Наследник для Шаха - Анна Гур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Незнакомец смотрит на это все с мгновение и змеиная улыбка заигрывает в уголках узких губ, он без особого пиетета хватает меня пятерней за затылок, отрывает от подушки и заливает в приоткрывшиеся губы живительную влагу, которая по началу обжигает, я боюсь пить, но глотательный рефлекс срабатывает и я жадно преподаю к кромке хрустального бокала, вода струится по шее, по щекам, мочит одежду и волосы, но я этого всего не замечаю, поглощаю жидкость.
Слышу его голос, какие-то слова произнесенные на чужом языке, вероятнее всего, говорит, чтобы отпустила стакан, я бы не подчинилась, но я слишком слабая сейчас. Как пушинка, дунешь и слечу прочь.
Только то, что мужчина говорил со мной на чужом языке как-то обнадеживает, добавляет надежду, что это все какая-то злая, сумасшедшая ошибка.
Меня приняли за другую. За ту девушку из туалета, которую я отметила, как в прочем и то, что мы с ней как-то неуловимо похожи, как в росте, так и в комплекции.
Поэтому я начинаю говорить, язык по началу плохо слушается, я не уверена, что мужчина понимает мой, поэтому твержу одно слово:
— Ошибка… я не та, кто вам нужна… та женщина в чадре, я просто забрала ее вещь, прошу…
Я уже готова умолять, чтобы меня отпустили, но в этот самый момент мужчина резко обрубает поток моих бессвязных слов и говорит на моем языке,
— Ну все, хватит! Замолчи! — он не кричит, но его тихая, шипящая интонация действует как ушат ледяной воды.
Я спотыкаюсь на словах, они застревают в горле, а пуговичные глаза мужчины прищуриваются.
— С чего ты решила, что мои люди ошиблись и взяли не то, что нужно мне, Полина?
Мое имя произносит небрежно, отсекая возможность ошибки. До сознания начинает доходить, что мужчина, застывший напротив меня, ведет свою тонкую филигранную игру.
— Я — никто, — выдаю, едва шевеля губами, — зачем я вам?
Прищуривается, и сдувает пылинки со своей одежды, невидимые совершенно.
— Может быть и никто, мы это проверим. Но сегодня мы как раз и узнаем сколько тебе отмерено и на что Шахов готов для своей подстилки.
Хлесткая фраза, обидная.
Прикусываю губу и прикрываю живот, действую на инстинктах и выдаю себя с головой, но мужчину мой жест не удивляет.
Он знает все. И про меня, и про Аслана.
— Кто вы?
Выдыхаю устало. Незнакомец, который общается со мной вот так вот высокомерно, будто я грязь, выглядит слишком богатым. Явно не деньги нужны. Здесь иная игра.
— Имя Амины Асабек — Шаховой тебе о чем-нибудь говорит? — приподнимает иронично бровь и все в моем мозгу начинает складываться.
Киваю на автомате.
— Конечно, ты знаешь, что у твоего любовника есть законная жена и это тебя не остановило…
Режет словами, резкое движение и мужчина хватает меня за плечо, подтягивает к себе с яростью и мне кажется, что он меня ударит, раскрошит, его глаза замирают в миллиметре от моих.
Страшные глаза, холодные, как у рыбы. Бездушные.
Он вглядывается в мое лицо, скользит пальцами вверх по шее кажется, что сейчас сожмет и прекратит доступ к кислороду, но подушечки двигаются дальше, сминают мои губы, вдавливают верхнюю в зубы.
— Красивая игрушка. Понимаю Аслана, сам бы не удержался и попробовал…
Обжигает своими словами, заставляет сердце остановиться, мои пальцы взмывают и вцепляются в широкую ладонь мужчины, совершенно не слабую, царапаю, но нет длинных ногтей, чтобы оставить кровавые борозды, сил нет, ком подкатывает к горлу, в глазах зацветают слезы, когда мужчина склоняется еще ближе, тошнота подкатывает и единственное, что мне остается — это плюнуть в лицо мерзавца, заставить его рассвирепеть и, возможно, забить меня до смерти.
Пусть так. Нежели липкие руки на своем теле.
Только вот в горле сухо и слюны нет.
Спасает то, что за секунду до катастрофы кто-то стучит в дверь.
Причем ко мне никто стучать не будет, это явно пришли за отцом жены Аслана. Этот кто-то не останавливается, он дергает с силой за ручку и принимается колотить.
Мужчина отпускает меня, одно движение и я лечу ослабленная словно котенок на подушки, падаю и смотрю, как Асабек идет быстрыми шагами в сторону двери и распахивает ее.
В глазах начинает плыть слабость накатывает с еще большей силой и мне кажется, что я едва вижу очертания женской фигуры, которая проходит вслед за силуэтом моего похитителя.
До быстро ускользающего сознания доходят обрывки фраз, даже не весь разговор.
— Эта тварь понесла от Шаха… ее нужно уничтожить… Аслан ее забудет!
— Прекрати!
— Нет!
— Ты не понимаешь в какую игру мы сейчас играем и что на кону! Эта девка всего лишь предлог! Рычаг, который я использую. На кону миллиарды!
— Мне плевать на твой бизнес! Плевать! Хочу, чтобы ты вернул мне мужа, чтобы у нас все было хорошо!
— Амина, успокойся, дочка…
— Не могу! Понимаешь, я столько лет пыталась, стольких врачей обошла, чтобы у нас с Асланом появился сын чтобы привязать его к себе, что только не пробовала! А эта… Эта…
— Вот почему он объявил мне “талак”! Все из-за этой дряни! Она отняла у меня мужа!
Что-то падает! Ударяется и разбивается и я ощущаю как ко мне подлетают, дергают, жду удара, жду чего-то ужасного.
— Сколько ты с ним спала?! Сколько ты лежала под моим мужем?! Он из-за тебя от меня отказался?! По телефону! Будто я грязь!
Трясет меня, как тряпичную куклу.
— Все ты! Проклятая тварь!
Обезумевшую женщину от меня оттаскивают, не дают навредить, объясняют ей что-то уже на другом языке. Я его не понимаю. Дверь хлопает. Мои посетители оставляют меня одну.
Ослабленную, испуганную. Хоть и в глазах все плывет и подкатывает страшная слабость с тошнотой, мысли неожиданно прочищаются, текут рекой, подкидывают обрывки услышанных фраз, складываются в картину. Не полную, конечно, информации нет, но мне и услышанного хватает, чтобы понять, что меня подставили.
Или не так. Игра идет против Шахова.
Меня выкрали. Пошли на хитрость. Амина, или ее отец разыграли свою точную игру, они знали, что я беременна, жена Шаха появилась, когда Аслан ушел, они сыграли на моей ревности и гордости, а значит против Аслана есть сговор.
Эти люди спровоцировали меня на побег.
Чтобы заполучить меня
