Душа без признаков жизни - Софи Баунт

Старик улыбнулся.

— Почему же вы не судите волка или акулу и не называете их убийцами? Они убивают миллионы живых существ, но вы не считаете их чем-то плохим. Мы тоже не выбирали такую жизнь, — проговорил Лираклий. — Как вы уговорили асура вас сюда привести?

Феликс занервничал и сжал зубы, вспомнив, что Гламентил куда-то пропал. Наконец, острие пружины взбесило его и придало храбрости — заставило вскочить на ноги.

По заведению разносились песни веселящихся демонов о смерти. Могильная тема их, похоже, развлекала, к тому же — забавы ради — аталы неустанно дрались. И танцевали. Местная музыка напоминала заводной джаз.

— Попросили. Он наш наставник.

«Что-то не так», — говорил взгляд Андриана, а рот проскрежетал вопрос:

— Где он?

— То есть ваш асур просто идиот? — засмеялся Дрик, а затем вооружился оскалом разъяренного медведя. — Мы, аталы, терпеть не можем сваргов. Он что, не знает?

— Еще бы с херувимом припёрлись, — фыркнул Тристан.

— Пусть рискнут, — продолжил Дрик. — Я бы посох в зад ему засунул.

— А может, ему бы понравилось, — захохотал Тристан. — Тебе же нравится по ночам этим заниматься.

Дрик передернулся оттого, что Тристан смеется над ним, но в следующую секунду смех перерос в дикий вопль. Рык. Грохот падающего стула. Краснокожий демон с размаху воткнул в глаз друга кинжал, и алая кипящая кровь хлынула по коже. Тристан выдернул кинжал из лопнувшего глаза и бросился на Дрика. С размаху отрубил приятелю пальцы. Тот заорал.

Андриан и Феликс ошарашенно переглянулись. Через пятнадцать минут соперники уже сидели и смеялись, а Феликс съежился от вида луж крови. От местного менталитета.

Демоны — весело хихикали. Реакция чужестранцев их забавляла. Словно каждый день в этом заведении друзья отрубают друг другу конечности и выкалывают глазные яблоки, на спор или от скуки — зачем причина? — а прибывшие «человеки» почему-то не уважают традиции народа.

— Довольно, — разозлился Лираклий.

И вытащил из-за пояса другой кинжал: черный с огненным отливом. Феликс остолбенел, понимая, что этот нож особенный — такой используют асуры-стражи. Шастр-палачей!

Старик прошипел что-то на неизвестном языке. Из лезвия вылетел дух Глэма.

Следом верещание:

— Не имеете права! Как смеете?! Асура! Покуситься на асура!

— Не ной, блондинчик, — усмехнулся старик, и демоны зашептались. — А теперь… Вы.

Феликс ударил кулаком Дрика и откинул с дороги. Помчался к выходу, таща за рукав Андриана.

Только куда бежать?

Мы же не на Земле! Твою мать!

Резкий увесистый удар по голове.

Комната подпрыгнула.

Замельтешило.

Феликс упал на пол и ободрал ладони о шершавые доски. Жуткие длинные занозы оприходовали пальцы. Послышались ругательства Андриана.

Веревки — последнее, что Феликс увидел перед потерей сознания.

ГЛАВА 23.1. Феликс. Планета Акхета

Хранители смерти — проводники на астральном

этаже, помогают душам вернуться в Обитель.

Как правило, на должность назначаются

асуры из касты аталов.

«Сердца Обители: реалии и заблуждения»

Джангернау, Старейшина Трибунала

Амбре от деревьев с гнилыми плодами было отвратительным. Как из навозной ямы! Или озера со скисшим молоком и тухлыми яйцами. Настолько смрадную вонь даже сравнить с чем-то оказалось трудной задачей.

Дышать приходилось неглубоко.

Всю ночь Феликса и Андриана — связанных по рукам и ногам — тащили через лес. Вместо лошадей повозку везли лохматые рыкающие медведи. В чаще кричали птицы. Феликс разглядел одну на голой ветке: походила на раздувшегося желтого снегиря и меланхолично цвиркала.

Гламентил шел следом. Его душу заточили в артефакте, потому пользы от него не больше, чем белке от скорлупки ореха. Асур роптал и причитал, высказывая, что эта вещь не должна быть у демонов, как и амулеты материализации, сулил, что они ответят за воровство из хранилища Обители.

Тристан, надевший коричневую повязку на выколотый глаз, и краснокожие демоны: Дрик и Кор — говорили, что они держат путь к королю.

— Король Волаг узнал о нашем появлении на этой грёбаной планете, как только мы появились, — возмутился Глэм. — Одним Прародителям известно, что демоны хотят. Мне кинжал прямо в спину воткнули!

Феликс устал слушать Глэма, асур снова и снова оправдывался перед ними. Или злился. Или завывал. Шумно дышал сквозь зубы. Кричал, что начинает распадаться на атомы, ведь душу нельзя долго держать в шастре, и дай ему Творец сил не испариться, потому что ладони уже бледнеют, как стекло. Тристан отгонял «умирающего», точно назойливую мошку.

Одно ясно: наставник ничего не может сделать.

И как теперь выбраться отсюда? Понадеяться на милость короля? Дать какое-нибудь обещание, которое будет выполнено не Феликсом-грачом, а Феликсом-судьей Трибунала?

И почему просто не вернуть Крис в детдом?!

На Андриане лица не было. Он всё время молчал. Сжалившись, Феликс попытался парня подбодрить, сказал, будто они обязательно выберутся. Прозвучало неправдоподобно. А как иначе? Сам в это не верит. Умиляло то, что Андриан переживает и не за себя вовсе, а за Марлин.

Надеясь отвлечься, Феликс трещал без остановки и за несколько часов выяснил: что парень ненавидит отца, что любит голубой цвет и презирает слишком откровенно одетых девушек, — их у него, между прочим, было маловато, — а завтракать предпочитает круассанами собственного приготовления (при упоминании своих кулинарных способностей Андриан покраснел), и еще кучу «важной» информации.

Демоны косо посматривали на Гламентила, перешептывались и планировали, как от него избавиться. Дрик предложил Кору попробовать напасть на наставника опять, полностью вернуть в кинжал и закинуть в море.

— Ты же знаешь, я не хочу связываться с асуром, — пробубнил Кор.

Взгляд Глэма резал, точно ржавой пилой.

— Не хочу связываться с асуром, — перекривлял Дрик. — Ты не хочешь связываться с работой.

Послышался тяжелый вздох Андриана.

— А почему мы понимаем их язык? То есть… я давно заметил, что в Обители и здесь мы понимаем друг друга, — с усталым видом заговорил парень.

— Когда ты выходишь из земного материального тела, то общаешься на одном врожденном языке. Он намертво запечатан в каждом, — буркнул Гламентил. — Причем для тебя он будет звучать, как родной.

— Атрикс говорил со мной на латыни.

— А ты думаешь, мы знаем все языки на Мрите? — вмешался Тристан. — Латынь — единственный, которому можно научиться на Акхете. Другим здесь не учат. Так что идите в задницу!

— Пора вам найти преподавателя посовременней. Латынь — мертвый язык.

Тристан оскорбился. Феликс встряхнулся, выгоняя из