушке, я еще раз улыбнулась детям и первой шагнула к тронному залу.

Однако мне навстречу бросился распорядитель. Он поклонился, бросил мне за спину любопытный взгляд и оповестил:

— Государь изменил последовательность, ваша светлость. Он сказал, что будущему не дело ждать настоящее. А еще Его Величество добавил, что торжество посвящено не ему, а потому он не смеет отнимать почести у тех, кто их заслужил.

— Что это означает? — спросила матушка, и я ей ответила:

— Государь считает, что будущее Камерата не должно стоять в ожидании, пока появится настоящее, — баронесса нахмурилась, и я, хмыкнув, дала более понятный ответ: — Не дети будут ожидать его появления, а он их. Значит, останемся здесь, пока не явится король, а войдем, когда нас объявят. По сути, он рассудил верно. Мне изменения в ходе следования действий нравятся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Однако это еще больше взволнует наших ребят, — шепнула ее милость.

— Родная моя, это уроженцы Тибада, а в моем графстве живут настоящие герои.

Сказала я это намеренно громко, чтобы услышали дети. После обернулась к ним и увидела, что даже малыши приосанились. И я развела руками, глядя на матушку. Так-то. Распорядитель, исподволь рассматривавший старшую баронессу Тенерис, наконец, отмер и склонился:

— Рад приветствовать вас, ваша милость. Позвольте отметить ваше очарование.

— Благодарю, — с достоинством кивнула родительница.

А потом от дверей зашипели, и распорядитель убежал, потому что король был уже где-то рядом. И раз мы входили через парадную дверь, то он войдет через вторую дверь, которой пользовались во время аудиенций. Но это не отменяло того, что его следует объявить. А через пару минут до нас донеслось:

— Государь Камерата, герцог Лаворейский, граф Нордвейский, властитель Халландских предгорий и Тихого моря – Его Величество Ивер Второй Стренхетт!

Заиграли трубы, и перед внутренним взором появилось то, что я уже видела много раз. Ив следует к своему трону. Значит, наш час почти настал, и скоро распорядитель объявит наше появление. И вот тут мое сердце, до того не ускорившее своего бега, сорвалось с привязи. Руки начали подрагивать от охватившего меня волнения, и я потерла ладони. Рядом со мной медленно выдохнула матушка, вновь показав, что нервничает. Однако к детям она повернулась со строгим выражением лица:

— Плечи не сутулить, носом не клевать. Держать себя с достоинством, но без высокомерия…

— Матушка, — остановила я баронессу. Затем улыбнулась ученикам и произнесла: — Помните, вы уже наша гордость.

В это мгновение трубы смолкли, и к нам прилетел голос распорядителя:

— Ее светлость герцогиня Шанриз Канаторская, графиня Тибад, баронесса Тенерис из высокого рода Доло! Ее милость баронесса Элиен Тенерис из высокого рода Доло! И их воспитанники – уроженцы графства Тибад, лучшие из лучших учеников школ графства Тибад, коим покровительствует ее светлость!

— Боги, — тихо выдохнула матушка, а я машинально произнесла ее фразу:

— За Тибад.

Снова заиграли музыканты, и мы направились в тронный зал. Первой вошла я, следом за мной моя родительница, а за ней дети в том же построении парами, разделенные цветами своих ученических одежд и эмблемами на груди, на которых были гербы их городов. Скользнув взглядом в сторону, я увидела склоненные головы кавалеров, и неглубокий реверанс дам – все-таки я теперь стояла по положению всего на пару ступеней ниже короля, а потому меня не могли встречать, не оказав почтения.

Когда мы остановились у тронного возвышения, музыка смолкла. Наши подопечные развернулись к трону лицом. Баронесса продумала даже то, как они остановятся. Девочки остались в первом ряду, мальчики за ними. Я и матушка присели в глубоком реверансе. Это стало сигналом и для детей, и они повторили хорошо заученное приветствие. Юные дамы – реверанс, а кавалеры склонились, в это раз не только заложив левую руку за спину, но и приложив правую ладонь к груди. Выдержав положенное время, мы все вместе распрямились, и я произнесла:

— Ваше Величество, дозволено ли мне будет представить вам моих подопечных?

— Дозволяю, ваша светлость, — важно кивнул государь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Был он при полном облачении, чего я не ожидала. Прием был вовсе неофициальным. Мы обговаривали с ним наличие мундира и короны, однако Ив решил предстать детям в официальном одеянии и со всеми регалиями. Но это уже было его делом, а потому я лишь едва заметно улыбнулась. Король моей ухмылки не заметил, он с явным любопытством смотрел на моих подопечных.