Леди и война. Цветы из пепла - Карина Демина

…Кайя, лезь под одеяло. Мне на тебя смотреть холодно.

…сто тридцать семь человек. Он оставлял в храме головы. Складывал перед той картиной.

Помню ее. Огненный рыцарь на рыжем коне. И город под его копытами.

…у него есть ученики. И последователи. Его даже допрашивать не надо, он сам готов рассказывать. Если бы ты видела, какое в нем безумие. Хотя нет, не надо, чтобы ты такое видело. Он действительно верит в то, что мне нравится убивать.

И теперь Кайя чувствует себя ответственным за случившееся. У меня же иная версия.

…или ему просто нужен был бог. Неважно какой, главное, чтобы выражать его волю. Управлять его именем.

Та же власть, пусть и на вере основанная, возможно, такая прочнее той, что дается по закону.

…возможно. Скорее всего, появятся другие. Твой человек пришел ко мне. Не сердишься?

…а должна? Вы договорились?

…да. Он интересен. Если справится, будет дознавателем.

Мне казалось, что это место принадлежит Урфину, но я понимаю, почему Кайя передумал.

…именно. Дознаватель часто оказывается под ударом, а Урфином я рисковать не хочу. Твой человек заслужил это место…

Кайя повел плечом, точно в нем сидела пуля.

…у меня и злиться на него не выходит. Столько времени быть рядом и не вызвать тени подозрений. Подстрелить меня же. Уйти от магов. Опекать тебя. Вернуться. Зачистить Совет. Спасти Йена. Выжить в этом котле… у меня будет лучший дознаватель за всю историю протектората.

Пожалуй, с этой точки зрения я проблему не рассматривала. Но почему-то мне кажется, что Юго эта работа придется по душе.

…он и по этим сумасшедшим делал заметки, осталось перевести в списки и принять решение. Тех, кто причастен к убийству, я казню.

Просить о снисхождении не стану. Сто тридцать семь человек…

…но пока не понимаю, как быть с остальными. Некоторые придут в себя. Другие слишком далеко зашли. Пусть и невиновны, но если отпустить, разнесут заразу. В городе хватит работ. На первое время. А там видно будет.

Возможно, это незаконно и несправедливо по отношению к людям, вся вина которых состоит лишь в их вере, но я понимаю, во что может эта вера переродиться.

В попону из человеческой кожи. В упряжь, украшенную волосами. В чашу с кровью и головы, которые укладывали в храме.

…Кайя, те, кто в замке…

…мертвы.

Он говорит об этом спокойно.

…я сделал то, что должен был сделать. В отличие от Дорноха, в замке были лишь те, кто хотел воевать. И нет, Иза, по этому поводу совесть меня не мучает. Я предложил им сдаться. Обещал честный суд и помилование тем, кто не связан с Площадью Возмездия.

Но таковых не нашлось.

…когда я смогу… вернуться домой?

…скоро, сердце мое.

День. И еще.

Мост.

Искалеченные статуи. Пустота двора. Парадная лестница: резануло воспоминание о толпе, которая спешила на суд. Сам зал суда, где убрали алые флаги, но оставили мусор. Его много. Хрустит под ногами витражное стекло. И на стенах видны глубокие раны. Обломками мебели топили камин.

Кайя спешит утешить.

…это просто вещи.

Раны затянутся. Не сегодня. Не завтра. Год пройдет? Быть может, раньше, но замок станет прежним, другим, естественно, он тоже изменится, но все-таки прежним. Надежным. Домом.

И я прижимаю ладони к холодной стене, обещая, что больше не брошу.

Галерея химер, где химер не осталось. И пустота нашей спальни… А витражный рыцарь погиб, пал смертью храбрых под натиском бури.

Кайя застыл на пороге, вцепившись в косяк. Он обвел комнату совершенно безумным взглядом.

Когда-то это место принадлежало нам двоим, но… этого не вернуть.

…ты же не будешь против, если мы перенесем спальню?

Он все-таки вошел, сжатый, готовый ударить. Вдохнул. Выдохнул. Зачерпнул горсть рыжего стекла и сдавил в кулаке. Клетки больше нет.

Есть территория.

…и в принципе небольшая перепланировка не повредит. Я хочу, чтобы детские находились рядом. Урфину тоже где-то жить надо будет. И в принципе хотя бы одно крыло должно быть семейным. Чтобы никого чужого.

Я не собираюсь вновь превращать мой замок в общежитие.

Дом – он в первую очередь для семьи. Остальные потеснятся.

…как ты думаешь, Урфин не сильно возражать станет, если мы заберем из Ласточкиного гнезда ту кровать?

Кайя стряхивает стеклянную пыль с ладоней.

…а я тебе сразу предлагал…

…в следующий раз сделаю, как скажешь.

В старом саду купол разбит. И снег падает на осколки фонтана. Мое дерево, то, с белыми цветами, мертво.

– Спит. – Кайя проводит по гладкому стволу. – Весной оно очнется. И ты мне все-таки про бабочек расскажешь.

– Про мотыльков, – уточняю я, забираясь на качели.

Обындевевшие цепи звенят при прикосновении. Скрипит железо, ломая лед. И небо становится немного ближе. Я ловлю снежинки губами.

А Кайя ворчит, что холодно, и вообще, кто катается на качелях зимой? Вот наступит лето…

…конечно, наступит. Куда оно денется? Весна. И лето. И осень. И новая зима, которая останется за куполом. И потом все по кругу… день за днем и год за годом.

Мы будем жить долго.

И счастливо.

Глава 20

ПРОБЛЕМЫ ВОСПИТАНИЯ

Воспитанный человек даже с ума сходит с достоинством.{16}

Проклятый корсет мешал самим фактом своего существования. Но Урфин терпел, отдавая себе отчет, что без корсета продержится на ногах от силы час. Или два. А потом сляжет на несколько дней. И кому от этого легче станет? Разве что самолюбию.

Он чувствовал себя старым. Даже не старым, древним, как Ласточкино гнездо, но, в отличие от замка, куда как хуже сохранившимся. Тянуло мышцы. Ныли суставы. Ломило кости. Желудок принимал исключительно вареную пищу, а сердце при каждом удобном случае норовило сбиться с ритма.

Впрочем, лучше так, чем лежа.

И несмотря на брюзжание, за которое Урфин тихо сам себя ненавидел, следовало признать: ему с каждым днем становится лучше.

Урфин способен сам встать с кровати. И одеться без посторонней помощи. Пуговицы не в счет, слишком мелкие и неподатливые…

Он управляется и со столовыми приборами и ложку до рта доносит, не расплескивая содержимое. Великий подвиг…